Страница 4 из 8
– Довольно трудно угадать, кто из них HEW,– сказал Гаррель,– На первый взгляд все эти дети ведут себя одинаково. Тем не менее, они обладают преимуществом трёх «И»: иммунитета, интуиции и интеллекта. Есть и еще кое-что. Результаты психологического тестирования, проведённого TJB, показали предельно низкий уровень агрессии у школьников HEW.
На центральном экране изображение стало размытым. Остался чётким лишь небольшой квадрат, в котором было видно, как один из мальчишек неожиданно толкнул одноклассника. Ответного удара не последовало. Напротив, пострадавший подросток улыбался и даже пытался успокоить хулигана. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не вмешался школьный охранник.
Видео исчезло и появилась выдержка данных, обработанных TJB. Из них следовало, что способность к проявлению физической агрессии у подавляющего большинства HEW составила 5-10% от нормы.
– Возможно, детальный анализ биосканов сможет объяснить нам причину этого явления,– продолжил Гаррель,– По крайней мере, у нас есть время и возможности во всем разобраться. Начиная с завтрашнего, мы продолжим исследования, но уже в рамках глобальной программы. Главный консультант TJB доктор психологии Майкл Клебовский будет контролировать обработку данных на всех этапах проекта.
Гаррель повернулся в сторону крепкого мужчины, сидящего в правом крыле стола. Тот встал и, поприветствовав ученых взмахом руки, тут же вернулся на место.
– Полагаю вы уже в курсе, – продолжил Гаррель,– что с нами в проекте профессор Токийского Университета Намико Маса. Она разработчик специальных методик тестирования, разработанных специально для HEW. С их помощью можно наиболее точно идентифицировать эволюционные изменения в генотипе человека и, эффективно использовать их в «Проекте космической адаптации». Именно в этом контексте мы будем исследовать феномен HEW. Думаю, что в нынешнем составе мы сможем заявить о результатах уже через год на Конгрессе генетиков. А сейчас мне хотелось бы напомнить вам ещё об одном открытии.
На видеостене появился слайд с видом из космоса на межпланетную станцию UCORT. Гаррель приблизил картинку и сквозь корпус проник в отсек хранения образцов. Там в стеклянном боксе лежал зеленоватый кусок камня. Увеличив его так, что в структуре стали заметны маленькие вибрирующие объекты, похожие на морских ежей, он сказал:
– Это микроорганизмы, обнаруженные в метеорите со станции UCORT. Есть предположение, что эти вирусы, способные влиять на структуру ДНК и воздействовать на иммунную систему. Пока это только гипотеза, которую нам предстоит проверить и, возможно, клеточные ежи тоже станут частью нашего проекта.
Гарель сделал паузу, увидев, что Логинова подняла руку. Буквально на секунду в его глазах вспыхнуло недовольство, но так быстро исчезло, что кроме самой Логиновой вряд ли кто-то его заметил. Гаррель выдержал паузу и, не отводя взгляда от Ирины, спокойно произнёс:
– Пожалуйста, коллега!
– Месье Гарель, – обратилась к нему Логинова,– В случае успеха эксперимента, планируете ли Вы использовать результаты для коррекции генома человека?
– Конечно, нет. Наша компания занимается производством препаратов, способных противостоять негативным мутациям ДНК. Но не в нашей политике перекраивать геном. Это эволюционный процесс.
Он ответил и сразу же перевел взгляд на долговязую фигуру нависшего над столом доктора биологии из Мичиганского Университета Брюса Миллера.
– Месье Гарель,− начал тот,– Вы сказали, что, новый проект является частью Международной программы освоения космоса?
– Вы правы.
– Значит ли это, что мы будем участвовать в тестировании волонтеров?
– Конечно. Мы аккредитованы в Международной Организации Освоения Космоса, а значит имеем доступ к тестированию. Так что, у нас будет больше возможностей в выявлении людей HEW в любых возрастных категориях.
– Вы всерьез считаете, что HEW – это не генетическая аномалия?– не унимался Миллер.
– Я не могу сейчас ответить на этот вопрос. Впрочем, все когда-то было аномалией, пока не превратилось в устойчивую доминанту, доктор Миллер. Нам всем предстоит поработать над этим. Я не исключаю аномалию, но также допускаю эволюционный скачок. Если при случайной выборке 10% школьников оказались с измененным геномом, то это вполне может быть закономерным.
– Месье Гарель, когда мы сможем получить биосканы школьников для исследований? – поинтересовался профессор Гюнтер из Дрезденского университета.
– Позвольте мне ответить, господин Президент!− Намико Маса встала и обратилась к Гюнтеру, − Договор уже в силе, коллега. Так что, уже завтра вечером биосканы будут в распоряжении участников проекта.
– Простите, но завтра суббота,− деликатно напомнил тот.
– Не беспокойтесь, профессор, токийская лаборатория работает в субботу, – вежливо заметила Намико.
Гюнтер удивленно вскинул брови, но все же кивнул в знак согласия.
С каждым новым слайдом коллеги задавали все больше вопросов и очень часто сами же на них и отвечали. Наблюдая за этим процессом, Президент улыбнулся про себя, подумав, что не ошибся с выбором участников проекта. Все они, так или иначе, прекрасно дополняли друг друга. Единственным человеком, кто казался ему лишним, была Логинова. Временами он цеплял её взглядом и тогда едва заметная волна напряжения пробегала по его лицу.
После совещания коллеги разбились на небольшие группки и увлечённо обсуждали предстоящие исследования. Клер организовывала для желающих чай, кофе и миниатюрные корзинки с паштетами, икрой, мягким сыром и фруктами. Ученые потянулись к деликатесам, красиво разложенным на больших плоских блюдах. Взяв пару фруктовых корзинок, Гаррель подошёл к Ирине.
– Вы позволите Вас угостить?
– Да, конечно,– Логинова взяла миниатюрную корзинку и положила её в рот целиком.
– Ну, как?– поинтересовался Президент.
– Не распробовала,– улыбнулась Ирина, проглотив деликатес.
– Послушайте, Ирен, в 17:00 партнёрский ужин на крыше Relax. Надеюсь, Вы составите нам компанию?
Гаррель протянул ей визитку с координатами ресторана и натянуто улыбнулся. Кивнув в знак согласия, Логинова сунула визитку в сумочку, даже не взглянув на неё. Чтобы как-то поддержать разговор, Президент поинтересовался успехами LGT и выразил разочарование по поводу того, что профессор Кузнецов не смог присоединиться к проекту. Отлично! – подумала Ирина, – Так значит я вместо Главного… Она хотела что-то ответить Президенту, но в этот момент к ним подошел Гюнтер.
– Простите, коллега, обратился он к Логиновой, Вы позволите на минуту украсть у Вас господина Гарреля?
– Да-да, конечно.
Ирина была даже рада, что Президент переключился на Макса Гюнтера. Здесь она все равно не смогла бы поговорить с ним тет-а-тет. Ей вдруг страшно захотелось поскорее выбраться из офиса и оказаться у себя в апартаментах, чтобы прийти в себя и переодеться. В этот момент прямо рядом с ней остановилась девушка из кейтеринговой службы с подносом горячих напитков. Логинова взяла с эспрессо и, сделав глоток, начала медленно продвигаться к стойке ресепшн. Там она оставила свой недопитый кофе и незаметно проскользнула к выходу.
25. НЕ РЕЛАКС
Её отель был совсем рядом от офиса. Уже через пятнадцать минут Ирина вошла в номер и первое, что бросилось ей в глаза – маленькая розовая карточка, оставленная консьержкой на кровати. Логинова достала мобильник и первым делом открыла приложение «Константа», которое перед отъездом ей загрузил Кузнецов. Эту манипуляцию она проделывала каждый раз перед уходом и, когда возвращалась в номер. На экране мобильника сразу же появилась схема её апартаментов, а через секунду замигали две красные точки: одна – на кровати, где лежала розовая визитка, а другая – на стуле перед входом. Упс! Это ещё что? – Логинова резко обернулась и обнаружила там свой клатч. Фу!– выдохнула Ирина,– А нервишки-то ни к черту. И что, теперь я каждый раз буду вот так дергаться?