Страница 15 из 33
Старший брат прадеда, Николай, служил в канцелярии киевского генерал-губернатора Бибикова; он рано умер от туберкулеза, а после смерти его жены, Марты Евстафьевны (от той же болезни), прадед воспитывал их детей. Видимо, Виталий Яковлевич был неравнодушен к своей невестке Марье Евстафьевне. Профессор А. И. Линиченко писал в некрологе о Шульгине:
В. Я. стал истинным мучеником, мучившийся сам, но мучивший невольно и своих близких, а в особенности ту, из-за которой мучился. Он не щадил собственных средств на поездки в сосновые леса, на дачи, за границу – все в надежде спасти страдалицу. Он измучил ее ежеминутным охранением от сквозного ветра, по тысяче раз в день ощупывая ее пульс, прикладывая руку к вискам <и т. п.>. Соорудив памятник на ее могиле, он приказал сделать с него модель, поставил ее в своем кабинете и то и дело смотрел на нее и заливался слезами[95].
Недаром в университете Шульгин занимался западноевропейским рыцарством, идеализировавшим женщину.
Дочь брата, Вера, вышла замуж за умеренного украинофила, преподавателя В. П. Науменко[96], а сын Яков стал народником и украинским националистом, из-за чего разошелся, чтобы не сказать рассорился, со своим дядей. Впрочем, прадед был «малороссийским»[97] патриотом – занимался восстановлением древностей и этнографией Юго-Западного края, ради этого участвовал в создании местного Географического общества и был членом Киевского славянского благотворительного общества. Изначально Шульгин сочувствовал старшему поколению украинофилов (Владимиру Антоновичу, Михайло Драгоманову и М. А. Максимовичу) и слыл либералом. После 2-го Польского восстания (1863), однако, он кардинально поменял идеологические установки и занял антипольскую позицию; «Киевлянин», основанный им в 1864 году, был создан в том числе для борьбы с «ополячиванием» края.
Магистерская диссертация Виталия Яковлевича называлась «О состоянии женщин в России до Петра Великого» (1850); защитив ее, он был назначен профессором (адъюнктом) по кафедре всеобщей истории в Университете св. Владимира и выбран секретарем историко-филологического факультета. К тому времени он уже славился своими лекциями: слушать его приходили не только студенты, но и «простые» киевляне[98]. В своих воспоминаниях С. Ю. Витте пишет, что В. Я. «был одним из очень талантливых лекторов. Лекции его (он читал всеобщую историю) были превосходны, как в университете, так и в других учебных заведениях. Он издал учебник по всеобщей истории, по этому учебнику учился и я, да вообще в конце 60–70-х годов по этому учебнику Шульгина все кончали курс в гимназиях, а также державшие в то время экзамены в русских гимназиях готовились по этому же учебнику, который был очень интересно составлен»[99].
Его учебник всеобщей истории (Древнего мира, Средних веков и новой истории Западной Европы) в трех томах (1858) действительно имел большой успех; к 1881 году учебник переиздавался не менее восьми раз. Новшеством было то, что он содержал библиографию по различным темам. «Как можно менее голых чисел и безличных имен и как можно более живых людей», – пишет Шульгин в предисловии. Он также написал первую историю Киевского университета (1860).
Много лет тому назад я нашла в Ленинке его опубликованную диссертацию под названием «О состоянии женщин в России до Петра Великого» (1850), тогда же сделала копию (заинтриговало чуть ли не феминистское название), но целиком прочла, только когда собралась писать о прадеде. Продолжая женскую тему, которая наверняка занимала немало места и в его «рыцарском» сочинении, В. Я. начинает с того, как менялось положение женщины в западной и восточной культурах, а потом переходит к России. (Правда, название Россия обрело официальный статус только при Иване Грозном.) Он пишет: «…чем развитее общество, тем более уравновешено в нем значение обоих полов. Унижая женщину, мужчина этим только показывал свое собственное унижение. ‹…› Восток унизил женщину до вещи, служащей к удовлетворению чувственности мужчины». Изменение отношения к женщине в христианском мире он отчасти относит на счет института рыцарства и говорит о Деве Марии, «освободившей женщину из-под деспотизма мужа»[100]. Далее он утверждает, что в эпоху Возрождения образованные женщины участвовали в ученых диспутах, даже становились богословами и т. д. Теперь эти факты хорошо известны, но в 1850 году в России они наверняка казались новыми. На Руси, пишет В. Я., женщина играла в «родовых отношениях» главную роль, но скудность источников усложняет более основательное изучение[101].
Его работа, кажется, была первым профессиональным исследованием этой темы. Московский историк К. Д. Кавелин, видный западник, написал на нее большую рецензию, в которой говорится, что Шульгин «умел выбрать тему и сумел развить ее с редким историческим талантом, приготовленный к труду большой начитанностью и основательным изучением предмета по историческим памятникам всех славянских племен», а саму тему назвал «одним из самых чувствительных пробелов в русской истории»[102]. Кавелин, однако, не соглашался с некоторыми выводами Шульгина, например с тем, что принятие христианства отчасти привело к исключению женщины из мужского общества, конечным результатом которого было женское затворничество, напоминавшее монашеский быт.
В начале 1860-х годов ученый совет предложил В. Я. место ординарного профессора, хотя у него не было докторской степени. Дома говорили, что он получил один отрицательный голос (черный шар) на голосовании и в обиде ушел из университета; по официальной версии против него выступили коллеги по кафедре, то есть его «ушли». В. Я. дважды приглашали в Московский университет на место историка П. Н. Кудрявцева (друга и преемника Т. Н. Грановского), но он не хотел уезжать из Киева.
Первый номер «Киевлянина» (1864) открывался словами «Этот край русский, русский, русский», отражавшими русофильскую установку газеты, поначалу занимавшей умеренно либеральную позицию (известно, например, что Шульгин был убежденным сторонником реформ Александра II) – консервативно-монархическую уже после его смерти. Первые годы она отчасти существовала на государственную субсидию (6000 рублей в год), от которой В. Я. Шульгин отказался, когда газета встала на ноги. Причиной было желание полной независимости от какого-либо внешнего давления. «Киевлянин», имевший репутацию профессиональной профессорской газеты, со временем стал самой читаемой газетой на юго-западе. Сначала газета активно выступала против влияния польской шляхты и, соответственно, католичества. Свои передовицы тех лет Шульгин нередко посвящал этой теме, продвигая среди прочего «просвещенческий» учебный проект – создание новых народных школ с преподаванием на русском языке (а не на польском или местном наречии)[103]; этот выбор объяснялся «прогрессом» и выгодой для учащихся (предполагалось, что в дальнейшем он поможет им в продвижении по службе), за которыми, однако, стояла идея единой и неделимой России. Вот что писал в «Киевлянине» бывший попечитель Киевского учебного округа М. В. Юзефович: «Портить народные школы введением в них преподавания на местных наречиях дозволить нельзя. А писать и издавать на них книги [можно] сколько угодно. Всякая же книга с хорошим содержанием, на каком бы языке и наречии ни была она написана, может быть только полезной». Об украинофильстве: «Украинофильская идея вовсе не есть идея малорусская: она чисто польского происхождения [и] ратуют за нее те, кто против нашего народного единства»[104].
95
Линиченко А. И. Виталий Яковлевич Шульгин // Университетские известия за 1879 г. Университет св. Владимира. С. 28–29. Линиченко был коллегой и товарищем В. Я. Вот другое «истинно рыцарское» описание чувств прадеда к своей невестке: «Шульгин идеализировал ее, видел в ней олицетворение лучшей матери, образцовой жены. Если будучи еще лектором, он писал о рыцарстве, то теперь он на деле применял рыцарские качества, платонически, идеально увлекаясь “дамою сердца“, готовясь приносить для нее всевозможные жертвы, и вдруг чахотка поражает эту женщину и уносит олицетворенный идеал в могилу» (Рыцарские нравы В. Я. Шульгина (анонимн. вып.). Киевская старина в лицах. XIX век / Сост. А. Н. Макаров. Киев, 2005. С. 544–545).
96
Науменко преподавал словесность во Второй киевской гимназии, где учился В. В. Шульгин, и Женской гимназии св. Ольги, где у него учились его сестры Павла и Алла (моя бабушка). Он занимался малороссийским языком (например, «Опыт грамматики малорусского языка») и фольклором, был редактором «Киевской старины». В дальнейшем встал на украинские позиции.
97
Прилагательное «малороссийский» относилось к тем гражданам, жившим на юге Российской империи, которые себя называли малороссами, в отличие от великороссов, а не украинцами, что имело сепаратистские коннотации.
98
Считается, что он также стал первым проводить семинарские занятия в Киевском университете.
99
Витте С. Ю. Из архива С. Ю. Витте: Воспоминания. Т. 1 / Сост. Д. Буланин. СПб., 2003.С. 148. Витте также пишет, что «одна институтка, только что окончившая курс в <институте благородных девиц>, очень красивая (фамилии ее не помню) до того в него влюбилась, что сама его просила, чтобы он на ней женился. Шульгин женился на ней; в это время, можно сказать, он был стариком, а она совершенно девочкою» (Там же). Мама рассказывала, что однажды какая-то «дама», остановив ее с матерью на улице в Киеве, им рассказала, что она посещала его лекции в университете и что она их до сих пор хорошо помнит; обратившись к маме, тогда девочке, сказала: «Ты должна гордиться своим дедом». Эти должности он совмещал с преподаванием во Второй Киевской гимназии и женском институте.
100
Шульгин В. О состоянии женщин в России до Петра великого. Историческое исследование. Киев, 1850. С. 5–8. Он делит историю женщины на три периода: языческий, домонгольский, XIV–XVII веков.
101
Источники по русскому законодательству существуют, «но из них мы узнаем право, а не факт, [то,] что должно было быть, а не то, что было, – юридическое, а не действительное положение женщины», пишет Шульгин (Там же. С. 23). Принятие христианства на Руси привело к «разлучению полов», длившемуся до Петра. При этом Шульгин утверждает, что языческие права женщины после принятия христианства оставались в силе дольше в Юго-Западной Руси, чем на севере.
102
Кавелин К. Д. О состоянии женщин в России до Петра Великого: Собр. соч. Т. 3. СПб., 1904. С. 230. Рецензия была напечатана в «Отечественных записках».
103
Необходимость школ для народа связывалась в особенности с «эманципацией крестьян» (1861).
104
Юзефович М. В. // Киевлянин. 1866. 23 апреля.