Игра (ЛП)

— Ты дала ему мой адрес.

— Ты бы предпочла, чтоб я не давала?

Я качаю головой. Если бы не она, прошлой ночи могло бы не быть.

— Ты же знаешь, он был с Жюстин только из-за Брэма, — добавляет Никола.

— Я знаю, знаю, — говорю я ей, стараясь не думать об этом. — Он объяснил.

— А потом вы трахнулись, — кивая, говорит Стеф.

Я смотрю на нее.

— Именно это мы и сделали.

— Ну, — говорит Никола, глядя на меня большими, жадными глазами, — Как это было?

Я облокачиваюсь на спинку сиденья.

— Сложно сказать.

— Что? — Недоверчиво спрашивает Стеф. — Хочешь сказать, ты не будешь разглагольствовать о его Халк-пенисе?

Старая Кайла рассуждала бы о любом Халк-пенисе, с которым столкнулась, но эта Кайла…этой Кайле не хотелось говорить о Лаклане в таком ключе.

— Я не хочу об этом говорить, — отвечаю ей.

— Так плохо, да? — Сочувственно говорит Никола.

— Нет, — быстро говорю я. — Нет, нет. Полная противоположность плохому. Это было…— я качаю головой туда-сюда, пытаясь придумать правильное слово. — Изумительно. Эпохально. Его член разрушил меня для всех остальных пенисов на земле.

Никола и Стеф обмениваются взглядами.

— Ого, — говорит Стеф. — Вау.

— Да. Я так боюсь. — Я пропала.

Длительная пауза.

— Так это был Халк-пенис? — продолжает Стеф.

Я смотрю на нее.

— Его член невероятно пропорционален его телу, а он огромный мужчина. Это все, что я собираюсь сказать.

— Хорошо, что у тебя было много практики для разминки, — с ухмылкой говорит Никола.

— Заткнись.

— Так и что теперь? — интересуется Стеф.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спрашиваю я.

Она пожимает плечами и делает глоток пива.

— Ну, он уезжает.

— Да, я знаю.

— Так…ты собираешься увидеться с ним до этого.

Я нащупываю телефон в кармане и смотрю на него.

— У меня есть два часа, прежде чем я встречусь с ним в его квартире. Это последний раз когда вы видите меня, пока он не уедет. Я ответила на твой вопрос?

— Понятно, — говорит Никола.

— Вот облом, да? — размышляет Стеф. — Имею в виду…ты, наконец, заполучила его…и он уезжает.

Я вздыхаю и убираю волосы от лица.

— Угу, вот тебе и перерывчик, да? Имею в виду, боже упаси получить реальный шанс с парнем, в которого я влюбилась впервые после Кайла.

Они обе смотрят на меня с открытыми ртами, и у меня уходит минута на то, чтобы понять, что я произнесла вслух то, в чем даже не призналась самой себе.

— Боже мой, — говорит Стеф. — Ты, правда, сказала, что ты…

Я резко смотрю на нее.

— Нет. — Прочищаю горло. — Нет. Очевидно. Я не знаю его. Это просто увлечение.

— Это нечто большее, — говорит Никола. — Хорошо, что ты признаешь это, Кайла. Пришло время почувствовать что-то.

— Пришло время? — бросаю я. — Хреновый выбор времени. Я не хочу видеть в нем ничего больше, чем просто машину для фантастического секса. Правда. Так что давайте забудем что я сказала. У меня есть неделя, чтобы оторваться, а потом он уедет, и я снова вернусь к тому, что было. Нахрен. Это лучше, чем ничего.

Никола кусает губы, выглядя до глупого грустной.

— Ну, что еще? — спрашиваю я, закатывая глаза.

— Ты останешься с разбитым сердцем.

— Что? — Вскрикиваю я, хлопая ладонями о стол.

— Ник, — увещевает Стеф. — Давай будем оптимистами.

Кровь так громко шумит у меня в голове, что я едва слышу Николу.

— Просто говорю, что, если бы я была тобой, — объясняет она, — и у меня, наконец, появились чувства к парню, и мне с ним была отведена только неделя, я осталась бы с разбитым сердцем.

— Это потому что ты плакса, — ехидно говорю я. — Хотя думаю, ты не была такой, пока Брэм не засунул в тебя свой хрен.

— Он был правильным хреном, — подводит она итог. — А это твой правильный член.

— Слушай, — перебивает Стеф. — Теперь у нас у всех есть правильные хрены. Но Кайла с Лакланом, у них не то, что у меня с Линденом. Или у тебя с Брэмом.

Мне как-то удается не обижаться на это.

— Ах да, и что же у нас?

Брови Стеф поднимаются к потолку.

— Ну. Как ты только что и сказала, ты не знаешь Лаклана. Он не знает тебя.

— Верно.

— И он уезжает, так что у вас даже нет времени узнать друг друга.

— Верно, — говорю я, растягивая слова.

— И даже если тебе кажется, ты стала немного помягче на поворотах, ты по-прежнему ты, Кайла. Готова поспорить, если б он не уезжал, ты бы нашла какой-нибудь предлог отстраниться и сбежать. Так что, вопреки тому, что думает Никола, я считаю, что эти отношения, договоренность или что бы это ни было, идеальны для Кайлы Мур. — Она поднимает пиво в воздухе и твердо смотрит мне в глаза. — Иди и вытрахай из него всю душу. Вот за это мы и выпьем.

Никола что-то бурчит, но поднимает свой стакан.

У меня стакана нет, так что я могу только кивнуть им.

— Что ж, тогда все в порядке. За перепих.

— За перепих, — в унисон говорят они.

***

В районе восьми вечера я паркуюсь на свободном месте и несколько минут сижу в машине, заламывая руки и собираясь с духом, чтобы подняться наверх. Это не значит, что я боюсь. Но я нервничаю. Даже не знаю почему. С тех пор, как я покинула девочек в Lion, я думаю о Лаклане и о том, что мы сделали. О том, что мы можем сделать снова. Чувствую себя так, будто сохну по какой-то знаменитости, кому-то вымышленному, тому, кто заставляет меня чувствовать себя не в своей тарелке. Это нереально.

— Да успокойся ты уже, — громко говорю я себе и наклоняю шею, чтобы посмотреть в окна от потолка до пола в доме Лаклана, пытаясь сосчитать этажи и понять какое из них его. Я взволнованно открываю пудреницу и наношу помаду на губы, задаваясь вопросом, как быстро она исчезнет, когда я войду в его квартиру.

Он собирается сразу же поцеловать меня?

Будет ли это вечер секса?

Мы сразу же трахнемся?

Все варианты заставляют меня нервничать.

Сделав глубокий вдох, я выхожу из машины и иду к входу. Мой палец тянется к номеру его квартиры. И тут я пользуюсь моментом, чтобы посмотреть на себя в отражении стеклянных дверей. Я рванула с работы домой, чтобы переодеться в черное платье с бретельками, в стиле ночнушки 90-х, и сексуальные розовые туфли на платформе. Ни лифчика. Ни трусиков. Какой смысл?

Я нажимаю звонок и несколько минут жду, мой пульс стучит в запястье. Из динамика раздается отчетливый голос Лаклана, немного ленивый и мягкий как сливочное масло.

— Кайла?

— Привет, — говорю я. Я хочу сказать что-то еще, вероятно что-то неловкое, но он тут же впускает меня. Я громко выдыхаю, пытаясь снять напряжение, но, пока иду к лифту, продолжаю нервничать. Последний раз я была здесь, когда мы спасали собак. Он был без рубашки. Он казался таким близким и одновременно таким далеким. Но вот теперь, теперь, после того, как мои губы знают его вкус, моя потребность в нем сильнее, чем когда-либо.

Я стучу в дверь, закусив губу в ожидании, пока она не распахивается, и я не вижу его, небрежно опирающегося о косяк. Приятные звуки Фионы Эппл «Slow Like Honey» доносятся из комнаты.

— Ты не должна была так одеваться, — говорит он, на его губах слабая улыбка. Боже, я скучала по этим губам.

— Почему нет? — спрашиваю я, поднимая бровь. Спустя секунду я перестаю нервничать и понимаю, насколько легко вот так просто разговаривать с ним.

— Ты делаешь невозможным перейти к закускам, — говорит он, отодвигаясь и впуская меня. Он вернулся к своему обычному стилю – белая термальная кофта, частично расстегнутая так, чтобы показать намек на загорелую кожу, волосы на груди и татуировки, цепочка с небольшим деревянным крестиком, зеленые штаны карго. Он нравится мне в таком виде так же, как в костюме.

Я вхожу, каблуки стучат по плитке.

— Думала, что закуска это я, — говорю я, оглядываюсь по сторонам. Две собаки лежат рядом друг с другом на диване, свернувшись калачиком как спящие мыши. Они обе одновременно поднимают головы, чтобы посмотреть на меня. Питбуль глухо стучит хвостом, а лохматая собачка слегка дрожит, показывая зубы.