Страница 3 из 15
Литва находилась на той же ступени общественного развития. В балтийских землях сохранялись вождества, объединенные в некое подобие конфедераций. Даже такой любитель модернизировать социальные отношения и находить феодализм там, где его нет, как В. Т. Пашуто, признает, что общество пруссов и родственной им литвы было дофеодальным и родовым.
Таков социальный смысл событий. А что происходило на уровне этническом? Находки археологов говорят о потрясающем смешении между литовцами и русами, особенно на торговых путях по Даугаве, где влияние русских распространялось вплоть до Рижского взморья (самой Риги еще не было). Это привело к неожиданным последствиям. По-видимому, произошел генетический «дрейф пассионарности», если использовать терминологию Л. Н. Гумилева. То есть славяне «наградили» часть балтов избыточной энергией. Результат интенсивной метисации сказался к концу XII века. Родился новый этнос – литовцы, в формировании которого приняли участие древние русичи и древние балты. Процесс занял целое столетие и русским принес больше вреда, чем пользы. Они считали литовцев близкой родней, как и литовцы – русских. Но сами русичи переживали в XIII веке уже не подъем, а фазу «перегрева», которая привела к расколу этнического поля (эта мысль противоречит выводам Л. Н. Гумилева; ее обоснование см. в нашей книге «Руги и русы»). Княжества дробились, а место общенациональных целей занимали интересы отдельных общин с их желанием опередить и перехитрить соседа. Энергии было много, но расходовали ее понапрасну. Дело усугубилось ордынским нашествием, в результате которого Русь ко второй половине XIII века превратилась в страну с ограниченным суверенитетом. Баскаки монгольского хагана появились даже в Великом Новгороде, бесконечно далеком от степных границ.
Литовцы использовали эти факторы и создали державу, которая простиралась от Балтики до Черного моря и включала значительную часть Киевской Руси. Это дало основание львовскому профессору М. С. Грушевскому объявить Великое княжество Литовское – украинским. Бо́льшую нелепицу трудно придумать хотя бы потому, что тем самым Грушевский игнорировал белорусов. Этот ляп у профессора далеко не единственный.
В итоге вместо славяно-литовского государства в Западной Руси возникло государство литовско-славянское. В этой книге мы рассмотрим лишь начало процесса – постольку, поскольку это касается биографии нашего героя, а необходимые обобщения сделаем в конце.
Ну а теперь, когда есть общий фон, можно прорисовать очертания картины. Сделаем еще бо́льшую степень приближения и посмотрим, что это даст.
3. Полоцкая династия
Киевская Русь как единая держава просуществовала недолго. В то время никто в Европе не обладал средствами, чтобы создать долговечную монолитную империю. Для этого не имелось достаточного населения, нужного числа бюрократов, средств связи и принуждения.
На Руси возникло несколько крупных общин, которые мы называем «княжествами». Поначалу они управлялись из единого центра – из Киева, а сами князья воспринимались как временные правители, с которыми община заключала договор. Часто они приходили на новое «место работы» со своей чадью, с боярами и дружиной, а затем в соответствии с порядком «лествичного счета» или по особому договору с общиной перемещались в другой город, где получали «зарплату» и дары-подношения, которые, по мнению И. Я. Фроянова, кроются за хорошо известным термином полюдье.
Население продолжало расти, и управлять всем пространством Киевской Руси не мог уже ни один политик. Региональные княжества сами превратились в крупные державы, передвижения князей со свитами и разделы земель происходили внутри отдельных земель – Черниговской и Смоленской, Владимиро-Волынской и Владимиро-Суздальской. Этот процесс занял XII–XIII века и к XIV столетию достиг кульминации.
Первым обособился Полоцк. У князей Киевских не было сил, чтобы управлять этой окраиной, на три четверти заселенной балтами. Сперва Владимир Красное Солнышко (980—1015) разрушил до основания старый Полоцк, перебил местную династию и уничтожил население. Город погиб и не возродился. Повторное заселение этой земли славянами началось с юга. Они постепенно покоряли балтов и обкладывали их данью.
Владимир Красное Солнышко отдал Полоцкую страну в удел своему сыну Изяславу и его матери Рогнеде, с которой не жил после своего крещения, ибо женился на византийской принцессе и официально стал моногамен. Рогнеда постриглась в монахини, как и все «лишние» жены, но сохранила власть в Полоцкой земле, которая была хорошо ей знакома. Столицей страны стал Изяславль, названный в честь ее сына. Какое-то время здесь признавали власть общерусского князя.
После смерти Владимира Русь распалась, начались смуты. Племянник и наследник Красного Солнышка – великий князь Святополк (1015–1019, с перерывом) – пытался объединить державу, но и тогда в ней сохранялось пять уделов: удел Святополка, включавший бо́льшую часть Руси, удел полоцких князей и земли трех сыновей Владимира: удел Ярослава Мудрого с Новгородом, удел Мстислава в Тмутаракани и удел Судислава во Пскове.
После гибели Святополка и нового тура междоусобной войны осталось четыре удела: Псков, Полоцк, левобережье Днепра (его захватил Мстислав Владимирович Тмутараканский) и правобережье, которое присвоил Ярослав Мудрый в прибавку к Новгороду. Затем пышущий здоровьем Мстислав умирает при довольно странных обстоятельствах, после чего Ярослав арестовывает и сажает в тюрьму Судислава. Русь почти объединена. Но с Полоцком великий князь не может сделать ничего. Полоцкая земля остается самостоятельной. Здесь правят потомки Изяслава Владимировича (989—1001); сперва его сын Брячислав (1001–1044), затем внук Всеслав I Вещий (1044–1101). За это столетие власть русской общины в Полоцкой земле окрепла, а Всеслав расширил границы княжества, включив в него восток современной Литвы, Латгалию и почти всю Курляндию. Его влияние доходило до низовий Даугавы, где впоследствии возникнет порт Рига. Столицу земли перенесли из крепости Изяславль в торговый город Минск. Всеслав Вещий активно пытался расширить и славянскую часть своих владений – воевал против Новгорода за земли псковских кривичей, короткое время сидел на великом столе киевском – но не преуспел, бывал бит другими князьями и даже терял стольный город Минск по результатам борьбы. В итоге он перенес резиденцию в более безопасное место на Даугаве, которое назвал Полоцком в честь старого поселения, некогда разрушенного по приказу Владимира Красное Солнышко. Выбор названия оказался очень важен. Подчеркивалось старшинство города по отношению к другим, воскрешалась древняя традиция. Но она пришла в противоречие с фактами колонизации Полоцкой земли с юга. Поэтому обиженный Минск вскоре превратится в соперника Полоцка, и княжество распалось на уделы.
Трудно сказать, какие территории реально входили в состав Полоцкой земли, а где можно говорить об убывающем влиянии полоцких князей. Видимо, на школьных картах 80-х годов прошлого века Прибалтику правильно обозначали как зависимую от Руси территорию. Это не шовинизм и не попытки расширить владения Древнерусского государства задним числом, а осторожное обозначение сферы влияния тогдашней Руси, основанное на тщательном изучении русских летописей и немецких хроник. Например, в это же время новгородская община тоже пыталась расшириться, славянские полки доходили до Колывани и взимали с этого поселения дань. Юрьев (ныне Тарту) вообще был основан Ярославом Мудрым и некоторое время играл роль русского форпоста в этой части Прибалтики, то есть служил местом складирования дани и товаров, а также обладал русским гарнизоном.
Но, повторимся, по мере роста населения власть князей слабела в самих княжествах. В густонаселенной Галичине бояре (то есть представители общины) дошли до того, что приняли решение сжечь любовницу тамошнего князя Ярослава Осмомысла (1153–1187) и действительно сожгли ее заживо в ритуальных целях. В Новгороде – меняли князей, заключая с каждым из них договор, то есть «трудовой контракт» на несколько лет. Та же ситуация возникла в Киеве после смерти Юрия Долгорукого.