Страница 69 из 74
— Видать, ты, Иван Шуматович, настоящий «бог войны», вся грудь в орденах, — не без улыбки заметил я.
— Наградами-то, вижу, и вас не обидели, — опять засмеялся Веселов.
Разумеется, тогда мы не знали подробностей о боевых делах своего земляка. Теперь данные архива свидетельствуют, что за плечами артиллериста Ивана Шуматовича Веселова — немало боевых подвигов.
19 августа сорок третьего года. Кровопролитный бой шел за урочище Плоское, что было расположено на Северном Донце. Гитлеровцы бросили в атаку около двадцати танков. Среди них были «тигры» и «пантеры». Черной лавиной за ними накатывалась пехота. Стойко держались наши стрелковые подразделения. Прибежал к минометчикам комбат:
— Товарищи коммунисты и комсомольцы! Наша пехота впереди. Она несет большие потери от вражеских танков. Их не поразить из минометов! Кто огнем из противотанкового ружья желает остановить врага? — строго проговорил комбат Кравченко.
— Разрешите мне! — первым отозвался комсомолец лейтенант Веселов.
За ним из строя вышли еще двенадцать минометчиков. Вскоре застучало несколько противотанковых ружей. Они били по бортам, гусеницам, прицелам вражеских машин.
Несмотря на осенний месяц, было по-летнему жарко. Нечем дышать, вокруг копоть и дым. Пот заливал глаза. У всех одна мысль: «Выстоять! Врага остановить!»
Оказавшийся в центре Веселов, подпустив врага на близкое расстояние, подбил два танка. Запылали гитлеровские машины на правом фланге, а затем загорелись и на левом. Неожиданно пуля прошила левую руку лейтенанта. Прижав рану и стиснув зубы, покатился он на днище траншеи. Огонь из ружья прекратился.
— Товарищ лейтенант, вы ранены? — бросились к нему Петраш и Марков.
— Ничего страшного! Почему прекратили огонь? Огонь! — сердито процедил он сквозь зубы. — Гранаты, гранаты!
Опять застучали противотанковые ружья. Стали рваться гранаты. На поле боя загорелось уже около десяти вражеских танков.
Веселов, стоя на коленях, начал искать индивидуальный пакет. Он оказался в левом кармане брюк. Но левая рука висела плетью, а правой не вытащить. Прибежавший минометчик Скоробогатов перевязал ему быстро рану.
Об этом бое парторг батальона С. Валеев написал в дивизионную газету «За Советскую Родину» от 19 сентября 1943 года. Статья называлась «Минометчик Веселов принят в партию». В ней сказано:
«…Минометчики Марков, Петраш, Скоробогатов и другие под руководством отважного командира помогли стрелкам опрокинуть яростную контратаку противника… Даже по окончании боя т. Веселов отказался идти в санчасть и остался в строю».
24 декабря 1943 года в боях за населенный пункт Гуто-Заболотская минометная рота под командованием Веселова разбила 4 дзота и 3 пулеметных точки. Ведя шквальный огонь по траншеям врага, она сорвала его атаку. Создав сплошную огневую завесу по огневым точкам противника, обеспечила форсирование наших подразделений через водный рубеж в районе деревни Лепино.
31 декабря того же года вражеские солдаты засели в каменных зданиях города Житомира. Веселов, вплотную подтянув к передней линии свои минометы, открыл прицельный огонь по засевшим там гитлеровцам и тем самым обеспечил успешное продвижение наших стрелковых подразделений.
Исключительную храбрость и мужество лейтенант Веселов проявил при форсировании рек Западный Буг, Сан, Висла. Переправляясь всегда первым, он этим самым всегда показывал пример другим бойцам.
При прорыве обороны гитлеровцев на реке Нейсе батарея Веселова разбила наблюдательный пункт, уничтожила 6 станковых пулеметов и до 50 гитлеровцев. На следующий день было отражено 14 контратак пехоты и танков врага. При этом уничтожено 3 бронетранспортера с военным имуществом, 8 пулеметных точек и до 80 вражеских солдат.
30 апреля 1945 года. От пожаров и тысячи разрывных снарядов, мин, бомб Берлин был окутан густыми темно-серыми и рыжими облаками. К губам прилипала кирпичная пыль. На огневые позиции прибежал командир полка.
— Гитлеровцы хотят вырваться из кольца окружения, контратакуют, — сказал подполковник Гуляев. — Минометной батарее Веселова постоянно держать под огнем мост через реку Нейсе! — приказал он.
Минометчики вместе с артдивизионом создали такой шквальный заградительный огонь, что фашисты не могли поднять головы. За ночь батарея Веселова выпустила по врагу 570 мин. Наутро на мосту валялось около 150 трупов гитлеровских солдат. Боевые подвиги Ивана Шуматовича Веселова отмечены орденами Александра Невского, Отечественной войны второй степени (дважды), Красной Звезды, а также многими медалями.
Толпа победителей около рейхстага росла. Несколько человек, становясь на плечи друг другу, писали автографы на колоннах и стенах поверженного гитлеровского логова. Один из них, написав крупными буквами «Всеволод Коряков, Москва», повернулся, заметил меня и громко произнес:
— Танкист из Йошкар-Олы! Поздравляю тебя с Победой! — спрыгнув, он стал трясти мою руку. Поговорить не успели — его повели друзья.
— Твой однополчанин? — спросил у меня Веселов.
— Нет. Два дня тому назад познакомились в бою.
Поскольку Коряков громко крикнул, напомнив, что я из Йошкар-Олы, нас быстро окружило несколько человек. Первым, расталкивая толпу, подошел сапер, с которым я встречался на перекинутом через Одер понтонном мосту. Это был Василий Кушаков из Звенигова. Он, козырнув мне, выпятил грудь, на которой блестели ордена, в том числе — орден Красного Знамени.
— Храбрый ты, Василий Игнатьевич! Поздравляю с Победой! — обнял его. — Эти товарищи тоже нашенские — из Марийского края, — представил я, и мы начали обниматься. Вдруг кто-то меня сзади крепко обхватил.
— Ко-о-оля! Дорого-о-о-ой! Поздравляю тебя с Победой!
Передо мной стоял с золотой Звездой Героя на груди старший лейтенант Алексей Федорович Гвоздев.
— Алеша! — обнял я его крепко. — Друзья, это же наш, косолаповский.
Все обняли его по очереди. Потом Саша Изотов предложил:
— Качнем?!
Качнули. Только успокоились, как к нам подошел черноволосый старший сержант, артиллерист, Герой Советского Союза.
— Я — Терентий Филиппович Мороз. По национальности — украинец. Но город Йошкар-Ола для меня как родной. Я там учился, начал свою трудовую деятельность и призывался в армию. Так, примете меня в вашу компанию? — засмеялся старший сержант.
— Добро пожаловать, Тереха! Поздравляем тебя с Победой, как Героя! — вырвалось у меня, и мы все бросились обниматься. — Дорогие товарищи! На фронте мы потеряли немало боевых товарищей. Они пали смертью храбрых. Во время штурма Берлина сгорел в боевой машине Демид Сергеевич Малинин. Почтим память погибших минутным молчанием, — предложил я. Все поддержали меня, взгрустнули…
Победа влила радость в наши сердца. Мы смеялись и плакали. Даже не верилось, что завершили войну в Берлине, что остались в живых. Каждый хотел рассказать о пережитом, обменивались адресами.
Посмотрев на часы, Алексей Гвоздев сказал, что ему пора в часть, которая снимается и перебрасывается в Чехословакию. Там война еще не кончилась.
— Алексей, а мы с тобой попутчики: наша часть тоже должна направиться туда, — сказал напоследок Иван Веселов.
На прощание мы пообещали переписываться и когда-нибудь встретиться в Йошкар-Оле. Крепко обнявшись, разошлись.
Участников штурма Берлина среди моих земляков было немало. Об одном из них хочется сказать особо.
Сержант 86 гаубичной артиллерийской Краснознаменной бригады Байдемир Япарович Япаров вместе с сержантом Ямолдиновым и рядовым Копыловым 30 апреля на одной из колонн рейхстага установили красное знамя.
На рассвете 30 апреля Япаров через щель в подвале «дома Гиммлера» увидел рейхстаг. В четвертом часу утра его вызвал капитан Агеенко:
— Нужны добровольцы на штурм. Пойдут со мной трое, — сказал он.
Через несколько минут Япаров докладывал капитану: