Страница 104 из 105
Митицэ внимательно посмотрел на Яноша и подумал, что ослику и вправду нелегко живётся. Держат его впроголодь – овса и вовсе не дают, сена жалеют. Когда старый Ион не в духе, удары так и сыплются на спину бедного Яноша, а в духе Ион бывает очень редко. В дождь и снег ослик стоит во дворе под открытым небом. А раз ночью Митицэ видел Яноша при свете луны. Ослик дремал, низко опустив голову, а на земле у самых ног его лежала чёрная печальная тень. Никто-то о нём не думает, никто не заботится. И Митицэ стало жаль ослика.
– Знаешь что? – спросил Митицэ. – Я так скажу. Когда во дворе никого не будет, каждый день после обеда, чуть только Ион уйдёт в трактир, я буду впускать тебя в сад. Пасись вдоволь…
– Вот спасибо, – сказал ослик и от радости пошевелил ушами. – Ну, а теперь, молодой хозяин, выпусти меня отсюда. Я досыта наелся. Пойду напьюсь у колодца, а потом – к себе под навес.
Они вышли из сада. Митицэ опустил перекладину калитки. Янош вернулся к своему месту у конюшни, а мальчик забрался на крыльцо и сквозь дикий виноград смотрел на своего друга.
«Да ведь это чудесный ослик, – думал мальчик, – совсем как в сказках. Вот захочу и оседлаю его, и мы помчимся… Кто его знает, куда мы помчимся! Если на меня нападут разбойники или дикие звери, Янош научит, как с ними справиться. И все будут удивляться моим подвигам…»
Пока он так мечтал, в воротах появился старый Ион. Нос у него зарумянился, и старик стал немного добрее. Пошатываясь и спотыкаясь, Ион направился к конюшне. Янош даже не двинулся.
– Ну что? – спросил Ион. – Теперь ты стал шёлковый, дружище? Ладно, так и быть, дам тебе водицы. Угощу…
Он принёс ведро воды из колодца и поставил его под самой мордой ослика, но Янош притворился, что и не замечает ведра.
– Это что за новости? – спросил Ион. – Не хочешь пить? Ага! Ты, верно, сперва хочешь поесть? Ну что ж! Я не дам тебе подохнуть с голоду, а то кто же будет возить картошку с поля? Подожди, принесу тебе немного сенца.
Он принёс охапку сена и положил её перед осликом. Но Янош и глазом не моргнул.
Старый Ион до того удивился, что даже всплеснул руками.
– Видал я упрямых ослов, – сказал он, – но гордых – никогда! Скажите на милость, так разобиделся, что не хочет ни есть ни пить. Ещё, чего доброго, назло мне заморит себя голодом… Нет, видно, придётся быть с ним поосторожнее…
Янош пошевелил ушами и поглядел на Митицэ, как будто хотел сказать: «Слышишь?» А Митицэ смеялся про себя и был очень рад.
Витязь Мэзэрян
Каждый вечер бабушка рассказывала внучатам одно и то же. Это была очень красивая сказка – о витязе Мэзэряне. Каждый вечер трое малышей – два мальчика и одна девочка, – поужинав, ложились в кроватки и начинали упрашивать бабушку:
– Расскажи нам сказку.
– Какую сказку?
– Про витязя Мэзэряна.
– А разве я не рассказывала её вам вчера вечером?
– Рассказывала, но мы уже позабыли, бабушка. Ну расскажи!
– Да ведь я вам рассказывала и вчера, и позавчера, и на той неделе.
– Бабушка, ну мы очень просим тебя, расскажи нам ещё раз!
Все трое смотрят на старушку умоляющими глазами.
– Бабушка!..
Стоя в одних рубашонках, они начинают прыгать на кроватках, как белые медвежата, а затем разом усаживаются и поворачивают к ней головки. Спокойный свет лампы играет в их белых кудрях. Ласково поглядывая на детей своими усталыми глазами, бабушка начинает негромко, неторопливо рассказывать, как будто вспоминая что-то далёкое, давно пережитое.
– Ладно, так и быть, расскажу. Давным-давно жил один бедный человек. И был у него сын…
– Бабушка, – перебивает её старший внучек Никулэеш, – ты, кажется, позабыла сказать, что в то время подковывали блох и каждая подкова весила девяносто девять ока…
– И блоха высоко подпрыгивала и даже не замечала, что на ногах у неё такие тяжёлые подковы…– добавляет внучек Санду.
– Да, да… И был у того человека сын… В один прекрасный день, когда сын вырос, он пришёл к отцу и сказал: «Батюшка! Нет у меня ни матери, ни братьев, и скучно мне одному в нашем пустом доме. Отпусти ты меня, хочу я поездить по свету – поискать счастья». Так сказал сын. А старик ответил: «Ладно, ступай. Дам я тебе коня, ружьё и благословение моё…» И дал он ему коня, ружьё и благословил его. Сын уехал.
– Бабушка, а конь у него был белый, я знаю, – говорит Никулэеш.
– Белый разве?
– Ну ещё бы! Ты же сама говорила, бабушка. И, когда сын уезжал, он снял с головы шапку и поцеловал отцу руку. Бабушка, ты должна говорить всё по порядку, как было.
– Ну конечно, конечно. Поцеловал ему руку и отправился…
– А почему он отправился? – спросил вдруг Санду. – Неужели он не боялся ездить один по всему свету?
– Нет, он не боялся, – твёрдо отвечает Никулэеш. – Мэзэрян был храбрый. Он всех побеждал.
– Ну конечно, – говорит бабушка. – Да я вижу, что вы знаете всю сказку от начала до конца.
Но тут вмешивается девочка Лучия:
– Да нет, бабушка, право же, не знаем. Расскажи нам, как он встретил Святую Пятницу…
Внимательно следя за тем, чтобы не пропустить больше ни одной подробности, бабушка продолжает рассказ о том, как Мэзэрян встретил на своём пути чудесного орла, щуку и муравья… Наконец он добрался до Святой Пятницы…
– Там была собака с железными зубами и стальными клыками, – осторожно напоминает Никулэеш.
Бабушку клонит ко сну. Весь день она работала, возилась по хозяйству, и глаза у неё уже начинают слипаться. Она оперлась легонько на подушку, прислонённую к стене. Веки её трепещут, точно крылья.
– И вот постучал он в дверь, а Святая Пятница спрашивает: «Кто там?»
«Человек!»
«Ну, если человек, да хороший, заходи, а если плохой, проходи мимо, а то у меня собака с железными зубами и стальными клыками, разорвёт она тебя на тысячи клочков».
«Я хороший человек, Святая Пятница». …Сколько раз я говорила, что дрова надо сушить. Вот опять не разгораются в печи. Лентяи вы… Вам бы только поесть да поспать! – бормочет вдруг бабушка.
– Бабушка! Бабушка! – наперебой закричали обиженные дети. – Ну не спи, чего ты там говоришь? Рассказывай сказку!
– Ах, да! Что? Какую сказку?
– Про витязя Мэзэряна, бабушка. Вот он уже приехал к Святой Пятнице. Ну что же, впустила она его?
– Конечно, впустила. Накормила, напоила и стала расспрашивать, зачем он странствует по свету.
Никулэеш подсказывает:
– А руку он ей поцеловал?
– Поцеловал. И сказал ей так: «Я брожу по свету, счастье ищу. Однажды ночью счастье мне приснилось в образе царевны из Страны Синего Моря. Не покажешь ли ты мне путь к Синему Морю?..» – «Так и быть, парень, покажу я тебе дорогу к Синему Морю. Иди ты на восток по извилистой дороге, только сначала зайди к Святому Воскресению…» И отправился в путь Мэзэрян…
– Сначала он поклонился и сказал ей спасибо, – снова добавляет Никулэеш.
– Да, да, а потом отправился в путь, к Святому Воскресению. Долго ли, коротко ли, всё шёл да шёл он… Шёл… – Глаза у бабушки закрываются, она бормочет: – Какая курица?.. Я её искала, искала… Никаких яиц она не снесла…
– Бабушка, а бабушка! – хором кричат ребята.
– Что, что, милые? – просыпается бабушка.
– Бабушка, – громче всех говорит Никулэеш. – Вчера ты нам больше рассказывала, мы уже дошли до Святого Воскресения и до Страны Синего Моря… Теперь я вижу – ты нам никогда до конца не расскажешь!..
Бабушка улыбается:
– Устала я, детки. Спать хочу. Завтра расскажу до конца.
Она гладит золотую макушку Никулэеша, своего любимца.
– Бабушка! А что, царство это, где был Мэзэрян, ещё и теперь есть?
– Нет, внучек. – Бабушка качает головой. – Нет его больше.
– И Мэзэряна нет? И царевны из Страны Синего Моря? Никого нет, бабушка?
– Никого нет, детки. Все давно умерли.
– А города их? А крепости?
– Всё разрушено. Там теперь пустыня. Нет ни воды, ни деревьев. Кругом только песок лежит. И следа нет от царства того.