Возвращение в гильдию

- Он даже не успел воспользоваться оружием, - Дерн кивнул на лук, торчащий из чехла за спиной мертвеца.

- Или не счел необходимым, - пробормотал Шестерня. Перевел взгляд ниже, где, разорванная крест накрест, меховая куртка выпирала наружу вместе с внутренностями, добавил: - Хотя, судя по ранам...

Мычка двинулся по кругу, с каждым шагом отходя от тела все дальше, пока совсем не скрылся в заснеженных зарослях. Когда он вернулся, Шестерня как раз закончил просмотр содержимого заплечного мешка охотника. Деловито переложив несколько копченых ломтей мяса к себе, пещерник поднял глаза на вершинника, поинтересовался:

- Нашел что?

Мычка о чем-то сосредоточенно размышлял, и не сразу ответил, лишь когда пещерник повторил вопрос, сказал замедленно:

- Я могу ошибаться, но по-моему это наш старый знакомый... Или кто-то из его родни.

- Тварь по заказу? - мгновенно отреагировал Дерн.

Вершинник кивнул:

- Похоже на то. Необычная походка, расположение пальцев на лапе не свойственное известным мне хищникам, след от хвоста... - он махнул рукой. - Как бы то ни было, нужно искать деревню, откуда этот охотник пришел, она должна быть недалеко.

- Деревня это хорошо, - задумчиво произнес Дерн, - пополним припасы, достанем одежды, заодно и о звере выясним.

- А с этим что делать? - Шестерня указал на труп. - Жители не обрадуются, если вдруг узнают, что мы оставили его на растерзание хищникам.

Мычка поднял распотрошенный пещерником мешок охотника, извлек со дна сложенную кольцами веревку, сказал мрачно:

- А мы и не оставим.

Спутники с недоумением наблюдали, как вершинник обвязал труп, затем осмотрелся, и лишь когда Мычка, примерившись, забросил веревку на один из торчащих над головой толстых сучьев, бросились помогать. Тело мертвого вершинника легко взмыло вверх, а конец веревки привязали за толстую ветвь растущего тут же кустарника. Мычка закрепил за плечом чехол с ненужным больше охотнику луком, приладил колчан и, глядя на висящего, негромко произнес:

- Ты не останешься не отмщенным.

Вернувшись, подсели к костру, некоторое время в молчании отогревали руки. Говорить не хотелось, и лишь кислое выражение на лице Золы, выжидательно прожигающего взглядом товарищей, заставило вкратце описать ситуацию. Выслушав рассказ, маг ненадолго задумался, затем произнес осторожно:

- Не сочтите безумцем, но... у меня появилось некое смутное чувство, что все это как-то связанно. - Заметив вопросительные взгляды, маг заговорил скороговоркой, словно боясь, что его прервут, не дослушав: - С тех пор, как мы взялись за заказ, мы то и дело, натыкаемся на неизведанное, - перечисляя, он начал загибать пальцы, - чудовище, что завело нас в подземелья, скрытые за дверями древние артефакты, озерный бог, что, по словам Дерна, даже близко не состоит в родстве с известными нам морскими животными...

- Неуничтожимый человек-демон, - подхватил Шестерня.

Зола кивнул, благодаря за поддержку, продолжил:

- А чего только стоит зал с удивительными железными истуканами... Да и шахту, по которой мы поднимались, рискуя жизнью, тоже не назовешь обычной. И вот опять, выйдя на поверхность, демон знает где, мы вновь натыкаемся на неизвестную тварь, о которой слыхом не слыхал наш охотник.

Не желая спорить, Себия произнесла осторожно:

- В мире много неизвестного.

- Конечно! - воскликнул маг с жаром. - Но ни за один раз, и ни в одни руки. А сколько мы пропустили лишь потому, что неслись сломя голову! Мир Себии с чудесной светящейся водой, удивительные волшебные сферы, над секретом которых я до сих пор ломаю голову.

- Что ты хочешь сказать? - подвел Дерн черту.

Не в силах сдерживаться, Зола вскочил, нервно заходил вокруг костра, обращаясь уже более к себе, чем к кому-либо:

- Судьба дала мне возможность узнать об этом мире нечто таинственное, доселе неизвестное, но очень важное. Каждое событие подталкивает меня к этому, не давая отступить. И теперь, горя жаждой познания, я не смогу остановиться, пока не распутаю окружающий нас клубок странностей и противоречий, - иссякнув, он упал на охапку зеленых ветвей, закрыв глаза, погрузился в размышления.

Дерн со странным выражением насмешки и печали смотрел на Золу, затем отвернулся, сказал негромко:

- Солнце встало, пора выступать.

ЧАСТЬ III

ГЛАВА 1

Солнце не успело коснуться вершин замерших деревьев, а группа уже медленно пробиралась через сонный лес. Путь осложнялся тем более, что постоянно приходилось идти в гору. Наемники часто оскальзывались, падали, порой, скатываясь по склону на приличное расстояние, но вновь поднимались, неуклонно продвигаясь вперед.

Изредка попадались подрубленные засохшие деревья, несколько раз дрогу пересекали дорожки следов, в которых Мычка без труда узнал оттиски сапог охотников, но, несмотря на явное присутствие людей, лес оставался безмолвен и пуст.

Вершинник хмурился, все чаще напряженно поглядывал по сторонам. Изменение в состоянии товарища не укрылось от остальных. Во время очередной короткой передышки, когда Мычка, присев на поваленный ствол дерева, задумчиво осматривал новообретенный лук, Себия спросила участливо:

- Что-то случилось? Все утро ты сам не свой.

Не поднимая глаз, вершинник ответил:

- Меня пугает лес.

Стоящий рядом Шестерня удивленно приподнял брови, спросил неверяще:

- Вершинник боится леса?! Звучит так же странно, как напуганный пивом пещерник.

Мычка тронул пальцем тетиву, туго натянутая жила угрожающе загудела, покосившись на пещерника, спросил:

- Слышишь?

Шестерня посмотрел на лук, затем перевел взгляд на друга, пытаясь понять, где подвох, сказал осторожно:

- Слышать-то слышу, а в чем шутка?

- Ну а если бы вдруг не услышал? - Мычка ехидно прищурился.

Пещерник пожал плечами, сказал неуверенно:

- Тогда бы дернул сильнее, или помыл уши.

- А если бы не помогло?

- Тогда не знаю. Решил бы что что-то не так, или испугался... - Шестерня застыл, уважительно взглянул на друга.

Видя, как в глазах пещерника протаивает понимание, Мычка кивнул, произнес задумчиво:

- Лес живет своей жизнью, иногда он грозен, порой тих, но всегда полон звуков. А здесь... - он вновь нахмурился, - мертвая тишина. За утро мы не встретили ни одного зайца, на деревьях не видно белок, и даже птицы будто воды в рот набрали.

Прислушиваясь к разговору краем уха, Дерн подошел ближе, спросил в лоб:

- Ты что-то чувствуешь?

Вершинник замялся, но Зола бросил:

- Ладно уже, говори, не стесняйся. Как говорится, лучше перебдеть...

Мычка по-очереди оглядел друзей, сказал прямо:

- Я чувствую угрозу. У меня лопатки сводит, словно кто-то недобрый смотрит в спину.

Головы мгновенно повернулись, вглядываясь в чащу позади вершинника. Настороженно осмотревшись, Зола пробормотал:

- Я ничего не вижу.

Мычка покачал головой, произнес чуть слышно:

- Ты и не увидишь. Я сам не вижу. Но что-то здесь определенно есть, и это что-то очень недоброе.

Тихо свистнуло, в бревно, почти коснувшись руки вершинника, воткнулась длинная стрела, дрогнув пару раз, замерла. Раздался предупреждающий окрик:

- Не двигаться! Кто шевельнется, получит стрелу. Кто вы и что здесь делаете?

Себия мгновенно напружинилась, Шестерня едва заметно передвинул щит, прикрывая затылок, а Зола нехорошо прищурился, но Мычка вдруг рассмеялся, замедленно встал, разводя пустые руки, сказал весело:

- Кто бы ты ни был, но смел не по годам. Выходи, не бойся, мы с миром.

В ответ послышался крик:

- И не пытайся заговорить мне уши. Нас много, и едва вы дернетесь...