Страница 5 из 69
Когда Зотов вошел, лейтенант, понимая всю серьезность ситуации, вытянулся в струнку. Майор поздоровался с дежурным персоналом.
— Расскажите, как был обнаружен труп, — приказал он, пролистывая журнал приема и сдачи дежурств.
— Я, как всегда, заступил на смену в восемь ноль-ноль, — начал лейтенант. — Макарина на посту не было, и я решил, что он вышел по нужде. Через пять минут, проверив ванную комнату и туалет, я забеспокоился. Сообщив старшему дежурному об исчезновении, и получив разрешение на осмотр лаборатории, я обнаружил Макарина в четырнадцатом секторе. Заблокировав дверь, я тут же сообщил об этом.
— Ты заметил там что-нибудь необычное?
— Только то, что уже сказал — труп лейтенанта и в двух метрах от него мертвый "экземпляр".
— Сейчас без четверти девять. Почему сразу не сообщили мне?
— Старший дежурный приказал сначала найти лейтенанта.
— Начальнику Зоны сообщили?
— Никак нет. Товарищ полковник на рыбалке, и. машина за ним только что ушла.
Зотов на мгновение задумался, а затем решительно направился к лифту.
— Кстати, — сказал он уже в дверях. — Насколько я понимаю, о случившемся знаем только мы, поэтому не стоит расширять этот круг без моего ведома. И еще, проверьте магнитофонную запись ночных разговоров Макарина, и, пожалуй, всего объекта.
— Есть!
Спустившись на второй этаж, Зотов и старший дежурный подошли к третьему отсеку четырнадцатого сектора.
Когда отпечатки пальцев с кнопок кодового замка были сняты, майор набрал шифр. Дверь бесшумно открылась и, пропустив офицеров, тут же захлопнулась за спиной. Автоматически загорелся свет. Зотов и капитан стояли в начале длинного коридора, по одну сторону которого располагались одиночные камеры, похожие на тюремные, но с одной лишь разницей: стена с дверью, выходившая в коридор, была сделана из прозрачного пуленепробиваемого пластика, причем прозрачного только со стороны коридора.
В камерах находились люди, с первого взгляда ничем не отличавшиеся от обычных, и лишь неподвижные, мертвые глаза говорили о их неполноценности. Все жизнеобеспечение заключенных, включая подачу еды было автоматическим, что полностью изолировало их от какого-либо общения с людьми. Это и были зомби, которых здесь именовали просто "экземплярами".
В коридоре стояла зловещая тишина, так как стены были абсолютно звуконепроницаемы. Труп лейтенанта офицеры увидели сразу. Растерзанное тело лежало напротив шестой камеры и напоминало кровавое месиво. Голова находилась чуть в стороне, соединяясь с телом лишь обрывком шейных мышц, словно ее выкручивали из плеч, как лампочку из патрона. Грудная клетка и живот были разодраны, из обрывков одежды торчали обломки ребер, куски мяса и внутренностей. Кишки, скрученные в клубок, валялись рядом, как будто убийца специально вытягивал их, наматывая на руку, а затем просто бросил возле тела.
Зотов не привык к зрелищам подобного рода, и тошнота непроизвольно подступила к горлу. Он сглотнул и продолжил осмотр.
Убийца тоже лежал в камере, выставив вперед руки со скрюченными окровавленными пальцами и застывшим в предсмертной судороге звериным оскалом."
Звонок прозвучал так неожиданно и громко, что. майор невольно вздрогнул.
"Нервы, Дмитрий Николаевич, нервы. Что-то последнее время совсем плохим стал", — решил он, открывая дверь и впуская двух врачей.
— Мне нужен подробный отчет о причинах смерти обоих и их отпечатки пальцев, — обратился Зотов к доктору Можейко.
Когда место происшествия было сфотографировано, а трупы упакованы и вынесены из отсека, Дмитрий Николаевич, оставшись один, снова открыл свой чемоданчик. Достав необходимые инструменты, он снял отпечатки пальцев с кнопок кодового замка в камеру.
Минут через десять вернулся капитан.
— Геннадий Семенович, — обратился к нему Зотов. — Позаботьтесь о секретности. Представьте все как несчастный случай, без лишних подробностей. А я еще тут поработаю.
Капитан козырнул и исчез за дверью. Дмитрий Николаевич вернулся в пустую камеру и продолжил осмотр, ползая на четвереньках и осматривая каждый сантиметр пола.
Наконец он выпрямил затекшую спину и сел на табурет. За время службы Зотов досконально изучил все особенности и всю подноготную вверенного ему объекта. Поэтому его не так-то просто было обвести вокруг пальца. Он чувствовал, что происшедшее не является несчастным случаем, и для начала решил четко уяснить на чем именно основываются его подозрения.
Зотов знал, что хотя заключенный в шестой камере и относился к экземплярам второй категории, но он не был просто бросовым материалом для серийных опытов, а принадлежал к числу программируемых магов-убийц для спецзаданий. Они создавались в двух основных вариантах.
У первого варианта была индивидуальная программа на уничтожение определенного человека или объекта. Второй вариант был более сложный. Экземпляр носил общую программу на уничтожение, причем интегрированного характера. По сложившейся ситуации, примерный перечень которых он получал, робот сам должен был выбрать жертву, но убрать ее мог только после получения определенного сигнала. Кроме того, в подобные экземпляры закладывался вариант "атака". Это была система специальных кодов и сигналов, по которым зомби должен был убить любого человека, находящегося в поле его зрения.
Для каждого экземпляра разрабатывался индивидуальный сигнал, если конечно роботов не объединяли, например, в штурмовую группу. Приказ на уничтожение мог быть цифровым, музыкальным, речевым, передаваться на разных частотах в разных диапазонах. Закодированный сигнал записывался на специальную ленту в двух экземплярах. Рабочий отправлялся в Москву, дубликат оставался в лаборатории, в секретном архиве. Доступ к архиву имели начальник Особого отдела и начальник Зоны. Так как робот, убивший лейтенанта, был еще не полностью подготовлен, и весь рабочий материал находился только на Зоне — утечка информации из Москвы исключалась. Но даже если кто-то и завладел бы лентой, то без специальной аппаратуры, не зная кода, он вряд ли смог бы ею воспользоваться.
Кроме ведущего профессора Сергея Ивановича Мизина, в подготовке экземпляров принимали участие доктор наук Вера Александровна Куданова и в подготовке "особых" роботов — профессор Андрей Митрофанович Черков.
"Ну что ж, — вздохнул Зотов, — если я докажу, что убийство не является несчастным случаем, мне останется лишь выяснить, кто из этой троицы или их ассистентов мог отдать приказ зомби. на уничтожение лейтенанта. Вот если бы еще узнать мотивы…"
Майор вытащил из кармана блокнот и открыв на чистой странице написал: "Несчастный случай".
Подумав немного, он зачеркнул надпись, решив записывать все по порядку.
"План расследования":
1. Почему лейтенант покинул пост:
а) увидел что-то необычное, угрожающее;
б) заметил нарушение инструкции;
в) имеет свой интерес;
г) любопытство;
д) действовал по чьему-то приказу.
2. Почему не сообщил старшему дежурному:
а) не успел;
б) не смог: нарушение связи и т. д.;
в) если действовал по собственной инициативе или по приказу, то хотел остаться незамеченным.
3. Как смог проникнуть в отсек."
Зотов оторвался от блокнота. "Элементарно. Третий отсек не относится к числу научных отсеков и отсеков первой категории секретности, поэтому личный код лейтенанта, заложенный в память компьютера, давал право открыть дверь и второго блока и третьего отсека и, соответственно, шестой камеры."
Майор зачеркнул третий пункт и продолжил.
"4. Почему лейтенант открыл именно шестую камеру:
а) личный интерес;
б) приказ;
в) камера была открыта;
г) в ней происходило что-то необычное.
5. Почему зомби напал на Макарина:
а) получил сигнал;
б) повреждение в программе, до конца не подготовлен;
в) самозащита;
г) конфликт.