Страница 13 из 58
Теперь изволь, нарушив золотое правило поездок, устраивать бивак в сумерках, возиться с ужином, установкой пологов и постелями. Темнота же совсем сгустилась, в небе зажглись звезды, исчезли очертания ближайших холмов, окружающих нашу стоянку, лишь одинокий курган еще маячил на ближайшей горке на фоне потухавшей зорьки. Наконец, закончив долгий день пробега по асфальту, растянуты над брезентом марлевые пологи, и, поужинав, можно растянуться на постели, предвкушая сладкий отдых. Но что-то больно укололо в тыльную поверхность стопы правой ноги, потом еще раз рядом с тем же местом. Подумалось: откуда могла в постели оказаться колючка? Пощупал рукою, ничего не нашел. Снял носок, тщательно промял его, провел рукою по постели — нигде ничего не обнаружил. Боль усилилась. Какая чепуха! Ведь не мог же меня кто-нибудь ужалить. Наверное, все-таки показалось.
— Что случилось? — сонным голосом спросил Алексей.
— Ничего особенного. Спите спокойно!
Улегся, стараясь отвлечься от боли. Но ногу пекло, будто обожженную. Ощупал рукой: опухоли не было. Из саквояжа, его по обыкновению кладу рядом с собой, вынул бутылочку со спиртом. Сейчас протру, поможет, перестанет болеть. Просто самовнушение. Надо заснуть, отвлечься, но спирт не помог, и заснуть не удалось. Колючка была явно ни при чем. Меня пожаловал своим вниманием кто-то явно неприятный. Но кто? Змея? Ее, такую большую легко было бы найти в постели под пологом с аккуратно подвернутыми под матрас краями. Каракурт? Отравление от укуса этого ядовитого и опасного паука было мне отлично знакомо. Вначале боль ничтожна, как от легкого укола иглою. Но вскоре боль растет, распространяется по телу, начинаются симптомы общего отравления, страх смерти, удушье, боль в животе, сильное слюнотечение. Скорпион? Очень похоже! Когда я изучал каракурта, мне так говорили местные жители: «Каракурт кусает совсем не больно, но болезнь очень тяжелая. Скорпион кусает очень больно, по болезнь легкая». Откуда ему взяться здесь, в этой угрюмой каменистой пустыне с редкими кустиками боялыша! Конечно, следовало бы засветить от аккумулятора машины лампу-переноску, тщательно пересмотреть постель. Но не хотелось будить своих спутников, по-прежнему думалось, будто все это так, какая-то случайная боль, может быть, от каких-то процессов, протекающих в мозгу, утомленном долгим путешествием. Но боль не исчезала. Важно не заострять внимания, постараться забыться.
А время шло. На небе вокруг полярной звезды медленно поворачивалась Большая медведица, по легенде степных жителей «семь волков крутились вокруг привязанной к колу кобылицы». Пролетело несколько спутников. Упал метеорит. Над пологом медленно и бесшумно пролетел козодой… Наверное, все же меня укусил какой-нибудь особенный и небольшой паучок. Теперь он придавлен мною, не опасен. Но какой? Все же странная боль! Будто кто-то все время прижигает горячим железом да еще им слегка потряхивает. Почему она только в одном месте на тыльной поверхности стопы? Если виною произошедшего яд, то он, видимо, особенный, не рассасывается. Надо его разогнать по телу, тогда он, разойдясь, перестанет терзать ногу. И я принялся изо всех сил тереть очаг боли. Как будто сразу полегчало. Боль стала стихать, начало клонить ко сну. Как много времени отняла у меня эта непонятная история? «Семь волков» Большой медведицы повернулись вокруг «кобылы» и стали почти с другой стороны.
Утром я проснулся позже всех. Предложил спутникам посмотреть всем вместе мою постель. Края полога, как полагается, были хорошо подвернуты под надувной матрас, и никто не мог уйти из-под него. Поиски продолжались недолго. Под подушкой, положив сбоку свой длинный хвост, мирно спал большой коричневый скорпион…
— Вот это здорово! — вскрикнул Алексей с восхищением. И занес над виновником происшествия палку, собираясь казнить виновника ночного беспокойства.
— Какой ужас! — воскликнула Зоя.
— Попался, субчик! — спасая скорпиона от Алексея, обрадовался я тому, что все встало на свои места. Нога еще слегка болела, чувство жжения совсем не прошло. На коже виднелись едва заметные две красноватые точки — места укола жалом.
— И чего вы радуетесь? — удивилась Зоя.
— Ну как же не радоваться! Во-первых, боль почти прошла, и все же я под конец хорошо выспался. Да и боль, в общем, не была сильной, и «черт оказался не таким страшным, как его малюют». Впрочем, в моей жизни это второе ужаление скорпионом. Во-вторых, как не радоваться: придумал способ лечения. Яд скорпиона не оставляет иммунитета. Действие его местное и довольно слабое, вызывает боль, и чтобы она была чувствительной, подольше держалась и запоминалась пострадавшему, яд не рассасывается. Ведь скорпиону приходится в пустыне бороться за жилище, за укрытие, за место зимовки и самое лучшее — залезть в норку грызуна, представителя млекопитающих, к которым относимся и мы с вами. Если хозяин норы не гостеприимен, полагается проучить его болезненным уколом. Да таким, к которому не привыкают при повторном наказании. Главное, оказывается, можно простым приемом уменьшить боль. Для этого надо разогнать по телу яд, растирать больное место. Наверное, помогла бы еще и грелка.
Мое объяснение было выслушано моими помощниками с большим вниманием.
— Да, действительно! — задумалась Зоя. — Я об этом сразу не догадалась. Жаль, что не разбудили меня. Я бы и грелку приготовила.
— А я бы с удовольствием расправился с этим гадом! — добавил Алексей.
— Кто бы мог подумать, что меня тяпнул милый скорпион! — продолжаю я обсуждение ночного происшествия. — Во всем же виновны вы, мои дорогие друзья. Уговорили ехать до темноты, поздно устраивать бивак. Когда мы расстелили постели, скорпионы уже вышли на ночную прогулку. Вот один случайно и забрался незаметно ко мне в гости. Надо было бы, чтобы он проучил вас, а не меня за нарушение экспедиционных правил. Впрочем, и я виновен. Не следовало с вами соглашаться. Обычно впервые участвующие в экспедиции трудно приучаются к исполнению непременных правил и легче воспринимают свой собственный опыт.
История со скорпионом была усвоена на этот раз моими помощниками очень твердо, и мне более не приходилось беспокоиться о заблаговременном устройстве бивака.
И вновь бег на машине по асфальтовому шоссе.
В стороне от дороги показалась джурга — миловидная дрофа-красотка. Увидав машину, она стремительно помчалась в сторону и вскоре скрылась за холмами. Пролетели чернобрюхие рябки-бульдуруки.
Вдруг вдали — темная зеленая полоска саксаула, тамариска, потом небольшие холмы. Лессовая пустыня исчезла, и теперь на земле вокруг лежит мелкий красноватый щебень и кустики боялыша. Мы вступили в типичную каменистую пустыню, окраину великой голодной пустыни Бетпак-Дала.
Один за другим тянутся одинаковые холмы. И горизонт уже не тот, как прежде, синий и слегка волнистый, будто волны океана. Иногда на пути распадок, скалы, густая поросль тамариска, чингиля, саксаула. Холмы все круче и больше. Вот за ним сверкнули ослепительно голубые воды Балхаша. Они так неожиданны и завораживающи после сухой полуголой и жаркой пустыни! Теперь наш путь вблизи него. Он долог и утомителен. Озеро то скроется ненадолго за каменистыми холмами, то выглянет из-за них манящей к себе голубизной.
За поселком Сары-Шаган мы решили остановиться на берегу озера. Вдали виднелся длинный узкий и каменистый полуостров, окаймленный с берегов полоской зеленых растений. Там, думалось, мы пообедаем, а ветерок и вода облегчат жару. Подъехали к самому мыску и пошли искать удобное место у самого берега.
Едва я, выйдя из машины, ступил на землю, как кто-то больно укусил за шею, потом за плечо. Виновниками укусов оказались два небольших жука — божьи коровки. Такая вольность этих, в общем, очень миловидных созданий бывает, когда они голодны. Коровки — неуемные пожиратели растительных вшей-тлей. Но здесь они оказались слишком бесцеремонными, укусы последовали один за другим, и мои спутники дружно и громко завопили. Да, действительно, странное поведение. Если так будет продолжаться дальше, то какой окажется наша стоянка на этом голом гранитном полуострове? Когда же мы возвратились к машине, я поразился. За короткое время весь тент украсился величайшим множеством красных коровок. Многие из них уже забрались в машину, очевидно, приняв ее за большой и скважистый камень, такое отличное укрытие. Больше всех оказалось одиннадцатиточечной коровки, немного меньше коровки изменчивой. Изредка встречались коровки крупные — семиточечные. Жуки были повсюду: ползали по камням, реяли в воздухе, немало их устроилось и под камнями. Благополучие коровок всецело зависит от тлей, которыми они питаются. Появится много тлей — моментально размножатся коровки. Тли исчезнут — и коровкам приходится нелегко, они голодают, гибнут, многие улетают высоко в горы и там, спрятавшись в укромные местечки, обычно собравшись большой компанией, засыпают на остаток лета, осень и зиму. По-видимому, такое же скопление коровок возникло и здесь, среди голых камней. Но откуда жучки могли сюда прилететь? В пустыне в этом году не было дождей, не было и тлей. Впрочем, кое-где местами пролились дожди, и там, где вода смочила землю, пышно зазеленела трава. Быть может, с таких мест коровки и взяли курс на север, к спасительной прохладе.