Великая самозванка

Когда незнакомец остановился у самого края бассейна, девушка, наконец, смогла узнать в нём хозяйского племянника. Сейчас он Оказался одет совсем не так, как днём. Не было ни костюма, ни строгого жилета. Их заменили закатанные до колен лёгкие брюки и чёрная сорочка. И на всём этом тёмном фоне больше всего выделялись его светлые волосы, подстриженные довольно коротко для нынешней моды. В руках он лениво крутил большой стакан с какой-то жидкостью, в то время как его взгляд спокойно рассматривал Рус.

Она молчала, так как рабу не разрешалась первому заводить разговор. Раб должен был лишь отвечать, и то только в том случае, если хозяин разрешает.

Сам Кай тоже не спешил со словами. Он просто смотрел… и пусть разум твердил ему, что эта рабыня не может быть их пропавшей королевой, но глаза и собственная интуиция упрямо твердили обратное.

Сейчас тёмная вода скрывала от него почти всё её тело, оставляя обозрению только лицо и короткие тёмные волосы. Девушка выглядела напуганной и ещё… беззащитной. Это-то и показалось Каю самым неправильным, ведь Эриол никогда бы никому не показала своего страха. Она вообще крайне редко выражала какие-либо эмоции, реагируя на любые новости с совершенно равнодушным лицом. За это придворные за глаза называли её «ледяной королевой», и вскоре это прозвище подхватил и простой народ. Сам же Кай считал, что ей бы куда больше подошло прозвище «каменная» или же «мраморная», потому что Эриол являлась поистине непробиваемой женщиной, которую не волновало ничего кроме политики её страны.

Другое дело Рус. Эта девочка была не похожа на королеву ещё и тем, что не умела скрывать своих истинных эмоций. Точнее она явно старалась, но получалось у неё далеко не всегда. К примеру, её поведение в кабинете Эрика считалось почти безупречным для рабыни, если не считать того факта, что в её глазах периодически показывалось раздражение, а взгляд с завидной регулярностью возвращался к гостю хозяина. К тому же для внимательного человека, Рус вообще была как открытая книга. И сейчас Кай оказался искренне удивлён, всё больше уверяясь, что она на самом деле жутко его боится.

Видя, что племянник хозяина уходить не торопится, девушка решила, что стоит попытаться уйти самой. Возможно, он просто хотел искупаться в бассейне, и теперь ждёт, пока «недостойная рабыня» уберётся отсюда подальше. Поэтому, набравшись смелости, она развернулась к нему спиной и быстро плыла к противоположному борту.

К сожалению, лесенка осталась с другой стороны, так что вылезать пришлось, неуклюже цепляясь за острые края мраморных плиток. Они жестоко впивались в кожу, разрезая её до крови. В изрезанных пальцах появилась жуткая пульсирующая боль, а по ладоням потекли струйки тёплой липкой жидкости.

Но Рус сейчас было совершенно не до того. Выбравшись из бассейна, она поспешила скрыться. Ей даже удалось добраться до нужной дорожки, когда тишину ночи разбил знакомый мужской голос:

— Подожди! — приказал он и, судя по звуку шагов за спиной, собирался подойти ближе.

Но рабыня была слишком напугана, чтобы идти на поводу у правил. Она не знала, чего можно ожидать от этого человека, и прекрасно понимала, что даже если она сейчас закричит, никто ей на помощь не придёт. Сама себя она тоже защитить не сможет, а значит остаётся только один выход — бежать.

И она побежала. Так быстро, насколько позволяло отсутствие обуви на ногах. Голые ступни натыкались на острые камушки и мелкий мусор, что явно не способствовало большой скорости бега. Не удивительно, что Каю не составило никакого труда её догнать.

Он сам не понял, зачем рванул за девушкой. Наверно сработал вековой инстинкт охотника или что-то в этом духе, и он просто не смог устоять на месте. А когда поймал её за руку и резко развернул к себе лицом, то увидел в широко распахнутых глазах выражение такого жуткого ужаса, что сам испугался своих действий. Сейчас перед ним была слабая, беззащитная, забитая лань, которая видела в нём, по меньшей мере, кровожадного тигра.

— Я не собираюсь причинять тебе вред! — выпалил Кай, которому было совершенно непонятно, что с ней происходит. — Неужели я такой страшный, что тебя всю трясёт?!

— Нет, — пропищала она в ответ и нервно замотала головой. — Простите, господин…

И тут в свете луны, пробивающейся через ветки высоких сосен, он заметил тёмные пятна на светлой ткани её мокрой одежды. В том месте, где Рус напряжённо прижимала сжатый кулачок к груди, пятно было самым большим и продолжало разрастаться.

— Это что такое? — выпалил он, не веря своим глазам. — Кровь? У тебя рана?

— Нет, нет, господин, — принялась оправдываться девушка. — Всего лишь царапина. Сейчас всё пройдёт.

Её голос звучал сдавлено и, казалось, дрожал от явного напряжения и испуга. Кай быстро понял, что его она боится куда сильнее собственного ранения. И ему это жутко не нравилось.

— Иди за мной, — бросил он сквозь зубы и, обогнув начавшую дрожать рабыню, направился в сторону дома.

Поначалу Рус хотела заупрямиться и снова побежать, или заявить ему, что по особому распоряжению хозяина, отдавать ей приказы имеет право только сам барон Виттар. Вот только быстро вспомнила, что перед ней не самый обычный гость, а единственный и горячо любимый хозяйский племянник. И фактически прикусив собственный язык, покорно направилась за мужчиной.

В полной тишине они миновали сад, прошли через внутренний двор с фонтаном и вошли в здание особняка через дверь кухни.

Обитель поваров в это позднее время оказалась тиха и безлюдна. Сейчас вообще было трудно поверить, что через каких-то несколько часов здесь будет твориться кулинарный хаос, в который это место погружалось с первым лучом солнца.

Рус не очень любила бывать здесь. Её раздражало такое скопление вечно занятого народа, да наёмные повара недолюбливали рабов. Как ни странно, но даже они, по сути — обычные люди, считали таких как Рус кем-то вроде домашних животных.

Когда девушка вслед за племянником своего хозяина переступила порог этого места, ей ещё больше стало не по себе. Она не понимала, зачем он привёл её именно сюда. Что хочет от неё добиться? Если ему нужна еда, то от Рус здесь не будет никакого толка. Она никогда ничего не готовила, а если и готовила когда-то, то сейчас уже совершенно не помнила, как это делать. Да и вообще… проще было бы разбудить кого-то из работников кухни.

— Садись, — ровным тоном скомандовал Кай, кинув в сторону девушки короткий взгляд.

Она повиновалась. Но выглядела при этом так, будто этот приказ был отдан человеком, держащим нож у её горла. Напряжение Рус росло с каждой минутой, как и её страх. И мужчина это отлично видел. Но, к сожалению, даже примерно не представлял, что нужно сказать, чтобы она успокоилась.

Раздумывая над этой странной ситуацией, он открыл дверь в кладовую, достал с верхней полки небольшую коробку и поставил её на стол. К удивлению девушки там оказались матки тонкой полупрозрачной ткани и бутылочки с какими-то непонятными жидкостями. Изучив каждую из них, Кай выбрал одну, с ярко жёлтой жидкостью, и сел напротив Рус.

— Дай руку, — сказал он, протягивая девушке свою ладонь.

Она не отреагировала. Напротив, вся сжалась ещё сильнее и закусила губу. Видя такую реакцию, Кай нахмурился и сам схватил её за запястье.

— Не дёргайся, будет щипать, — добавил мужчина, осторожно раскрывая её сжатый кулачок.

Раны оказались довольно глубокими, но не настолько, чтобы нести в себе реальную опасность. Хотя даже такие царапины без правильной обработки могли бы обернуться для этой испуганной мыши большими проблемами со здоровьем.

Когда он аккуратно смыл с её руки кровь, затем залил раны жутко неприятным раствором, Рус стало так больно, как не было уже очень давно. Девушка не смогла сдержать стон, с силой зажмурилась и отвернулась в сторону. И пусть многие рабы утверждали, что со временем перестаёшь реагировать на физические наказания и начинаешь воспринимать их проще, но она с этим согласиться не могла.