Страница 6 из 19
– Например, ради того, чтобы выкинуть старую мебель, – категорически заявил Беза, – Без обид, но в Stalag XVIIIA ты даже толком не похудел. У нас ещё работы непочатый край. Я не хочу провести тут все выходные…
(Желающие могут убедиться: http://www.sdelanounih.ru/nemeckij-plen-dlya-anglosaksov-i-russkix/)
– Думаешь, выйдет из этих троцкистов какой-то толк?
– Не знаю, – серьезно ответил Беза, – Надеюсь, что выйдет, разумеется. Ладно, давай не будем рассиживаться! Сам же, наверное, домой хочешь…
Весь остаток субботы и большая часть воскресенья ушли у Гранта, чтобы ознакомиться с присланными материалами. И с каждой новой папкой он становился все серьезнее и серьезнее. С одной стороны, от перспектив, которые сулила реализация предложенных проектов, захватывало дух. С другой стороны, – он очень отчетливо понимал, что шагает в неизвестность. Ничем подобным он ранее не занимался.
Даже писать листовку, призывающую рабочих присоединятся к создаваемому жилищному кооперативу, и то было непросто. Отлично понимая, что делает полезное дело, Грант, тем не менее, чувствовал себя рекламным агентом, а не агитатором… Впрочем, он осознавал, что это исключительно результат отсутствия специфического опыта.
На следующей неделе он и ещё пара товарищей встретились со стряпчим, оформившим регистрацию «East End Cooperative Housing», а также посетили неизвестный им ранее, но выглядящий весьма респектабельным банк, в котором им, без всяких пререканий и мытарств, выдали беспроцентную ссуду на три года. Ни сам Грант, и ни один из его товарищей, никогда не держали в руках подобной суммы, и никогда не получили бы такой ссуды при других обстоятельствах. Только сейчас до некоторых стала доходить серьезность мероприятия, коммунисты стали более собраны и сосредоточенны.
Неделю подряд Алан и его юные товарищи занимались раздачей листовок на проходных заводов и фабрик, терпеливо отвечая на множество вопросов. Внимание властей это не привлекло: в те времена композиция «троцкист с пачкой листовок возле проходной завода» была такой же естественной деталью пейзажа, как пресловутые лондонские туманы.
Провели собрание будущих участников кооператива. Помещение пришлось снимать непривычно большое, – народу набилась настоящая тьма, рабочие пришли с женами, нередко и с детьми. Гранту было не впервой выступать перед рабочей аудиторией, и он легко, подробно и не без остроумия изложил план, достоинства и сложности предстоящих действий. На лицах некоторых, особенно молодых, рабочих и работниц читалось явное недоверие. Мысль о том, что жилье можно строить сообща, без процентов и переплат, и вселяться в дома сразу, как они будут построены, казалась им слегка фантастической. Но Тед старался, и среди тех, кто собрался в зале, лишь несколько самых недоверчивых семей отказались записываться в кооператив по итогам собрания. Председателем был выбран, с подачи Теда, Фред Эллиот, которого в рабочей среде многие знали и уважали.
Район, на строительство в котором было получено разрешение, тоже, удивительно быстро и почти без проволочек, был застроен старыми заброшенными индустриальными сооружениями 19-го века, уродливыми кирпичными корпусами фабрик, складов и мастерских. Дабы сэкономить средства, решено было взять снос на себя, и все члены кооператива выразили желание вложить в это дело, как и в последующее строительство, личное трудовое участие. Подобные собрания провели ещё не один раз, и поток желающих присоединится не иссякал – положение с жильем рабочих было очень тяжелым, а залезать в долговое рабство к банкирам рядовые англичане не особо рвались. Во время праздничных мероприятий 1 мая, также, активно велась агитация, ей была посвящена также значительная часть весенних выпусков газеты «Socialist Fight» и журнала «Workers International Review», выходящие непривычно большим тиражом.
Тед внимательно ознакомился с практикой кооперативного строительства в СССР и «странах народной демократии», которая была обобщена в материалах, переданных ему Сергеем. В целом, заложенные в концепции идеи пришлись ему очень по нраву, кроме одного пункта, – насчет трудового участия членов. С его точки зрения, у этого момента было немало минусов. Во-первых, рабочие в Англии и так работали немало, – отнюдь не все работодатели соблюдали законодательство строго, и большинство перерабатывало на два-три часа вполне стабильно. Нормальной была шестидневная рабочая неделя. Тяжелая работа на стройке после такой нагрузки была более чем некстати, приводя к совершенному утомлению человека. Во-вторых, трудовое участие, прописанное в договоре, сулило ссоры и разборки на тему того, кто больше поработал, со сложным выяснением объемов труда, который необходимо вложить для равных долей участия. Если человек, например, заболел, а то и просто запил – среди английских рабочих совершенно нередкое явление, кто-то, в свою очередь, просто по определению вынужден будет работать «за себя и за того парня», что сулило массу неприятностей. Наконец, строительство, при всей кажущейся простоте, являлось ремеслом серьезным, и те, кто ничего в нем не понимал, на стройплощадке были скорее помехой, чем помощью. Да, они могли быть разнорабочими или поднимать тяжести, но даже такой нехитрый труд был чреват большими объемами травматизма, несчастных случаев, а также порчи материалов и оборудования. Так оправдает ли себя присутствие на стройке толпы неумех, да ещё и неумех уставших после основой работы?! Кроме того, строители тоже являлись работниками, и, хотя трудовое законодательство Великобритании того времени не требовало от работодателя ни обязательного страхования работника, ни даже ознакомления его с техникой безопасности, могли возникнуть проблемы юридического характера из-за отсутствия трудовых договоров. Причем, в условиях, когда сама необходимость в подобном участии стояла под большим сомнением.
Одним словом, решив, что в СССР и других странах социализма трудовое участие членов кооперативов – скорее вынужденная необходимость, нежели обязательный элемент организации, Тед решил ограничить участие членов кооператива помощью при сносе и разборе аварийных зданий на будущей стройплощадке, а также вспомогательными работами – выгрузкой материалов, и иной помощью в сравнительно умеренных объемах. Кроме того, было оговорено, что дольщики примут активное участие в благоустройстве придомовой территории и в организации будущих домовых комитетов. И значение это имело скорее консолидирующее, нежели экономическое, дабы дольщики знакомились с будущими соседями, а также с коммунистами-организаторами, привыкали к совместному характеру труда и эффективности низовой организации. Что же до собственно строительства, то по всему выходило, что строители-профессионалы, без привлечения которых обойтись все равно было никак, основной объем работы проделают и качественнее, и быстрее, и дешевле. Разумеется, Тед обсудил эти вопросы с Сергеем. Тот оказался к подобным предложениям не совсем готов. Признавая их обоснованность, он, все же, для верности, отправил запрос по каким-то своим инстанциям. Ответ пришел очень быстро, и оказалось, что в целом Тед был полностью прав. Привлечение участников кооперативов к самому строительству в СССР было делом сугубо вынужденным, и связанно было с желанием хоть немного разгрузить СМУ и другие строительные организации, чей план в Союзе был разверстан на несколько лет вперед без всяких «передышек» и послаблений.
При сносе старых промышленных домов проявили максимальную хозяйственность: где было можно, старались сохранить пригодный к использованию добротный столетний кирпич, стальные и чугунные балки, плитку, каменные блоки. Сергей, которого все непосвященные знали как польского эмигранта Сергиуша Безу, несколько раз сам приезжал на стройплощадку, и подкинул идею: не сдавать в металлолом некоторые образцы древнего промышленного оборудования, которое не было демонтировано в брошенных сооружениях: там нашлись старые винтовые прессы, паровые машины, разнообразные неисправные станки причудливых очертаний и многое другое.