Страница 140 из 210
Да, он попал сюда, на планету, и даже смог какое-то время, нужное ему, оставаться незамеченным. Безупречный не врал, когда говорил, что Дей Идрис действительно необходим им всем, он знал, что имея такого союзника, как сын лидера клана, они вместе будут практически непобедимы. И задуманное осуществится гораздо быстрее. Потому он приложит все усилия, чтобы так и было.
Тания оказалась примитивной, но непокорной. Это вызывало странное чувство, которое явно пестрело негативом. Мужчине, не привыкшему испытывать эмоции, сложно было охарактеризовать свое состояние, но он знал, что все земные интеллектуальные существа испытывают разнообразные переживания. Зейн был умен, он всегда мог просчитать все ходы наперед, даже не прибегая к помощи Оракула. Он понимал, что кибернетический организм, призванный помогать, уже давно имеет власть над ними гораздо большую, чем они себе представляют, и как только появилась возможность избавиться от чипа под предлогом того, что он должен организовать восстание на земле, он поспешил сделать это без колебаний.
Однако тело подводило его. Вызвать в самке примитивных желание было несложно, но испытать его самому… просто унизительно. Кто она такая, что, вообще, произошло? Зейн пытался найти ответ на свой вопрос, пока шел к себе, и отчего-то именно сегодня коридор показался ему бесконечно длинным. Желание скорее оказаться у себя и сделать зачистку, выедало его изнутри, сжигало заживо чувство, что все пошло наперекосяк.
— Я так понял, что возня с этой девкой доставляет тебе немалое удовольствие? — раздался из темноты коридора насмешливый голос, и безучастное лицо Зейна на миг исказилось досадливой гримасой. Главарь стервятников и в другое время не лучший собеседник, а сейчас безупречному никого не хотелось видеть.
— Что тебе надо? — равнодушно спросил он, призывая себе на помощь все самообладание, что у него оставалось на данный момент.
Билли сделал шаг вперед, и тусклая лампочка коридора осветила его физиономию, на которой застыло презрительное, как никогда, выражение. Этот примитивный стал слишком много себе позволять последнее время, думалось Зейну, все эти почти ритуальные убийства с целью выманить дочь лидера вызывали брезгливость и отторжение. Слишком скотски поступал этот примитивный, слишком много вкладывал эмоций в довольно простое дело. Сам же Зейн свою комбинацию с избиением Риза чужими руками считал изящной и менее затратной по времени, а такое понятие, как совесть, совсем не беспокоило его.
— На эту девку уходит много жрачки, ее приходится охранять уже больше двух месяцев, а выхлопа от нее как не было, так и не будет. Ты сам сказал, что облажался с ней, так зачем ты ее тут маринуешь? Я бы мог неплохие деньги за нее выручить, пока она… еще имеет товарный вид. Или ты сам решил ее попользовать?
— Она сестра Идриса. Он придет сюда, и она сможет воздействовать на него…
— Самая тупая отмазка из всех, что я слышал! — глумливо перебил его стервятник. — Почему бы тебе просто не признаться, что ты запал на телку и хочешь ее трахнуть, тем более что она сама не против…
— Ты забываешься, Беслан. Помни, с кем ты разговариваешь, извинись и, возможно, кара не будет слишком жестокой, — Зейн говорил все тише, а воздух вокруг них сгущался, глаза у Билли забегали, потому что он как-то забыл последнее время, что безупречного не стоит злить.
— Ладно, ладно, прости, — зачастил он, поднимая руки вверх в извиняющемся жесте. — Просто, если тебе телка нужна, ты так и скажи. Зачем портить хороший товар, а девку я тебе и подешевле найду…
— Пошел вон, — безупречный сказал это тихо и размеренно, но вот челюсти сжал так, что Билли показалось, что у Зейна скрипнули зубы.
— У меня есть покупатель на нее, Зейн, — не понял угрожающего взгляда Билли, все еще желающий получить свою выгоду. — Просто глупо упускать хорошую сделку, у нас не так много…
Договорить он не успел. Из темноты сначала показалась раскачанная рука, полностью покрытая татуировками до самых пальцев, сжимающая пистолет. Билли затравлено оглянулся, уже подозревая, что молчание безупречного не принесет с собой ничего хорошего. Последние несколько месяцев Зейн раскис, что послужило этому бывший бесстрашный, а ныне главарь стервятников, не знал. Но он помнил, каким Зейн появился впервые перед ним с предложением неплохо подзаработать — безучастным, беспринципным, твердо и размеренно двигающимся к своей цели. По трупам, по живым людям, ему было все равно. А теперь все изменилось… И главарю подонков не нравились эти перемены.
Расширившимися от испуга глазами, Билли наблюдал, как из сумрака появляется фигура Алекса, того самого, молодого, которого так хорошо запомнил бывший бесстрашный. Запомнил его глаза, полные злости и негодования, когда Уотерс рассказывал о своих махинациях, раздувающиеся и трепещущие ноздри, сжатые намертво челюсти с перекатывающимися по скулам желваками, и ту яростную угрозу, которая исходила от младшего Эванса. Билли точно знал, что ему никак нельзя попадаться, Алекс не просто не оставит его в живых, а припоминая всю мерзоту, что принес ему заклятый дружок, мог обеспечить ему такую смерть, которой не пожелаешь никому. И потому сейчас, с ужасом наблюдая, как высокая мощная фигура двигается к нему, на ходу дергая затвор и прожигая его полным ненависти взглядом, первое, что захотелось сделать стервятнику — это сорваться с места и уносить ноги, пока цел.
— Нет! — Билли мелко замотал головой из стороны в сторону и почувствовал, как у него затряслись все поджилки, хотя и знал, что Алексу неоткуда взяться тут, на мобильной базе. — Нееет! Этого не может быть! — но сын лидера шел к нему, и чем ближе он становился, чем решительнее наставлял на Билли пистолет, тем сильнее ходила ходуном грудь и тряслись пальцы. Надо бежать, срочно, но ноги опутали кандалы, а на запястьях наручники, и даже двинуться не получалось, не то что куда-то убежать. — Неееет! — разорвал тишину коридоров нечеловеческий вопль, и вдруг в одно мгновение все прекратилось. Нет ни Алекса, ни наручников, ноги свободны. Только безучастный Зейн и пустая гулкая реальность.
Безупречный чуть склонил голову набок, будто записывал свои наблюдения на одному ему известный носитель.
— Не думал, что ты его так боишься, — Билли показалось, что в голосе безупречного, помимо надменности и равнодушия, зазвучало удовлетворение. — Самка мне нужна живой. Это не обсуждается. И смени портки, смотреть противно.
Больше не глядя на стервятника, Зейн открыл дверь и быстрым шагом пересек комнату, направляясь к шкафу, где у него было средство отрешиться от всего. Безупречный не любил проводить зачитску памяти, чтобы избавиться от всякого ненужного хлама, он давно, еще ребенком понял, что любой опыт полезен, даже самый незначительный, будучи записан в определенных отделах мозга, он рано или поздно пригодится. Поэтому он никогда не верил взрослым на станции, у него всегда была своя цель.
Билли путал его планы. Для Зейна, естественно, секретом не являлось, что стервятник хочет поживиться, но сам Зейн с этой самкой еще не закончил. Почему именно она… Возможно, план созрел еще там, в горах, когда он явственно услышал ее, спрятавшуюся среди камней, такую мерзкую в своем всепоглощающем страхе. Она казалась ему самым перспективным вариантом, он четко увидел образ Идриса у нее в голове, ее мысли о Дее, которого она называла Ризом, были прозрачными и понятными до тошноты. В начале поисков он сунулся было в город, но там Дея не обнаружил, сколько ни копался у людей в головах. В застенье бывшего друга найти было нереально, но он продолжал искать, надеясь, что рано или поздно чьи-нибудь мысли выдадут его, или он найдет человека с выдающимися способностями…
Вскоре, среди стервятников прошел слух, что появился кочевник, который делал передатчики от скримменов практически из воздуха, и Зейн понял, что это, скорее всего, Идрис. Безупречный объявил за живого Дея неплохую награду, а то, что он наткнулся на девушку, с которой Дей практически вместе вырос, он счел редкостной удачей. Да, наконец-то ему повезло, зная Дея, он вполне мог предположить, что тот не терял времени даром на планете, беря от нее все те блага, которых они были лишены на станции, а стало быть, он придет за ней, найдет его, и тогда Зейн его точно не отпустит, пока не получит желаемое.