Страница 32 из 59
Вновь заржал Муст, напряженно вглядываясь в сторону подозрительных звуков. Дружинники бросились на помощь посту, но опоздали. Один стражник лежал убитым, второй исчез. Данц развернул дружину цепью, повел вдоль балки, но следов соплеменника не обнаружил. Не дали положительных результатов поиски на противоположной стороне лощины. С восходом солнца нольцы всеми группами пошли на поиски охранника, к середине дня смогли отыскать в дальней балке возле потухшего костра лишь его обглоданные кости.
— Впредь звероподобных уничтожать всех, больших и малых, — приказал вождь, вытирая слезы. — Мы пришли в эти края навсегда, жить вместе с ними не станем.
Погибших сородичей похоронили здесь же, на месте стоянки.
— Пойдем по следу врагов наших, — распорядился вождь, — нельзя оставлять их живыми, иначе нам житья не будет.
На этот раз группа Данца шла впереди широким фронтом. Каждый дружинник нес на себе лук со стрелами, короткую пику с обоюдоострым кремневым наконечником, костяной дротик, большой нож за поясом, циновку на ремне и круглый щит. Нападения неизвестной численности врагов можно было ожидать в любой момент и с любого направления. Что потребуется в битве, никто сказать не мог. В другое время часть боевого снаряжения и шкуры несли пленные.
Звероподобные уходили, не заботясь о маскировке следов, ушли недалеко. Бессонная ночь, обильная еда давали о себе знать. Свернувшись по-волчьи калачиком, носами в колени, группа спала в густых зарослях ковыля. Не дремал бдительный страж. Он обнаружил цепь русоволосых людей, когда она поднималась из лощины, разбудил вожака. Вид чужаков озадачил Оу: какие-то кривые палки торчат из-за спины, пики совсем короткие, непонятно, зачем повесили круги на грудь? Но чутье подсказывало, хотя собственные пики и палки очень острые и длинные, вооружение врагов более мощное.
«Но сородичи отважнее и сильнее», — успокоил он себя.
Вожак поднял группу, прочь не бросился при виде явно превосходящих сил противника, а быстро построил цепь, с пиками наперевес, решительно двинулся навстречу наступающим с надеждой, что они струсят, побегут. Но враги не отступили, шли без остановок. Метать пики Оу не решился, ничего другого в руках не осталось бы. Он очень обрадовался, когда под ногами начали попадаться ссохшиеся комья глины. Они хотя и не то, что камни, но с их помощью уже можно напасть на пришельцев. Подручными средствами звероподобные воспользовались незамедлительно.
Когда обе цепи сблизились на дальность броска, с вызывающей отвращение свирепой мордой вожак подал сигнал бросать куски глины. Его удивило поведение русоволосых. Они остановились, опустились на одно колено, прикрылись кругами, начали подставлять их под летевшие комья. Повторная атака глиной вновь не дала результатов.
Степные кочевники тоже остановились, но свирепый Оу зарычал на подданных, по-волчьи клацнул зубами, что означало, надо броситься в рукопашную. Вновь пики и острые палки наперевес и приматы ринулись на противника. В ответ Данц приказал изготовиться к стрельбе из луков. Атакующие не поняли смысла поведения русоволосых с кривыми палками, продолжили бег.
После первого залпа стрелами большая часть атакующих повалилась в ковыль. Оу шел впереди, что происходило за спиной, не видел. Стрелы не задели его. Когда оказался вблизи вражеской цепи, схватился за самое мощное в племени оружие, начал раскручивать трофейный «ха». Данц посмотрел в едва видимые из-под нависших надбровных дуг злобные глаза вожака, на его открытый рот со звериным оскалом, летающий над головой смертоносный камень, тщательно прицелился, выстрелил в горло врагу. Оу замер на мгновение. Продолжая кружить, «ха» облетел вокруг его плеч, ударил в спину. Данц снял с убитого врага глиняного медведя, повесил себе на шею. Трофейный камень на длинном ремне подарил потом Селону для охоты на крупных животных.
Звероподобные жили небольшими кланами, свои становища располагали вблизи небольших рек, возле ручьев, болот. Часть кланов на лето оставались на обжитых местах, другая кочевала вслед за мигрирующими на север стадами животных, вместе с ними возвращались. К началу осени в удобных для проживания местах количество кланов резко увеличивалось, росла активность хищных зверей. Кажущееся благополучие с едой и размещением, тем не менее, часто оборачивалось трудно разрешимой проблемой добычи пропитания из-за жесткой конкуренции на охотничьи угодья, удобные места для становищ. Кровавые разборки нередко приводили к уничтожению одного клана другим, как говорится, «под корень». Смертную жатву собирали внутри-клановые раздоры, болезни, ранения. Потому их родовые сообщества неизменно оставались небольшими по своему составу.
После гибели Оу оставшийся в живых сородич прибежал в родное становище во второй половине дня. Весть о гибели вожака растревожила клан, будто рой пчелиный с появлением нескольких маток. Как это постоянно случалось, одновременно двое сильных мужчин объявили себя вожаками. Они быстро сгруппировали вокруг себя сторонников, незамедлительно набросились на соперников. В результате от сравнительно многочисленного клана к вечеру осталось совсем мало здоровых мужчин. Вожаком стал Ой, самый сильный и безжалостный из сородичей. По его первому распоряжению, не разбираясь, кто за кого сражался, были перебиты тяжелораненые и престарелые соклановцы как лишние рты. Все они стали жертвами безжалостного костра. Опьяняющий успех взбудоражил разум новоиспеченного вожака. Ему казалось, он теперь непобедим, сможет справиться не только с любым другим кланом, но и русоволосыми пришельцами, о которых узнал из пояснений беглеца с поля боя. Он не понял, каким образом погибла группа Оу, но тот был неудачником, ничего другого от него нельзя было ожидать.
Ой приказал готовиться к походу. Каждый охотник обязывался иметь при себе много камней, копьеметалку и три пики, одну нести самому, две другие их женщинам-оруженосцам. Камнями вооружались и повзрослевшие дети. Вожак решил напасть на чужаков ночью, когда они уснут. Не теряя времени, Ой уже через несколько дней в радостном возбуждении двинул свое «войско» в поход с надеждой на скорую победу и желанием привести много пленных.
После гибели поста Нольц распорядился охранять стоянку по кольцу, да так, чтобы постовые видели друг друга и смогли оказать взаимную помощь в случае нападения звероподобных. Этим днем вождь выбрал место для ночлега на равнине, в крохотной лощине. Луна в безоблачном небе и тишина царили в округе. Лишь изредка спокойствие нарушали запоздалые переклички перепелов. Разводить костры вождь не разрешил, умиротворенность природы внушала ему тревогу. Он сам проверил службу постов охраны.
Группа звероподобных, как это было принято, шла ватагой без разведки и мер предосторожности. Луна светила им в глаза. Женщины нести пики на плечах не пожелали, волокли оружие по земле. Ой считал, русоволосые пришельцы где-то далеко, укрылись в глубокой балке, спят глубоким сном, потому даже на вольности женщин не обращал особого внимания.
Условный сигнал опасности от охранников поступил неожиданно. Данцу тоже не верилось, что при такой яркой луне враги могут совершить нападение, спал вместе с дружинниками. Он вскочил, спешно начал поднимать подчиненных. Через мгновенье группа бежала к месту поста охраны, потом развернулась в цепь и двинулась в степь. Чуткие уши звероподобных уловили звуки торопливых шагов, затаились в серебристом ковыле, изготовились. Но поторопились метнуть пики копьеметалками по фигуркам людей, едва видимых в лунном свете. Лишь один дружинник получил ранение в руку. Нольцы легли в ковыль, скрылись из виду.
Ой подал сигнал, его подданные мужчины, а вслед за ними женщины с пиками наперевес осторожно двинулись вперед в надежде, что враги разбежались.
Данц громко свистнул. Дружинники быстро встали на одно колено и с близкого расстояния выпустили по нападающим по паре стрел. Женский визг оповестил округу о трагедии. Теперь обороняющиеся нольцы превратились в нападающих. Они бросились с пиками на приматов, но дело до рукопашной не дошло. Многие из звероподобных лежали без движения, кому повезло, разбежались. Данц не разрешил преследовать беглецов.