Страница 47 из 170
Дружно размазываемся по стенам укрытия, а среди обломков мелькают силуэты и грохочат новые выстрелы… Мать вашу… Брешь в руинах и свалочном валу открывает отличную точку для огня. Ворон кивает — действуй. Пристраиваюсь и открываю огонь. Пуля взвизгивает, выбив крошку над головой. Сердце, отколачиваясь в грудине, разгоняет по венам кровь, впрыскивая дозу адреналина. Кто-то пытается обойти нас справа. Да х*й там, Ворон ювелирно вычмокивает паскуду очередью. Укладываюсь на живот, глаз прилипает к прицелу, палец жмет на курок. Ну, бл*дь, сходила в первый рейд… вот ушлепки, всю шкуру нашпигую свинцом. Рация отзывается сухим голосом, сквозь медленно угасающий гул в ушах начинают проскальзывать четкие обрывки фраз.
— Напали… недово…открыли огонь… стрелять на поражение… — шипение и треск помех, резко обрывают чью-то речь. Глушилки… радость-то какая, бл*дь…
Запах пороха обволакивает окрестности. Сверху сыпятся маленькие ошметки бетона, пыльное крошево… Снова прильнув к рации, Ворон пытается связаться с бесстрашными. Меня бросает в жар, и кровь начинает выколачивать в висках и барабанных перепонках дикий ритм. Пальцы намертво впиваются в автомат. Патрон сочно скользнул в ствол. Стараюсь дышать ровно, но это получается с трудом. В стену нашего укрытия, то и дело долетают пули, прошибая выбоинки и впечатывая нас в землю, как саженцы, по самое не могу...
Выглядываю из-за стены в те непродолжительные паузы между стрельбой и огрызаюсь в ответ. Снимаю говнюка, следующий… Еще один… Краем глаза вижу, как на территорию прорываются Сани с напарником, и прилепившись к контейнерам, перебежками пробираются к нам. Автомат Ворона стрекочет безостановочно, укладывая замертво несколько фигур. От напряжения по его вискам катится пот.
Грохот ахает по камню, звон бьющегося стекла, и куча осколков разлетается в стороны подобно конфетти. А потом все вспыхивает пламенем… Ебт вашу мать, да нас зажигательными смесями поливают… Всю видимость стремительно заволакивает черными клубами дыма. Жарко, до невозможности… Дыхание пожара так близко, что от его рева закладывает уши. Огонь быстро захватывает разногабаритный мусор, рассыпая его, уничтожая, и оседая черной золой и углями. Вся кожа у меня пупырышками. Вонь забивает ноздри. Ничего толком не разглядеть, ничего не расслышать. Грохот моего сердца перекрывает все звуки.
Нужно подобраться поближе к врагу, зажать их с двух сторон. Перебежками мы продвигаемся вперед, не прекращая отстреливаться. Мелкое крошево, дым и бетонная пыль не дают нормально видеть. Яркие вспышки разрывов от бутылок, словно молнии, распарывают разметающийся ветром дым. Ворон прикрывает, я перебегаю, закатываюсь за ограждение, выцеливая ублюдков. Прикладываюсь к прицелу, мишень высунулась из-за проема. Выстрел… Мозги разлетаются в стороны, оседая на серых сводах. Еще выстрел… зацепила урода во время перебежки, пуля попала в бедро, тот почти докатился до укрытия, лежит и воет. Подкравшись со спины, Мак вырубает его прикладом. Вот и ладненько, вот и хорошо, пленный будет…
В груди горит от нехватки воздуха, по спине льет пот. Фух, бл*! А дыхалочка подводит, расслабилась, мать твою, от спокойной жизни. Или это из-за тяжелого бронника и автомата? Кажется, проходит ужасно много времени. На деле же — вряд ли больше нескольких минут. Со стороны контейнеров недовольных выкашивают бесстрашные, а перед глазами всё зависает, словно в замедленной съемке кинофильма.
Уже собираясь двигаться дальше, обвожу взглядом наши позиции. Из развалин все еще отстреливаются, одиночными и очередями, экономят патроны. Пытаюсь разглядеть количество, видимо мало… мысль обрывается, когда вижу скачущего вперед Ворона, на ходу меняющего обойму. Выстрел… командира будто толкнуло ударом, который разворачивает его, и парень теряет равновесие, опрокидываясь на спину… Ну, етит его в качель… суки, подстрелили.
Сани срывается с места, ловко сайгача, и скатывается на землю рядом с мужем. Черт, бл*дский черт, никак не могу достать ублюдка, залегшего за земляной насыпью. Пуля, взвизгнув, высекает каменное крошево над башкой. А я высовываюсь дальше, мне надо его достать, срочно надо… нужно прикрыть Сани. Приподнявшись на колене, оказываюсь на краю здания. Прицеливаюсь… патрон смачно прошибает грязную шею, отправляя тварь в ад. Сани голосит, кажется, наш раненый потерял сознание. Мы с Маком продолжаем взрыкивать стволами, по звуку перестрелки, вражин осталось раз, два и обчелся…
— Ворон, миленький. Ах вы сучьи потрахи, бл*ди еб*чие… Ворон, Вик, держись мой хороший… — сквозь стрельбу слышится голос Сани, ее руки лихорадочно ощупывают тело мужа. Сани кладет ему голову на грудь и задерживает свое дыхание, чтобы услышать его, и подхватив подмышки, оттаскивает за каменные развалины в укрытие. Хорошо, что он без сознания и не чувствует боли… Лужица крови под ним довольна обильная.
— Что там, Сани? — пытаюсь докричаться до подруги. — Что с Вороном? .. только бы живой… он же в бронежилете.
— Подмышку попали, вроде сквозное, но крови много потерял, без сознания, вот же ж пи*добл*дская х*йность, медик нужен.
— Попробуй связаться с медиком, рация у Ворона, бл*дь. Майки должен быть недалеко…
Мак приближается к засаде вы*бков, я с другой стороны. Больше никто не отстреливается, но надо проверить. Руины усыпаны трупами, мы расстреляли их как в тире, кажется, уложив всех. Тело потряхивает от напряжения. Медленно обходим остатки здания. Я не видела никого, не заметила — только почувствовала за долю секунды… Совсем слегка, чуть-чуть, но было уже поздно.
Резкий, сильный толчок в плечо, меня бросает к стене. Боль вонзается клыками в руку, автомат вылетает из ладоней. Звяканье стекла, блестящие осколки, словно бенгальский огонь расшвыривает мне под ноги. Правый рукав моментально обдает прохладной жидкостью, она стекает вниз, до самого запястья, щекоча кожу… А через мгновение, ткань вспыхивает языками пламени, обдав невыносимым жаром мою шею, ухо, лицо… Запах паленых волос ползет в ноздри… Это невозможно невыносимо… От дикой боли, мир мутнеет и переворачивается верх тормашками.
Я падаю на пол, в гущу осколков… пытаясь сбить огонь… но горю, пламя лижет мою кожу, стекло острым жалом впивается в тело… чувствую, как вскипает выступившая кровь… Позвоночник продирает ледяным ознобом, начинает бить крупная дрожь, а потом наступает агония… Я пытаюсь свернуться в клубок и вою от обжигающей боли в плече, в руке, шее… накинувшейся на меня внезапно, разом, разгорающейся и рвущей все сильнее. Черт подери, как же страшно… бесконечно мучительно, словно целую вечность. Жуткий страх, ужас и жажда жизни рвутся из легких криком страдания. Перед глазами скачут слепящие, разноцветные круги… Неужели это все?! Конец? Очень больно… Но ведь мертвым не больно и не страшно…
Эрик
Как знал, стоило нам разделиться, как недовольные начали проявлять активность. Сначала вроде просто стали показываться из укрытий, а потом воздух прорезала автоматная очередь. Бл*дь, ну как знал!!!
— Ворон, ответь как слышишь? Что у вас? — Пытаюсь по рации связаться с отрядом. Но рация шипит, похоже что поставили глушилки. Точно ждали. И народу мало, чтобы большими группами прочесывать. Разведку надо было отправлять сюда. Ну, откуда они знали, что мы будем тут?
Надо срочно найти место, где будет связь или вернуться к стационарному передатчику на драгстрере. И найти Эшли. С ними что-то случилось, иначе давно ушли бы от глушилки.
— Отряд! Слушай мою команду! — сквозь перестрелку кричу своим ребятам. — Самый старший кто у нас? Старший, берет на себя командование, вы должны продержаться минут пять-семь! Я свяжусь с остальными, командую отступление. Через пять минут, отступаете к нашим машинам. Выполнять!
Мелкими перебежками, продолжая вести огонь, перемещаюсь от здания к зданию, от укрытия к укрытию, туда, где мы разошлись с отрядом. Оттуда явственно слышатся выстрелы. А потом чувствую… Химический запах и гарь… Черт, коктейли, как, откуда они… Некогда размышлять, надо бежать, быстро. Это уже совсем серьезно. Если их закидали коктейлями… Бл*дь, вот же п*здобл*дство…