В прятки с отчаянием

Данные с камер Дилан благополучно стер, прикрывая не только мою, но и свою задницу, так что оказалось… что я не при делах. Удачно вывернувшись из такого щепетильного дела, я не мог этого не отметить, потому что к общей эйфории примешивалось чувство беспокойства и тревоги за Люси. Я был уверен, что у нее должно все пройти гладко, а встряска ее папаше не повредит...

Люси

Музыка: The Pierces — Three Wishes

Рассвет окрашивает небосклон в сиреневые оттенки, солнце вот-вот поднимется и зальет горизонт, а мощный автомобиль глотает одну за одной мили пыльных заброшенных дорог. Я жмурюсь, зеваю и улыбаюсь до ушей, пусть и не выспалась совершенно, но испытываю самый настоящий прилив сил. А потом принимаюсь громко подпевать старенькой магнитоле. Настроение отличное, и ощущение щемящей нежности заливает меня до самых краев. Стоило мне только тихонечко вылезти утром из кольца рук Джая, как он тут же проснулся и принялся уговаривать меня, взять его с собой. Еле отбрыкалась, пуская в ход все запрещенные приемы и увещевания, чтобы он остался во фракции, держал свою говорилку на замке и не вздумал мне мешать.

В итоге ему пришлось согласиться, прожигая меня недовольным взглядом, боясь испортить и так наши непростые отношения, но в целях безопасности, даже достал мне у кого-то оружие, чтобы я не была совсем беззащитной. И ничего я не беззащитная, как-нибудь и без помогаев справлюсь. В конце концов, я уже решила, что все проверну одна, и отвечать потом придется только мне, но если честно, просто еще я совсем не готова была обсуждать, что произошло между нами ночью.

Он сказал, что любит меня… и я не знаю, как относится к подобным признаниям, ведь за тот год, что мы встречались, Джай ни разу не говорил подобного всерьез. Я сама не понимаю толком, что к нему испытываю. Он мне дорог и близок, но любовь ли это? А еще, я не питаю особых надежд на то, что Гилмор изменился, и что руины подростковой влюбленности можно как-то восстановить.

Скорее всего, мы просто стравили пар. Наверное. Я, правда, не знаю. Все слишком сложно… И можно сколько угодно пытаться себя убеждать в том, что это просто скопившееся напряжение потребовало выхода, влечение или эмоции под воздействием искрящих гормонов, но все не так. Меня не только тянет к нему, я испытываю самую настоящую потребность в этом человеке. Я так привыкла к тому, что Джай рядом, что его плечо, на которое можно опереться, всегда за моей спиной, что бы ни случилось. Он единственный, кто поддерживал меня даже в самых сумасшедших решениях, как и в этот раз.

И вероятнее всего, за эту выходку мне светит неслабая выволочка, как минимум, а то и трибунал, но дело в том, что я больше уже не вижу никакого другого способа, достучаться до отца. Отстранив меня от задания, Эрик демонстративно расписался в том, что я ничего не значу, как воин, и не только незаслуженно занимаю свое место в отряде разведки, в который столько пробивалась, но и среди бесстрашных. И мне не место в нашей фракции. Это… удар в спину. Предательство. Если родной отец в меня не верит, то чего уж говорить о других? Я не попала в отряд по блату — Эрику ли этого не знать, а сама добивалась своей цели, и всегда старалась соответствовать ему и братьям, идти до конца и поступать так, как он сам нас учил.

Для чего меня воспитывали и обучали как бесстрашную? Для того чтобы в любой момент по своей прихоти взять, и отправить в резерв? Я не кукла и не ребенок, когда он уже это поймет! И почему Вик его поддержал, когда прекрасно знает и не раз испытал на собственной шкуре, что значит быть лидерским отпрыском, когда каждая сука только и ждет, чтобы ткнуть тебя носом в то, что нам якобы все подносят на блюдечке. Спасибо, любимый братик, вот от тебя я такой подлянки не ожидала. Обидно, и больно так, что дыхание перехватывает. Отец поступает со мной несправедливо. Но разве он когда кого слушает, если втемяшит себе что-то в голову!

Я чувствую себя униженной, и словно меня, вообще, обокрали. Что дальше, он отстранит меня от работы бесстрашной, сослав в поломойки? Ну уж нет, дудки! Так просто я сдаваться не намерена. Я все понимаю, что он волнуется, пытаясь отгородить меня от опасности, но я не тепличное растение и не стану прятаться за чужими спинами. И пусть моя задница предчувствует неминуемую кару, я, как всегда, ощущаю привычный прилив бравады.

Шины внедорожника с шорохом поглощают мили бездорожья. Одинокая машина не так привлечет к себе внимание, как караваны с сопровождением, и у меня есть отличный шанс проскочить незаметно. Мой путь лежит на один из закрытых полигонов. Расстояние относительно немалое, но я рассчитываю добраться до темноты. Почему-то во мне вспыхнула твердая уверенность, что если моя самоволка пройдет гладко, отец перестанет чинить мне препятствия и, наконец, примет то, что я воин, бесстрашная. Однако в любые грандиозные планы имеют скверную привычку вмешиваться всякие враждебные представители застенья.

Об­ста­нов­ка в пос­леднее вре­мя, ко­неч­но, ос­тавля­ет же­лать луч­ше­го. Ра­зоб­равшись с не­доволь­ны­ми, мы ду­мали, что по­беди­ли, да вот не тут-то бы­ло. Ока­зыва­ет­ся, они прос­то рас­тво­рились в ок­ру­жа­ющем наш го­род прос­транс­тве, бо­лее то­го, как выяснилось, бе­зуп­речные, ко­торые за­вяза­ли эту вой­ну, все так­же на­ходят­ся сре­ди них. Вот уже де­сять лет, мы вы­лав­ли­ва­ем их, от­сле­жива­ем, ча­ще все­го ус­пешно, но… это ка­жет­ся бу­дет бес­ко­неч­но. Мы не зна­ем пре­делов ми­ра, а лет­ные конс­трук­ции по­ка не мо­гут ле­тать на дос­та­точ­но боль­шие рас­сто­яния, не хва­та­ет топ­ли­ва. Те «пи­лиг­ри­мы», бес­пи­лот­ные ап­па­раты, ко­торые бы­ли ра­зос­ла­ны во все кон­цы зем­ли, все рав­но не да­вали пол­ной кар­ти­ны, толь­ко жал­кие кру­пицы ин­форма­ции, по­могая нам эф­фектив­нее ор­га­низо­вывать жизнь в го­роде.

Лю­ди, ос­тавши­еся за сте­ной, те са­мые не­доволь­ные, бе­зуп­речные и про­чие, от­бивши­еся от ос­новно­го об­щес­тва, не по­желав­шие при­со­еди­нить­ся к об­щи­не, пы­тались вы­жить са­мос­то­ятель­но, сби­ва­ясь в груп­пы и вы­живая кто как мо­жет. Бе­зуп­речные в ос­новном об­на­ружи­ва­ют­ся на мо­биль­ных ба­зах, ко­торые пе­ред­ви­га­ют­ся по пус­тынным зем­лям, и ста­ра­ют­ся не за­ходить в ле­са, где их мож­но прос­то вы­чис­лить по оп­лавлен­ным ство­лам. Дру­гие лю­ди ста­ли жить во­ровс­твом и ма­родерс­твом на­ших и заб­ро­шен­ных баз, и по­лиго­нов, дру­гих го­родов, ко­торых в зас­тенье ока­залось очень мно­го, а также на­паде­ни­ем на ка­рава­ны с про­доволь­стви­ем, ког­да из Чи­каго оп­равля­лись про­дук­ты на по­лиго­ны и ба­зы. Этих мы на­зыва­ем стер­вятни­ками, они не гну­ша­ют­ся и убий­ства­ми, по­это­му, бу­дучи пой­ман­ны­ми, не­мед­ленно при­гова­рива­ют­ся к расс­тре­лу на мес­те.

Но есть и дру­гие, те, кто прос­то ста­ра­ет­ся жить в зас­тенье, как-то справ­ля­ясь со скрим­ме­нами, ор­га­низо­вывая свой быт в заб­ро­шен­ных го­родах и де­рев­нях. Жи­вут тем, что об­ме­нива­ют то, что на­ходят в дру­гих го­родах или еще где, на про­дук­ты и пе­редат­чи­ки от зве­рей, теп­лую одеж­ду, обувь. Их мы на­зыва­ем ко­чев­ни­ками. Они то­же гре­шат гра­бежом, но ни­ког­да ни­кого не уби­ва­ют, ста­ра­ясь ук­расть не­замет­но или наг­ло, но при этом сбе­жать. И ес­ли со стре­вят­ни­ками все по­нят­но, то ко­чев­ни­ки до сих пор вы­зыва­ют спо­ры. Од­ни го­ворят, что их на­до ис­треб­лять, как и всех, кто не хо­чет жить в Чи­каго и по Чи­каг­ским за­конам. Дру­гие счи­та­ют, что их нуж­но приз­нать не­зави­симым об­щес­твом и ввес­ти свои пра­вила об­ще­ния с ни­ми… А са­ми ко­чев­ни­ки на нас класть хо­тели, и де­ла­ют так, как счи­та­ют нуж­ным.

Мы час­тень­ко стал­ки­ва­ем­ся с ни­ми на вы­лаз­ках, они что-то ти­па из­го­ев, как в ста­рые вре­мена, вро­де и не при­носят осо­бен­но­го бес­по­кой­ства, но от­сле­живать и раз­би­рать­ся иног­да с ни­ми при­ходит­ся… Час­тень­ко, они про­бира­ют­ся в го­род, что­бы по­живить­ся чем-ни­будь для сво­ей об­щи­ны — ба­тарей­ка­ми, топ­ли­вом, про­дук­та­ми-сур­ра­гата­ми, ко­торые мож­но вы­менять на что-ни­будь. И ко­неч­но, ору­жие и пат­ро­ны, ко­торые сей­час це­нят­ся вы­ше все­го в зас­тенье. Ес­ли ты стер­вятник или ко­чев­ник и у те­бя есть ав­то­мат, то ты бу­дешь там на ко­не. А ес­ли ос­та­нешь­ся без ору­жия — то сам по­нима­ешь где… И конечно, на пути одинокого путешественника могут возникнуть любые преграды, поэтому дорогу я выбираю не самую объездную и запущенную — завалы и изрытые канавы никто не отменял, а внедорожник не драгфлай, способный их просто перелететь, и даже не драгстер…