Оружейники

– А я по химии, – добавила Лена.

– Ага. И давай сюда индивидуалки. Два урока нам как раз хватит, а за перемену перепишешь.

Спровадив ошалевшую от спасительного счастья Алису, девушки переглянулись. После чего Лена задумчиво спросила:

– Интересно, Александр Аркадьевич пропесочит нас только за физкультуру? Или за химию с географией тоже?

Тёна фыркнула:

– Сами напросились, так что переживать будешь потом. Заодно за меня поплачешь: плакало моё свидание сегодня вечером. А сейчас – в библиотеку.

Зеркало седьмое. Ритка-Маргаритка

В первый день новой четверти уроков назначили мало, поэтому Олег пообещал прогулять единственную на сегодня пару в университете и встретить Тёну сразу после школы. Это оказалось очень кстати. Зонтик девушка забыла дома, а на улице собрались тучи, и принялся накрапывать дождик. Вот только зонт у Олега оказался не слишком большой. Конечно, идти вдвоём в обнимку приятно – но с одного бока мокро. На этом досадные случайности и неприятности не закончились. Кафе, в котором оба рассчитывали посидеть, оказалось закрыто. Олег на это предложил заглянуть ещё в одно неплохое место, Тёна согласилась, тем более что дождь, вроде, утих… Два квартала по периметру решили не обходить, вместо этого срезать путь через дворы. И в какой-то момент упёрлись в яму поперёк дороги: видимо, начали раскапывать трубы, но погода испортилась, рабочие всё бросили и ушли. Проезжая часть стала большой лужей, тротуаров во дворе не было. Но поребрики яма не затронула. А до уютного тёплого кафе осталось совсем недалеко… Олег пробежал сразу, девушка в туфлях пошла куда медленнее и аккуратнее. Шаг, чтобы не свалиться, ещё шаг. Когда до сухого асфальта осталось меньше метра, Тёна потянулась ухватиться за поданную Олегом руку – и в этот миг правая нога соскользнула, девушка оказалось по щиколотку в воде.

Кафе и прогулка отпадали. Хорошо ещё, что дом Олега оказался рядом. После горячего чая с мёдом, Тёна уютно устроилась на диване в комнате Олега, ноги укрыла пледом, положила голову парню на колени и принялась наслаждаться тем, как он нежно гладит её по голове и волосам. И заодно немножко жаловаться.

– Это сегодня день такой. Невезучий. Да и в школе… С утра ходит проверяющая комиссия. Помнишь, я говорила, как у нас одного парня отчислили в начале прошлой четверти? История с мытьём полов. В общем, говорят, его отец на это обиделся и как-то там устроил с этой проверкой. У нас классная вся уже извелась. Что теперь буде-е-ет…

Олег на это лишь улыбнулся и пощекотал девушку под мышкой.

– Да ничего не будет. Если комиссии повезёт, потреплет нервы молодым учителям типа вашей классной и уедет.

Тёна поёрзала, чтобы пристроиться обратно на коленку, с которой сползла, и продолжила своё.

– Так они же будут цепляться к любой ерунде, из мухи слона сделают. А потом как устроят нам какую-нибудь пакость… Та-ак, – девушка посмотрела на свой Меч, который теперь неприкрыто усмехался. Причём издёвка во взгляде явно относилась к Тёне. – Или ты сейчас всё объясняешь или я… – она привстала и потянулась к лежавшей на спинке дивана подушке.

Олег на это замахал руками, мол, сдаюсь, потом успел поймать Тёну – от его резкого движения она чуть не сползла на пол. Устроил её так, чтобы теперь она полусидела в его объятиях, и сказал:

– Даже если бы Игнатиос Григориос был просто директором, комиссии ничего не светит. Вместе со мной учился сын мэра, на следующий год в нашу гимназию хочет поступать внучка губернатора. Продолжать? Его связей хватит растереть в порошок любую комиссию. Вместе с тем самым папашей. А во вторых… Тёна, солнышко ты моё. Иногда ты очень проницательная, а иногда – наивная до ужаса.

На такое следовало возмутиться, но Тёне было так хорошо, что она лишь лениво промурлыкала:

– И с чего это я наивная? Счас вот ка-ак возьму, и рассержусь на тебя.

– Ага, – довольно улыбнулся Олег,– давай. Только чур я сразу сдался, и меня взяли в плен.

Тёна на это фыркнула и потребовала, чтобы ей всё-таки объяснили.

– Хорошо. Наивная, потому что повелась на антураж, которым ненавязчиво вас пичкают. Школа магии и мудрый волшебник-директор во главе. Популярный нынче штамп. А младшие Шагнувшие уши и развесили, расслабились. Мастерам так легче не только учить, но и мозги промывать в нужном направлении. Учти, я сейчас их не осуждаю. Формирование правильного способа мышления – это главная задача любого образования. Вот только я предпочитаю всегда думать сам за себя.

Девушка после этих слов повернулась так, чтобы твёрдо сидеть на коленях Олега, внимательно посмотрела в глаза своему Мечу и уже без тени игривой несерьёзности и расслабленности спросила:

– А какие они, по-твоему? Гранд-Мастер и остальные.

– Сама посуди. Обычные Шагнувшие живут лет девяносто, магистры спокойно дотягивают до ста пятидесяти. Мастера… Они выглядят, будто им сорок-сорок пять, ведут себя, будто им лет сорок, но запросто могут оказаться ровесниками Пушкина. А два столетия это и опыт, и… Цвета – не клубы по интересам, а самые настоящие государства. Разве что их территория делится по границам в за-Отражении. Власти у гранд-Мастера не меньше, чем у президента не самой слабой державы. И если Игнатиос Григориос по какой-то причине играет в скромного директора школы, для чего терпит видимые всем правила игры – не означает, что он обязан терпеть эти правила всегда. Стоит или комиссии, или отцу того дуралея доставить по-настоящему заметные неприятности… Повезёт, если отделаются полным разорением или тюрьмой.

– К-какой тюрьмой?

– Самой обычной, российской. У гранд-Мастера достаточно Искателей, которые выбрали путь юристов, экономистов или журналистов. Что-то найти можно всегда, а уж с нашими возможностями и подавно. Или просто наведается пара Оружейников, и на следующий день опубликуют некролог. Скорбящий о несчастном случае. Так что выбрось эту комиссию из головы. Полихорадит ещё несколько дней, а потом Игнатиосу Григориосу надоест, и он их выгонит. Но это всё завтра. А сейчас…

Олег вдруг уронил девушку на пол, на ковёр, сам «упал» рядом, обнял и принялся целовать. Поэтому все размышления о комиссии и Мастерах у Тёны попросту вылетели из головы.

Дома сомнения вернулись обратно. Аргумента Меча как всегда были до ужаса логичны, но Тёна на следующий день завела будильник пораньше, чтобы не опоздать. Первый урок был у классной, молодая учительница из-за комиссии очень нервничала, и запросто могла вкатить выговор тем, кто войдёт в класс после неё. Тратить время в первый после каникул выходной на отработку дополнительных занятий за поведение Тёна не хотела.

Девушка как раз наложила себе в тарелку каши и села завтракать, когда в дверь раздался звонок. Тёна со вздохом посмотрела на часы на стене – до назначенного самой себе времени выхода осталось десять минут, и пошла открывать, гадая, кто там может быть. Отец ещё в субботу уехал в рейс, у мамы сегодня ночная смена и вернётся она не раньше обеда. Разве что кто-то из соседей?

В коридоре стояла… Маргарита! Тёма машинально отметила, что свой цвет волос у неё, оказывается, тёмно-русый. Следом в глаза бросилась несуразность в одежде: на Рите была блузка и юбка из тех, что летом покупал ей Искатель, поверх лёгкая ветровка не по сезону и кроссовки, на плече большая спортивная сумка. А ещё тени от усталости под глазами, и давящие тоска и безысходность, которые разливались вокруг неожиданной гостьи так, что казалось протяни руку – и потрогай.

– Здравствуй. Извини, что я так вот, без спросу. Да ещё в такую рань. Просто… мне некуда больше пойти, – Рита сообразила, что Тёна стоит на пороге уже в форме. – Ой, ты же в школу собираешься. Извини. Я тогда не буду мешать. Я пойду.

Тёна резким движением ухватила Риту за руку, затащила в прихожую, захлопнула дверь и заставила поставить сумку на пол.

– Никуда я не иду. И ты никуда отсюда не идёшь, пока не расскажешь, в чём дело. Так. Ты завтракала?