Worm (ЛП)

Та же тенденция распространялась и на сами тексты. Старые документы были распечатаны, написаны по установленной форме, все данные на своих местах. Затем резко начинались исписанные от руки листы. Птица-Хрусталь уничтожила всё стеклянное и всю технику на кремниевых чипах: все мониторы и компьютеры. Почерк в рукописных документах тоже менялся -- становился всё более неряшливым по мере роста стопок. Иногда почерк исправлялся, обычно на день-другой, когда её помощники и заместители начинали жаловаться на неразборчивость, но всё неминуемо скатывалось обратно к хаосу.

"Очень символично", -- подумала Эмили Суинки. Каждая мелочь могла что-то рассказать о происходящем.

Переход от единообразных печатных текстов к написанным самыми разными почерками документам говорило о том, что единое и упорядоченное целое сломалось, распалось на бесчисленное количество разных голосов. И в результате -- сотни, тысячи отчётов и жалоб от людей, которых заботят только свои интересы. Один из пяти осуждал её, двое умоляли хоть как-то помочь, остальные просто ждали, что она будет и дальше исполнять свои обязанности, как мелкая шестеренка в огромном механизме.

Эмили ещё раз обвела взглядом свой офис, заваленный бумагами. СКП рассматривала дела, связанные с паралюдьми. А в эти дни, казалось, всё происходящее в Броктон-Бей было связано с героями, злодеями и монстрами. Каждое учреждение по малейшему поводу объявляло, что его дело -- это ответственность СКП. Если же даже крохотного повода не находилось, они настаивали на совместной ответственности. И пока сама Суинки не ознакомится с каждым рассматриваемым делом, пока не подпишет согласие или отказ, оно остается в ведении СКП. Люди изо всех сил старались спихнуть с себя ответственность.

Первой реальной угрозой спокойной жизни горожан стали взрывы, устроенные АПП. Да, это было страшно. Но обывателю было легко внушить себе, что уж он-то не станет одной из жертв, он мог просто отмахнуться от происходящего, как от фонового шума, связанного с героями и злодеями -- подобные истории о них каждый слышал большую часть жизни. Теперь же, когда в город пришли Левиафан, Птица-Хрусталь, когда началась война за передел территории, у всех без исключения появились серьёзные причины беспокоиться и думать, как себя защитить и на чью сторону встать.

Точно так же, как паралюди стали основной заботой в жизни горожан, бумажная работа захватывала жизнь Эмили. Бумаг становилось всё больше -- стикеры на стенах, на досках для объявлений, на маркерных досках. Данные по местным кейпам, графики, карты, записки с сообщениями.

Бесполезно. Слишком много работы для обычной женщины. Она делегировала все обязанности, которые могла, но на её плечах всё ещё лежало слишком много ответственности. В крупных городах соотношение обычных людей к кейпам примерно восемь тысяч к одному. В менее населённых областях соотношение падает до двадцати шести тысяч к одному, что более приемлемо. Но из Броктон-Бей многие обычные люди эвакуировались. Можно найти всего лишь несколько мест в мире, где пропорции так сильно сдвинулись. Сколько сейчас обычных людей приходится на каждого кейпа? Две тысячи на одного? Пятьсот на одного? При этом каждый парачеловек преследует только свои интересы. А она, Эмили Суинки, должна защищать интересы всех остальных. Всех, у кого нет суперспособностей.

За ней наблюдает вся страна. Люди Америки ежедневно смотрят новости за ужином, они следят за побоищем в центре Броктон-Бей, глядят на горы трупов, укрытых белой тканью. На их экранах -- панорама города до нападения Птицы-Хрусталь и после, затопленные Левиафаном улицы. Были запущены благотворительные программы -- и кто-то вполне успешно собирал средства и помогал людям, а кто-то использовал ситуацию и человеческое сочувствие, чтобы набить себе карманы. Мир наблюдал в ожидании, станет ли Броктон-Бей новой Швейцарией или Японией -- очередным местом, которое не оправилось после удара. Территорией, которую человечество в этой войне на истощение отдало Губителям.

Мало кто из тех, кто смотрит новости, знает об этом -- но сейчас они рассчитывали именно на Эмили.

Она тяжело поднялась из кресла и направилась к кофемашине, чтобы заново наполнить кружку.

-- Директор?

Она обернулась и увидела на пороге Крутыша. Он выглядел напуганным.

-- Да?

Он протянул ей ноутбук, который держал в руках:

-- Техподдержка просила передать это вам.

Она покачала головой, отказываясь от ноутбука:

-- На данный момент любой доступный компьютер необходимо использовать, чтоб наладить коммуникации и обеспечить работу оперативных пультов.

-- Они уже закончили. Ну, почти закончили с коммуникациями. Ожидают, что в течение двух часов всё запустится в рабочем режиме, и компы им больше не нужны.

-- Хорошо. Доступ к центральной базе данных установили?

-- Всё, кроме высшего уровня безопасности.

Досадно.

-- Хорошо. Думаю, я справлюсь. Спасибо тебе.

Крутыш явно испытал облегчение, вручив ей ноутбук. Это значило, что он сможет поскорее убраться подальше с глаз. Он повернулся, чтоб уйти, сразу же, как только выпустил ноутбук из рук.

-- Постойте.

Эмили отметила, как у него слегка поникли плечи -- он походил на собаку, поджимающую хвост от стыда или в ожидании наказания. Эмили Суинки не слишком ладила с детьми, и вообще с молодёжью. Про эту свою особенность она знала. Мамой она себя представляла только в далёком детстве, когда играла в дочки-матери с куклами. Дети ей даже не нравились. Редко когда попадались юнцы, которых она действительно уважала, и чаще всего эти редкие случаи относились к тем подросткам, которые находились под её строгим руководством. К тем, кто в первую очередь уважал её саму. Сейчас Эмили Суинки отвечала за самых могущественных детей города.

-- Следующая смена патруля через... -- она взглянула на часы, -- двадцать минут?

-- Двадцать минут, точно. Виста, Стояк за ней присмотрит. Сейчас в поле Сталевар и Флешетта, патрулируют раздельно.

-- Отложите следующий патруль. Скажите Сталевару и Флешетте не нервничать, но на связь выходить без задержек. Раз пульты работают, мы будем готовы выдвинуться немедленно. Передайте это и Мисс Ополчение тоже -- у неё вроде следующая смена.

-- Слушаюсь, мэм.

Ноутбук мало поможет в битве с бумагами, пока у нее нет доступа к принтеру. Подразделения СКП и полиция близлежащих городов готовы помочь и отправить в Броктон-Бей своих сотрудников и другой штатный персонал. Однако все её настойчивые запросы о том, чтобы прислать самое необходимое -- компьютеры, принтеры, системы спутниковой связи, специалистов-электриков и компьютерщиков -- они постоянно игнорируют.

Она расчистила место на столе и включила ноутбук. Неплохо бы получить доступ к досье и на местных и на приезжих. И ей легче будет справиться с бумажной работой, если она сделает небольшой перерыв и переключится на другие дела. Сейчас она с трудом воспринимала писанину.

Эту битву выиграет тот, кто к ней лучше готов -- поэтому ей нужна информация.

Некоторое время Эмили осваивалась с непривычно маленькой клавиатурой. Она ввела пароли, ответила на личные вопросы, заданные одной из подсистем Дракона. "В честь кого вашего племянника назвали Гэвин?". "Какой ваш любимый цвет?". Как же это раздражает: она даже не знает свой любимый цвет, но алгоритмы уже определили, не оставив ей права выбора. Вся информация собрана из неисчислимых кусочков данных о ней, вытащенных из официальных электронных писем, фотографий, записей видеокамер в зданиях СКП. Она ощутила мгновенный укол беспокойства, когда набирала: "В честь Гавейна, рыцаря Круглого стола" и "Серебряный".

То, что системы Дракона могут вычислить даже такие мелкие детали, каждый раз нервировало Эмили. В свете последних событий -- нервировало даже сильнее, чем обычно.

Она набрала запрос "Бойня номер Девять" и смотрела, как на экране появляются списки с информацией. Новости, отсортированные по дате и релевантности, профили, отчёты. Списки имён. Сообщения о погибших.