Страница 30 из 170
— Не получится у меня никогда. Пистолет классный, это я просто бестолковая, наверное.
— Ничего подобного. Надо один раз понять, как это делается, любое оружие требует к себе особого отношения, к нему надо привыкнуть, пристрелять. Вот смотри, давай, бери его, — он вкладывает в ладони девушки оружие, но своих рук не отнимает. А, черт, в качель, нет сил больше сопротивляться и себя уговаривать. Слишком хороша. Слишком нравится.
Девушка берет в руки пистолет, парень встает у нее за спиной, расставив ноги пошире. Кладет руки поверх ее ладоней. Наводит оружие на мишень, всеми силами стараясь не думать о прижавшейся к его груди девице и не дышать слишком уж тяжело. Когда прицел был достаточно точен, Вик, шепнул «давай». Кристина выстрелила, попав прямо в центр мишени.
— Класс!!! — подпрыгнула девушка, — как же здорово, Вик!
— Да, здорово… — нет сил убрать руки и отпустить ее. Она стоит к нему спиной, чуть повернув голову. Слегка оборачивается, поднимая на него глаза.
Ну все, хватит. Я не деревянный. Вик наклонился и чуть дотронулся до ее губ. Мало. Кристина, от захвативших чувств, сама не заметила, как приоткрыла рот. Напористые, властные губы захватили ее так, что вздохнуть она смогла, а вот как выдохнуть, забыла. Пистолет упал и грохотнул об пол, но они этого не заметили. Потрясающие эмоции захватили их, закружили, утянули. Не стало ничего вокруг, ни тира, ни мишеней, ни скачущих мыслей о том, как это все неправильно. Только ее губы, только его поцелуи. Не в силах больше держать себя в руках, Вик развернул ее к себе, прижал к себе покрепче, будто бы она вырывалась. А девушка совсем потерялась в его объятиях, расплавилась, разнежилась, делай со мной, что хочешь. Его руки зарылись ей в волосы, оглаживают спину, постепенно спускаясь ниже, но потом, слово переборов себя, поднимаются опять. Как же упоительно ее целовать. Какой же он сильный, боже… Легкий, почти невесомый стон срывается у девушки, совсем не контролируемый. И парень понял, что он пропал.
Взяв ее лицо в ладони, он оторвался от нее, посмотрел ей в глаза.
— Кристина, — тяжело и прерывисто дыша, проговорил парень, — ты понимаешь, что это неправильно все…
— Плевать, — она обвивает руками его шею, целуя его сама и шалея от своей смелости. Его поцелуи, это просто улет. Она чувствует все, чувствует его желание, увидела в его совсем темных, как грозовая туча, глазах. Боже, как же это все восхитительно…
Однако, закончилось все внезапно и грубо. Чьи-то сильные руки оторвали парня от девушки и отбросили его на добрых три метра.
— Ах, ты поганец мелкий! Ах, ты урод! Ты куда руки свои тянешь, пацан?
— Чеееерт, — выругался сквозь зубы парень. Эдвард. Какая нелегкая его сюда принесла, бл*дь.
Парень встает с пола. Дыхание еще не выровнялось, упоение от поцелуя еще не прошло. Глаза еще затуманены. Не самый лучший вид, чтобы представать перед отцом девушки. Бл*, так и знал, что этим закончится. Но оно того стоило! Эд надвигается на парня, размахнувшись бьет его по корпусу. Вик натренирован, но у Эда и сила вообще-то не маленькая. Парень сгибается пополам, с силой выдыхая воздух из легких.
— Эдвард! — кричит Кристина, — прекрати сейчас же! Не смей его бить! Не смей, слышишь?
— А ну отойди, Кристина! Никому не позволено протягивать к тебе руки! Или еще что-нибудь! Что это он с тобой тут делал?
Девушка кидается к парню, загораживая его собой. Вик уже поднялся и старался отпихнуть ее подальше от разъяренного отца.
— Мы целовались, Эдвард, ясно тебе! Я его целовала! И мне это, до чертиков, нравилось! А ты пришел и все испортил!
— Я сначала оторву ему уши, потом набью морду, а потом еще с отцом его поговорю!
— Да, когда ты оставишь меня в покое, наконец! Я уже взрослая, я могу сама решать, что мне делать, ясно?
Вик наклонившись слегка к девушке, шепчет ей на ухо:
— Кристина, я вполне могу за себя постоять. Пожалуйста не вмешивайся.
Эдвард стремительно подходит и отпихивает дочь от парня. Стоит рядом с ним, тяжело дышит. Парень ниже его всего на каких-нибудь жалких пару дюймов. Хорош, черт, в отца весь. Стоит напротив, подбородок слегка вздернут, губы сошлись в тонкую полоску, глаза слегка прищурены. Не боится, сучонок.
Пара быстрых ударов по корпусу и один в сопатку. Эдвард провоцирует, ждет, что парень ответит, и тогда можно с чистой совестью хорошенько его отдубасить. Но парень лишь вытирает кровь с лица и все также в упор смотрит на мужчину.
— Я не буду с тобой драться, Эдвард. Ты в своем праве, ты можешь меня избить, но вот только мои чувства к Кристине не станут от этого меньше.
— Ты понимаешь, что ты творишь? Ей только шестнадцать, она ребенок еще совсем! Да и ты недалеко от нее ушел! Что ж ты делаешь-то?
— Тебе самому сколько было, когда ты встретил мать Кристины? Вряд ли больше, чем мне, ведь в Бесстрашие вы перешли уже вместе. Так, почему же тебе было можно, а мне нельзя любить твою дочь?
— Да, откуда тебе знать, что такое любить?
— У меня пример родителей перед глазами. Они двадцать лет любят друг друга и их чувства не становятся меньше. И я с рождения это вижу. Так что кому, как не мне, знать, как нужно любить.
Двое мужчин, молодой парень и матерый мужик, сверлят друг друга глазами. Парень не боится, он чувствует брешь в броне мужчины. Девица очень хороша, за такую можно и побороться.
Мужчина ничего не успел четкого надумать, потому что услышал резкий голос жены.
— Эдвард, ты в своем уме?
Майра быстрым шагом приближалась к своему мужу. Она прекрасно знала, что Эд за дочь порвет любого, но также понимала, что его отцовская ревность переходит все границы и начинает, постепенно, портить их дочери жизнь.
— Этот поганец обжимал Кристину! Я ему этого позволить не могу!
— Это почему еще? Ты можешь ответить? Твоя дочь достаточно взрослая девушка, чтобы решать, как ей распоряжаться своей жизнью. Ты не продержишь ее всю жизнь под колпаком!
— Какая она взрослая, на ребенок еще совсем!
— Тебе она всегда будет казаться ребенком, Эдвард. Виктор, — строго посмотрела Майра на парня. — Ты насильно целовал мою дочь?
— Мама, ну ты хоть не говори глупостей! Это я его целовала, ясно? Мне он нравится, очень! — Кристина подбегает к Вику, опять заслоняя его собой и слегка приобнимая. Вик невольно улыбнулся. Как будто, ему нужна защита. Но беспокойство девушки было ему приятно, поэтому он положил руки ей на талию, чем вызвал разъяренный взгляд единственного глаза Эдварда.
— Кристина, я не с тобой сейчас разговариваю. Виктор, я все еще жду ответа на свой вопрос.
— Нет, Майра, я целовал ее по обоюдному согласию и к общему удовольствию. Если ты об этом.
— Ну раз так, то и вопросов никаких к вам нет. Пошли, Эд.
— Нет, Майра, я не могу…
— Конечно, можешь. Сначала переставляешь одну ногу, потом вторую, и так, раз, два и пошел. Сейчас же! И оставь в покое молодых, они разберутся без тебя.
— Майра, Кристина еще только подросток, она не может…
— Она все может и все знает. Неужели, ты думаешь, что я не позаботилась о том, чтобы просветить нашу дочь. Все, что ты можешь сделать, чтобы остаться ей отцом и не испортить отношения с лидером, это оставить их в покое. Пойдем. Нас ждут в Эрудиции.
— Да, но пока мы будем в Эрудиции, наша дочь…
— Наша дочь будет в надежных руках. Виктор сын лидера, а это что-то да значит. Эдвард, неужели ты не помнишь, как и когда мы познакомились? Перестань уже портить жизнь своей дочери и отведи меня уже на праздник, куда мы и собирались.
Майра уводит недовольного и яростно сверкающего глазом Эда, а Кристина, оборачиваясь к Вику, берет в ладошки его лицо, внимательно осматривает.
— Вик, тебе не больно? — А ему смешно. Как ему может быть больно, если он привык к боли почти что с рождения. Вот глупая девчонка. Но так приятно, что она заботится. Он обхватывает ее за талию, раз уж им дали добро, то надо использовать это на полную катушку. Вик целует Кристину, одной рукой держа ее затылок, второй придерживая талию. Хороша она все-таки. Но и увлекаться не надо.