Остерегайся тихой воды

- Зачем?

- Хотела выдвинуть на дипломную работу по чарам.

- Почему не выдвинули?

- Я не до конца смогла рассчитать их.

- Почему пришли в гильдию артефакторов?

- Это интереснее.

И заново. Я была в состоянии овоща, способного только запоминать все и отвечать на вопросы. Это особенность ритуала, Mundum заставлял человека потерять контроль над речью, вытаскивая на поверхность первые слова, убыстрял работу мозга и отслеживал все образные цепочки, выводя их на артефакт, в моем случае - хрустальный шар. Крайне простой способ узнать правду и гораздо более надежный, нежели веритрасерум и легиллименция. А еще более разрушительный и практически не законный, если бы не военное время и мое согласие, подписанное еще при подаче заявления в гильдию, то его бы не стали использовать, а просто бы убили меня без суда и следствия.

- Почему вы решили, что именно тогда нужно было применять гармоничные заклинания?

- Это была крайняя точка.

И я знала, что они видят в шаре, кабинет прорицаний, потом селение банши.

- Крайняя точка чего?

- Не знаю. Просто крайняя точка.

Еще когда я подписывала договор, я поступила очень глупо и очень умно одновременно, я спрятала всю информацию по дару, что не вписывалась бы в рамки не совсем обычной интуиции в отдельную книгу в своей библиотеке и спрятала её, стерев воспоминания о ней. То есть я знала, что книга есть, но я не помнила где она. И это меня спасало.

- Вы и в Санкт-Петербурге ощущали что-то подобное?

В Санкт-Петербурге я помогала восстановить один из храмов большой магической цепи защиты главного узла Завесы над Восточной Европой, и тогда же моей интуицией заинтересовался мастер-наставник.

- Да.

- Что конкретно?

- Я просто знала, что надо сделать именно так.

- А если не сделаешь?

- Случается что-то плохое.

- Например.

У меня в голове замелькали случаи: вот я игнорирую дар и пропускаю проклятие на стажерстве в боевой гильдии, вот я игнорирую дар и проваливаюсь в трясину посреди леса около Калланиша, вот я игнорирую дар, и пещера за мной осыпается. Это только то, что вспомнилось сразу.

- Расскажи про пещеру.

Я почувствовала, как обретаю власть над речью, и ко мне возвращается часть сил. Наконец-то пропала темная пелена перед глазами, и я смогла осмотреться. В шаре у магов замелькали мои мысли и образные рассуждения.

- Я отдыхала в Исландии и решила залезть на Хваннадальсхнукюр. Остановилась на ночлег в пещере, несмотря на то, что интуиция советовала идти дальше. Ночью спустилась лавина, и выход засыпало снегом, осколками льда и камнями.

- Хорошо. И так, пятнадцатого августа ты зашла на территорию Мангуп-Кале в составе группы и что ты поняла?

- Будет трудно и что-то случится.

- Ты сказала об этом куратору?

- Да.

Мой куратор, Анатолий Всеволодович Морозов, кивает головой, именно с ним я была в Ленинграде. Он стоит чуть правее трибуны, но тоже может видеть мои мысли.

- Когда ты поняла, что будет прорыв?

- Как только начала колдовать.

- А до этого?

- Я просто знала, что мы не успеваем, что будет что-то плохое.

Анатолий Всеволодович снова кивнул, подтверждая мои слова и правильность воспоминаний на шаре.

- И вы самовольно направились к одной из опорных стен, чтобы применить на ней недоработанное заклинание?

Ритуал снова опутал меня и взял речь под контроль.

- Нет.

- То есть?

- Заклинание было доработано.

- То есть, вы знали, что после его использования окажетесь на грани жизни и смерти?

- Да.

- Зачем?

- Так надо.

И потом меня поглотила тьма. Протокола допроса я так и не увидела, равно как и остальных участников процесса, но меня оправдали и даже сняли все обвинения.

Как потом я узнала из сплетен, меня посчитали интуитом. Не очень-то и большая редкость в этом мире. Каждый волшебник, так или иначе, руководствуется интуицией при принятии решения, просто у кого-то она развита сильнее у кого-то нет. Вот и всё. У меня она была чуть более развита, чем у остальных, но вполне возможно, что я бастард кого-то из Провидцев. Такое тоже бывало. Контроль за мной не повышали, только протестировали на Мастерство, я сдала теоретический экзамен на восемьдесят баллов, а в качестве диплома предоставила свой амулет по работе со звуком. До получения статуса мне не хватало самой малости обучить ученика. Но, как оказалось, были прецеденты поистине кризисных ситуаций, когда этот пункт опускался.

Я получила Мастера Артефакторики даже раньше, чем предполагал Бартемиус, мне его дали в сентябре сорок пятого, через два часа после трагедии в Нагасаки.

Нашему набору в гильдии тотально не повезло. Первого сентября в Хиросиме должен был пройти общий сбор глав гильдий для подведения итогов работы и принятия плана на следующий год. Традиционно место выбирал жребий. А на следующий день проводился сбор всех свободных или не очень мастеров одной гильдии для обмена последними разработками. В военное время это было очень даже актуально, потому что не все средства связи были безопасны, а у таких сборищ защита от прослушивания и выноса информации была более чем качественной. Первый день отводят артефактором, а город выбирает принимающая сторона. Нагасаки.

Гильдия разом лишилась четверти своей элиты, еще несколько десятков пострадали от лучевой болезни при ликвидации последствий, в их числе был и Анатолий Всеволодович Морозов. Будь ядерное оружие более известно магам, этого бы удалось избежать, не находись магическое правительство Америки в такой глубокой осаде, это бы удалось предотвратить. Но даже мой дар говорил, что способа предотвратить это не было.

Весь мир оплакивал утрату одних из лучших магов современности. А я еще и первого настоящего наставника, который всегда находил время не только для того чтобы передать мне не только частичку своего опыта, но и просто посидеть в тихие вечера.

========== Часть 17.2 ==========

В стабильное время мастерство - это показатель уровня профессионализма и силы, в нестабильное - это звание, позволяющее требовать подчинения. От артефакторов осталась четверть мастеров, это была та самая критическая ситуация при которой всех тех, кто сдавал теорию и дипломную работу, делали мастерами. У такого способа, конечно, была и обратная сторона, после того как руководство гильдии понимало что всё, кризис миновал и можно выдохнуть, они проводили переэкзаменовку.