Страница 122 из 170
— Джони, я, кажется, готова… Возьми меня, скорее…
— Джес, ты точно этого хочешь? Просто… я… не смогу потом остановиться…
— Давай, Джон, я прошу, пожалуйста…
Он приподнялся и накрыл меня своим телом, вставая на локти, чтобы меня не раздавить. Ну надо же какой тяжелый, все это не привычно, но невероятно волнующе… Внизу живота все горит и просит, мне хочется чтобы горячая волна опять накатывала на меня, без нее мне пусто… Поддавшись уже который раз за сегодня инстинктам, я широко развела ноги, а он устроился между ними. Член уткнулся мне в промежность, и стало немного страшно, но желание вновь почувствовать приближение оргазма, придает уверенности… Я направив его в себя, слегка приподняла бедра, а он, застонав и всеми силами сдерживаясь, стал проникать в меня…
Возбуждение смягчило боль, но все равно чувство было такое, будто тебя режут по живому. И хоть я была готова к этому, сдержать вскрик не получилось.
— Мне больно… Джон нет, больно!
— Джес, я знаю, прости меня девочка, потерпи, сейчас все пройдет, малышка…
Он проникает и проникает, а меня всю режет… Как же больно, черт… Я зажмурилась и постаралась абстрагироваться от боли. А он тем временем вошел в меня весь и замер, давая привыкнуть к новым ощущениям и привыкая к ним сам.
— В тебе ужасно горячо и узко… Девочка… Боже… — бормочет он, склоняясь к моей шее. Боль отошла на второй план, теперь я чувствую в себе что-то распирающее меня, заполняющее все мое пространство. Двигаться все еще больно, но чувство наполнения вызывает какой-то первобытный восторг… Я беру его лицо в ладошки, заставляя посмотреть на себя.
— Поцелуй меня, Джон… — он накрыл мои губы своими, втягивая то одну, то другую, прокатывая по ним языком, проникая им внутрь. Поцелуй всколыхнул спавшее было желание снова, к низу живота опять стянулась сладкая истома. Боль ушла совсем, осталось только чувство наполненности и захотелось шевельнуть бедрами… Я подалась ему навстречу, вырвав у него такой стон, что закружилась голова.
— Прости меня, Джес… — задыхаясь говорит он, — я не могу больше, это просто выше моих сил…
Он начинает двигаться во мне, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, то выходя из меня почти полностью, то погружаясь опять, наполняя меня собой и каждый раз принося с этим невообразимый восторг. Когда он полностью погружается в меня, где-то в глубине стало зарождаться необъяснимое чувство, будто он дотрагивается до какой-то точки пика наслаждения, и чем больше он ее касается там внутри, чем больше хочется выгибать бедра ему навстречу, тем сильнее хочется, чтобы он погружался все глубже, быстрее… Чувство наполненности им стало сливаться с этим пиком и снова та самая горячая волна накатывает на меня… Джон смотрит не отрывая взгляда, а меня так поглотили новые ощущения, что я не соображаю почти совсем ничего…
— Дааа, Джони… Божеее, давай, еще…
— Джес… — чуть подрагивающим голосом спрашивает, — тебе не больно? ..
— Блин, да не больно мне, давай, Джон, сильнее… — сжимая бедра и двигаясь ему навстречу снова и снова, бормочу сквозь зубы, не в силах справится с новыми ощущениями и невероятным желанием.
— Боже, — рвано вырвалось из него, он толкнулся в меня глубоко и замер на несколько секунд, простонав мое имя… Я почувствовала, что меня заполняет что-то невообразимое, горячее и заставляющее все внутри пылать…
— Нет, Джон, нет, только не останавливайся, я сейчас, еще немножко, пожалуйста… — я выгнула бедра ему навстречу, он поняв, что мне нужно, снова задвигался во мне… - да, быстрее, еще, Джооонииии!
Толчок за толчком приближает меня к чему то волшебному, прекрасному, такому сладкому… В голове совсем помутилось, я как будто выскочила из своего тела и растворилась в пространстве. Я кажется издаю какие-то стонущие звуки, но я их не слышу, только чувствую. Меня всю изворачивает, движения совершенно неконтролируемые, я ничегошеньки не соображаю. Мне хочется только двигаться, подбрасывая бедра, выгибаться всем телом, ловя пики удовольствия, дышать, дышать так, будто хочется вобрать в себя весь воздух вокруг и не выдыхать его никогда… Я чувствую, как горячие губы разгуливают по моим щекам, шее, ключицам, любимый не останавливается, зная, что я уже вот-вот, на грани… Кажется, я начинаю кричать, и крики эти набирают громкость, а мне совершенно не стыдно и сдерживаться я не буду! Зажмурившись, я чувствую, как на меня накатывают волны такого наслаждения, какого я никогда ни при каких обстоятельствах не испытывала в жизни… Это просто как взрыв, как вспышка, я вся воспламенилась, загорелась, сгорела до тла, взлетела ввысь, выгнулась и повалилась в изнеможении…
Тело мое стало легким и воздушным, будто я улеглась на облако и будто нет на мне тяжелого мужского тела. Джон смотрит на меня, чуть улыбающимися губами легонько целует мои щеки, лоб, проходится по губам, а я потянулась под ним… С моего лица тоже не сходит улыбка, а внутри так хорошо, так прекрасно, будто я сто лет хотела пить и вот теперь напилась наконец вдоволь… Вдруг, внезапно накатила какая-то жуткая, щемящая, всепоглощающая радость, граничащая с восторгом, из глаз потекли слезы…
— Джес… ты чего, малышка? — испугался Джон и стал подушечками пальцев вытирать соленые дорожки, — тебе больно?
— Нет, — сдавлено шепчу я, — мне так… Джон, мне просто охренительно прекрасно… Я так люблю тебя, Джон…
— О, боже… Девочка… — он целует меня в соленые от слез щеки, в губы, я наслаждаюсь его близостью, его поцелуями, его рельефным телом, запахом, вкусом его губ, кожи, что мне хочется просто разорваться на части, а потом снова собраться воедино.
Я прижимаю его к себе, глажу, бормочу какие-то бабские глупости, а он посмеивается и у него та самая улыбка, которая лучиками расходится от его глаз, такая мальчишеская, задорная, мягкая, сметающая всю его суровость и гневливость. Когда он так улыбается, он становится совсем мальчишкой, хочется потрепать его по загривку, взлохматить рыжие волосы и чмокнуть в нос. Что я и сделала.
— Джесс, наша группа на следующей неделе отправляется на полигон… Ты поедешь со мной?
— Конечно, поеду. И буду жить с тобой в одной комнате, — я выкарабкиваюсь из-под него, насмешливо поглядывая, и направляясь в ванную. Он лежит на боку, опираясь на локоть, немного охреневший, но провожает меня довольно жарким взглядом.
— Ты правда этого хочешь? — спрашивает он меня, появляясь на пороге душевой.
— Чего именно? — я делая вид, что полностью поглощена процессом намыливания бедра, на него не смотрю, потому что он смешной такой, когда задает мне свои глупые вопросы. Неожиданно он оказывается рядом, нависает надо мной, уперев обе руки в стену, наклоняет голову и шепчет мне на ухо.
— Так, на меня смотри, когда я с тобой разговариваю. Ты хочешь жить со мной, почему?
Вот так. Вернулся старый злой Джонни, всех во всем подозревающий. И как же хорошо, что он голый… Такой грозный, и такой привлекательный.
— А ты этого еще не понял? — я улыбаюсь, и бросив губку, мыльной рукой оглаживаю его ягодицу, — Я люблю тебя и хочу быть с тобой всегда. Это разве не очевидно? Я ведь влюбилась в тебя почти сразу, Джон, на той самой игре, когда почувствовала, как от твоих рук пахнет ромашками. — Он тяжело задышал и я почувствовала, как желание опять поднимается во мне. И не только во мне. — Днем я буду прикрывать тебя в паре, а ночью… Ночью я буду любить тебя Джони, хочу закидывать на тебя ноги во сне и стаскивать с тебя одеяло… И хочу просыпаться рядом с тобой по утрам. — Я все это нашептываю ему, пока мои губы игриво уходя от его, проходят по щеке, присасывают мочку, срывая у него судорожный вдох… — тебе придется научиться доверять мне, если ты правда меня любишь… Или ты все-таки мне это тогда под сывороткой сказал?
Джон перехватывает мои запястья и прижимает их к стене. Немного отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.
— Люблю? Да ты меня совсем с ума свела! Я вообще больше думать ни о чем не могу, ты… — он не договорил, целует меня и все, коленки задрожали, вниз живота скатилась сладкая нега. Я обнимаю его, отвечаю на поцелуй, прильнув к нему так близко, насколько это возможно. Он, огладив мою спину, приподнял меня, глядя снизу вверх, — я до сих пор поверить не могу, что ты моя… Моя, Джесс, только моя!