Игра (ЛП)

Он все понимает правильно.

Сжимает мою талию обеими руками, почти полностью обхватывая меня, вот насколько он больше, в сравнении со мной.

Я такая чертовски мокрая, что все, что он должен сделать, это продвинуться на дюйм вперед и он скользит внутрь.

Это ощущается.

Слишком.

Офигенно.

Хорошо.

Угол это все. Он толкается в меня до конца, и я чувствую, как расширяюсь вокруг его толщины, его член проходится по каждому дикому нерву внутри меня.

Из моего рта вылетают длинные, ноющие стоны.

— Тебе ведь это тоже нравится, да, — ворчит он. — Твои жадные маленькие звуки и твоя маленькая жадная киска.

Я задыхаюсь, крепче сжимая край скамейки, но мои руки настолько потные, что я могу сорваться. Если он отпустит мою талию, я улечу, потому что мои ноги несвободны, и я так наполнена им, растягиваясь как шелк, что сейчас для меня не имеет значение ничего, кроме того, чтобы быстро и сильно кончить.

Он врезается в меня, его бедра кружатся, каждый раз попадая в нужное место, и ощущение внутри меня растет и натягивается, пока я не чувствую, что могла бы упасть в обморок. Наша кожа громко хлопает друг о друга, бешеный саундтрек к нашему анималистическому траху.

Одним плавным движением он тянет меня за бедра повыше, наклоняясь вперед и одним длинным, сильным толчком ударяет по моей точке G с идеальным трением.

Напряжение рвется, нити слишком натягиваются.

Я кричу, раскрываясь и рассыпаясь, пока не перестаю бояться, что от меня ничего не осталось, лишь горячая кровь и чистый инстинкт.

Он стонет, пока я пульсирую вокруг него, и его темп ускоряется. Он вбивается в меня так жестко и тщательно и сурово, словно снова и снова наказывает меня. Я все еще плыву по волнам оргазма, каждый безжалостный толчок продолжает удерживать меня на волне, будто я буду кончать, пока он будет так глубоко во мне. Я парю так высоко, так высоко, что не могу спуститься, даже если бы попыталась.

Это чистое, первобытное блаженство.

— Ты, черт возьми, губишь меня, лапочка, — рычит он, такой дикий и отчаянный в своем ритме, а затем замедляется с одним тяжелым толчком. Его пальцы впиваются мне в кожу, достаточно сильно, чтобы оставить синяки и его громкий, неистовый стон наполняет комнату, сплетаясь с моим собственным.

— Черт, — грубо выдыхает он. — Ты меня уничтожила.

Он замирает, капли пота падают мне на спину, наше тяжелое дыхание звучит в унисон, и такое чувство, что ему приходится с трудом вырвать пальцы из моих бедер, потому что он сильно вцепился в них.

В конце концов, он выходит, и я чувствую, как сперма стекает вниз по моей ноге. Он кладет руку мне на бедро, вытирая меня, а затем наклоняется вперед, оставляя нежные поцелуи вниз по моей спине.

— Спасибо, — тихо говорит он, голос хриплый, как если бы он выпил галлон бензина. — Я никогда этого не забуду.

Порка и секс в раздевалке со звездой регби? Ага. Я тоже не собираюсь забывать об этом.

***

Я рада, что вечером иду в настоящий паб с Лакланом и его друзьями, хоть немного и нервничаю из-за того, что Лаклан открыл мне прошлой ночью. Я не говорю об этом, потому что не хочу, чтоб он думал, что я наблюдаю за ним, и я помню, что он сказал мне в Напа, о его отношениях с алкоголем. Я просто должна верить, что он знает, что делает. Он сказал, что все закончилось, он не сорвется, и я просто должна верить ему.

Я провожу некоторое время, пытаясь выбрать наряд, подходящий для подружки звезды регби. Не то чтобы я его подружка, но…черт. Не уверена, кем еще мне следует быть.

— Ты готова? — Спрашивает Лаклан, когда я в миллионный раз примеряю белый кружевной топ. Я остановилась на скинни и каблуках, но все еще чувствую, что этого не достаточно.

— Тьфу, — говорю я, скривившись глядя на себя в зеркало. — Я не знаю. — Поворачиваюсь к нему лицом, пока он прислоняется к двери ванной. — Я нормально выгляжу?

Он поднимает бровь.

— Ты издеваешься?

— Нет, я не издеваюсь, хотя до сих пор не уверена, что это значит.

Он качает головой, подходя ко мне. Изучает мое лицо, недоверчиво моргая, прежде чем убрать волосы с плеч. Мои глаза закрываются, отдаваясь его прикосновениям.

— Это значит, что ты сумасшедшая, если думает, что плохо выглядишь, — говорит он ворчливым голосом. — И что я никогда не буду думать, что ты не иначе, кроме как, красивая.

— Ты знаешь, как говорить правильные вещи, — говорю я, и он оставляет поцелуи на моей шее, заставляя меня дрожать.

— Потому что я с правильной девушкой, — говорит он у моей кожи.

Я сглатываю, пытаясь найти в себе мужество, чтобы ответить.

— Кстати об этом, — мягко говорю я. — Я твоя девушка?

Он делает паузу и отодвигается, наблюдая за мной, брови сведены вместе.

— Ты о чем?

— Я твоя девушка? Хочу сказать, мы ведь на самом деле никогда по настоящему не обсуждали наши отношения, кто мы друг другу, и так…Не хочу быть излишне самоуверенной и считать себя для тебя кем-то большим, чем есть на самом деле. Так что я просто хотела знать, чтобы мне все было понятно, ну понимаешь…что ты чувствуешь по этому поводу.

О боже. Я бессвязно болтающая дурочка.

Он смотрит на меня долгим взглядом, заставляющим меня вздрогнуть. Наконец, говорит:

— Я пригласил тебя поехать со мной в Шотландию. Я купил тебе билет на самолет лишь надеясь, что ты приедешь. Кайла…ты моя девочка. Ты мой прекрасный мир. И я все, кто угодно для тебя, кем ты хочешь, чтоб я был, и знай, что я никогда, ни разу в жизни не чувствовал к кому-то что-то похожее. — Он опускает лицо, глаза фокусируются на моих губах. — Я теряюсь в тебе. Каждый день. И это самое замечательное и самое пугающее чувство в мире. Если быть честным, я начинаю немного сходить с ума от моей привязанности к тебе. Не знаю, буду ли я снова в своем уме.

Иисус. Мое сердце находится вблизи горения. Его слова, как солнце, прогоняют все страшное и темное. Это все, что я хочу услышать.

Я прочищаю горло, пытаясь вести себя спокойно.

— Так я твоя девушка или как?

Он улыбается мне.

— Ты моя девушка. Моя девочка. Моя женщина. И я весь твой.

— Мой мужчина, — говорю я, целуя щетину на его щеке. — Мой зверь. — Я делаю паузу. — Мой сексуальный раб.

— Чертовски верно, — говорит он, прежде чем поцеловать меня таким глубоким поцелуем, что он крадет мое дыхание.

Довольная тем, что выгляжу хорошо, по крайней мере, для него, я хватаю сумочку, и мы уходим в ночь. Лаклан вызывает такси, и всего через десять минут мы на Грассмаркет, направляемся в паб. Этот находится в подвале, хотя внутри много тикового дерева и оранжевые в зеленую клетку сиденья.

Лаклан кивает головой на стол у середины комнаты, где сидят его товарищи по команде. Я узнаю их обоих, несмотря на то, что раньше видела издалека.

— Привет, привет, — говорит один с крючковатым носом и копной темно-рыжих волос. Другой, с оливковой кожей и мрачно красивый, лишь кивает с застенчивой улыбкой.

— Джон, — говорит Лаклан рыжему, а затем кивает на другого. — Тьерри. — Он произносит его имя как «Тиа-ерри», что звучит для меня ужасно по-французски. — Это Кайла.

— Ага, — говорит Тьерри низким голосом, и посмотрите, у него ужасный французский акцент. — Приятно, наконец, с тобой познакомиться. Должно быть, это ты причина того, почему Лаклан был неуклюжим на тренировке.

Лаклан посылаем ему презрительный взгляд, который заставил бы любого другого человека вжаться в кресло, но Тьерри лишь медленно улыбается нам, довольный собой.

— Оу, — говорит Джон, пихая Тьерри локтем в бок. — Тебе лучше следить за своим ртом, приятель, или я расскажу Лаклану все о твоих последних похождениях за прошедшее лето.

— Последних похождениях? — Повторяет явно заинтересованный Лаклан. Он садится напротив и кивает мне, чтоб сделала то же самое. — Что я пропустил?

Тьерри закатывает глаза, но ничего не говорит. Скрещивает руки на широкой груди и смотрит в сторону.