Страница 3 из 22
– Уведите его, – сухо сказал моргул.
Когда Тан Тону заломили руки, повели к абордажной лестнице, Ритц резко схватил за бок пиратского атамана. Тот взвыл от боли. Моргул вырвал клок одежды, ободрал кожу и, разжав ладонь, увидел то, что искал, небольшой красный камушек. Моргул спрятал информ-кристалл в плаще и рывком поднял с палубы Мекеля.
– С тобой придется говорить серьезнее, и говорить буду не я, понимаешь, – он цокнул языком. Рядом зарубили последнего сопротивлявшегося пирата, и кровь порядочно запачкала одежды моргула. – Вижу, ты понимаешь… – тихо сказал Ритц и, сбросив Мекеля на руки подошедших личей, резким движением убрал меч в ножны. Моргул направился к светящейся полоске абордажного мостика, бросив через плечо: – Сожгите корабль!
Последние солдаты нежити, отступая, полили палубу особой горючей жидкостью и бросили несколько факелов.
Тан Тона держали наверху, на странной палубе. Пират не понимал, что у него под ногами, не то металл, не то камень, было ясно – этот могучий корабль в воде не тонул. Он посмотрел по сторонам. Море уходило до грани горизонта, и солнце творило на волнах этюды в багровых тонах.
Странно, подумал Тан Тон, только что я сидел в кожаном кресле и пил дорогое вино, рассуждал о богатстве и роскоши, а теперь не знаю, как мне вымолить легкую смерть. Может… он сплюнул и посмотрел в небо, может, есть Бог?
В этот момент раздался оглушительный взрыв, и корабль нойонов закачался на волнах. Огонь с палубы достиг трюма, где пиратский атаман спрятал мешки огненного песка для баллист и запасы огненной воды. От грозного «Золотого черепа», наводившего ужас на все морские порты от Лоции до Шейхона, осталась лишь горстка обгорелых обломков, меж которых мелькали акульи плавники. Все драгоценности, полученные от правительства Карна, пошли на дно, не принеся никакой пользы их временным обладателям.
Через пару минут после этого взрыва из неприметной бухточки на острове вышла небольшая шхуна под белыми парусами без флагов. К моргулу Ритцу, который лично сопровождал Мекеля в особую камеру, подбежал лич и доложил о происшествии.
– Затопите судно. Это карнские соглядатаи.
В палубе нойонского крейсера открылось широкое отверстие, и оттуда, на изогнутом как лапы огромного насекомого креплении, поднялся кристалл, висевший в мерцающей фиолетовой ауре. Ритц поднялся на капитанский мостик и отдал приказ повторно. Аура, в которой, не касаясь креплений, висел кристалл, вспыхнула, собралась в узкий луч и потоком испепеляющего газа понеслась к шхуне. Вспышка и охваченное огнем судно распалось надвое. Тан Тон сочувственно посмотрел на восток, лич стоял в двух шагах от него, руки были связаны. Может, прыгнуть за борт? Лучше смерть в волнах, чем страх мучительного конца здесь… Через мгновение он одумался. Рыцари смерти взяли его под руки и повели внутрь корабля.
– Курс на юго-запад и не отходите далеко от карнского побережья, все встречающиеся суда считайте враждебными, – командовал моргул.
Стоявший у руля капитан-зомби кивнул, и удовлетворенный моргул направился вниз, чтобы лично допросить пленников и доложить Каликургу об удачной операции.
Тан Тон очнулся, вода все ещё капала ему на голову. Он был зажат в плотных полуживых оковах, обвившихся вокруг металлического столба. Было темно, у входа стоял лич со своим жезлом, мерцавшим ядовитой зеленью. Рассудок пирата мутился, в голове гулким эхом отдавались вопросы Ритца. Кто вам помог на острове Красном? Кто провел Мекеля на корабль? Кто, кроме лорда Куруша, обещал вам награду? Кто хотел купить у вас камень?! Тан Тон уже жалел, что не покончил собой, когда имел такую возможность.
– Ты или тронешься рассудком, или твои мысли вырвут из головы мои хозяева. Лучше скажи мне правду, и твоя жизнь окончится легко! Иначе ты познаешь такие страдания, какие не описаны даже в «Книге миров».
Ритц связался со своим владыкой Каликургом, тот приказал доставить «трофеи» на остров Красный.
– Я сам отвезу все данные в Агону на Совет, что начнется через несколько дней. Под страхом смерти ты не должен передавать этот кристалл никому, даже другим нойонам! – шипел Каликург.
– На горизонте корабль, – вошел в каюту моргула лич, когда экран с изображением нойона угас и рассыпался на облачка стааха.
– Что? – Ритц не расслышал костяного гиганта.
– Корабль на горизонте, то ли поврежден, то ли заброшен… – свистел высоким голосом лич.
На палубе пришлось зажечь магические огни, солнце село несколько часов назад, и только блеклое розовое свечение малой луны прорывалось сквозь облака, застилавшие небо над карнским побережьем.
– Что вы видите? – спросил Ритц своих верных солдат.
Каменные красные глаза лича видели в темноте, как днем. Костяной стрелок вышел вперед к самому борту и приложил ко лбу руку.
– Корабль, трехмачтовый. Скорее всего, карнский, одна мачта упала на палубу. Повсюду следы пожара, парусов нет. Команды тоже не видно.
Этот корабль, что шел навстречу Тан Тону, решил моргул. Его тоже задержали, наверно, кто-то из наших. Кого-то послали дублировать, не доверяют, может, Кальдерон… Ритц терялся в догадках, этот покинутый корабль манил его.
– Курс на «два часа», поверните к нему, – крикнул он вечно не спящему капитану.
Черная тень легла на сумеречные воды. Громада нойонского корабля нависла над карнским фрегатом. Абордажные лестницы полетели с высокого борта. Десяток личей выстроились на палубе по приказу моргула. Ритц стоял мрачный и бледный. Предупреждения Каликурга лезли ему в голову, а здесь ещё этот корабль такой странный, от него по астралу шли еле заметные волны возбуждения. Всюду следы магии, но не от нашего выстрела, что же это?
– Приведите сюда пирата! – указал моргул рыцарю смерти.
Тот ушел, и Ритц все же решил осмотреть корабль, его не покидало странное предчувствие опасности. Послушные приказу личи ринулись вниз. Когда нежить ступила на борт карнского судна, из воды у противоположного борта нойонского крейсера всплыли три тени. Всплыли бесшумно, их никто не видел – взгляды моргула, личей и зомби были прикованы к карнскому судну. Тени вцепились в борт и карабкались вверх по скользким и гладким бортам, двигаться по которым было невозможно даже самому ловкому в мире акробату.
У Тан Тона все плыло перед глазами, было темно. Только магические светильники на высокой корме корабля резали полумрак ярким голубым светом. Криво усмехалась у края моря испещренная бороздами красная луна. Пират увидел бледное лицо моргула и рыцаря смерти у него за спиной.
– Чей это корабль? – спросил его моргул.
«Лазоревая гладь», виднелось на боку название на карнском языке. Именно это судно Тан Тон ждал в месте встречи. Однако некроманты не затопили его. Я не слышал взрывов и звуков боя, как будто он сгорел уже довольно давно, думал пленник.
– Кто это сделал? – ответил он вопросом на вопрос. Ритц молчал.
– О чем тебе говорит этот корабль, название?! Говори! – рыцарь смерти резко схватил за плечо лысого пирата и упер ему в бок широкую острую глефу.
– Это корабль Карна, который должен был забрать Мекеля и доставить половину добычи, – радостно вдыхая холодный морской воздух, ответил Тан Тон.
– Кто должен был явиться на встречу? С кем именно ты вел дела?
– Я не знаю, я уже говорил. Имя только у переговорщика было в столице, мы и раньше сбывали через него нашу добычу. Он военный, зовут его Десмос.
Прежде еле стоящий на ногах узкоглазый пират сейчас будто собрался с силами. Он выпрямился, говорил резким хриплым голосом:
– Да, его звали Десмос!
Ритц прищурился. Десятичасовая пытка водой не выбила из твердого как камень пиратского вожака ни одного имени, и вдруг такая откровенность. Моргул думал о сумеречном маге Малькольме. Нойоны предупреждали, что тот может быть связан с карнцами.
– Тебе когда-нибудь самому было страшно? Или ничего не боишься? – почесывая завитую косичкой бороду, дерзко спросил пират и усмехнулся. Его плоские ноздри раздувались, в глазах сияли безумные огоньки красной луны.