Страница 81 из 217
Картина была написана темперой. Он вспомнил вдруг, каких трудов стоило ему тогда, в условиях оккупации, раздобыть эти отличные довоенные краски «Таленс»… Что ж, спекулянт его не надул — за десять лет они сохранили свежесть. Фигура всадницы в белом доспехе, на фоне черного провала ворот и дымно-багрового зарева вокруг, все так же сияла своей необычной окрыленностью, побеждая мрачные краски войны и человеческого отчаяния. Да, если после него останется хоть одна эта вещь — это уже, как говорится, кое-что…
— Нет, я просто… — шепотом сказала Беатрис, обернувшись к Жерару и глядя на него как-то недоверчиво, словно не узнавая. — Я еще никогда в жизни не видела ничего подобного… из современных… Теперь я понимаю — сегодня утром я еще удивилась, что художник может быть таким богатым… Моя подруга знает нескольких, и все они бедны как церковные мыши. Но теперь — о, еще бы вы не были богаты, с таким талантом! Честное слово, если бы у меня был миллион песо, я отдала бы его за эту вещь… Я представляю себе, как приятно зарабатывать много денег собственным талантом, представляю, какое это должно быть моральное удовлетворение…
Лицо Жерара передернулось. Беатрис ничего не заметила, продолжая восхищенно разглядывать картину.
— Вы знаете, в первый момент я даже не сообразила, кто это здесь изображен… А когда поняла — прямо вся похолодела внутри, слово чести! Мне еще никогда не приходилось видеть такого изображения Жанны д’Арк…
— Решение несколько условно, — пробормотал Жерар, — впрочем, я и не стремился к доскональному историзму… Важна идея… Я назвал картину «Отъезд из Вокулёра», в действительности этот момент выглядел иначе… насколько нам известно. Жанна еще не была вооружена, ну и вообще… Зарево — все это условно…
— Да-да, я понимаю, — закивала Беатрис.
— Я хотел показать Жанну именно в начале ее миссии, когда еще все было впереди — Орлеан, Реймс… И в то же время уже во всеоружии. Доспех нужно здесь понимать скорее символически.
— Разумеется, Джерри! Я очень понимаю ваш замысел. И вы исполнили его… — Она запнулась, подыскивая слово, и в восхищении щелкнула пальцами.
Этот школьный жест и это неожиданно прорвавшееся вчерашнее дружеское обращение сразу сделали принцессу ближе и понятнее. Жерар широко улыбнулся.
— Я страшно рад, Трисс… Вы себе представить не можете. Мне всегда трудно объяснять какой-нибудь свой замысел, его понимаешь где-то здесь, а на словах…
Неожиданная мысль вспыхнула вдруг в нем — мысль совершенно невозможная и опасная. Он замолчал и в смятении снова полез в карман за трубкой.
— Нет, я поняла сразу! И знаете, что еще здесь замечательно? В одной книге про Жанну д’Арк я прочитала, что она явилась предтечей нового времени — с ее идеями патриотизма, гуманности… Ну, вы понимаете, недаром ее и сожгли, по-моему, это очень верный анализ образа. И вот здесь у вас она вся такая светлая, именно как герольд нового века, а за ее спиной этот темный провал, стрельчатая арка и зарево — это же само средневековье со всеми его ужасами, не правда ли?.. И еще мне нравится, что вы не показываете ее лица — можно у видеть ее именно такою, как представляла всегда в мыслях… Я никогда не поверила бы, что можно сделать человеческую фигуру настолько выразительной, не показав ее лица. Но кто бы мог подумать, что я встречусь с таким художником… И даже попаду к нему в дом…
…Сказать или не сказать? Нет, нет, ни в коем случае… К чему? Во-первых, она не согласится, а во-вторых, даже если бы…
— Да, счастливый вы… — вздохнула Беатрис и мельком взглянула на свои часики. Этот перехваченный Жераром взгляд сразу решил все его колебания.
— Послушайте, Трисс, — весело сказал он, — у меня сейчас мелькнула мысль… Хочу поймать вас на слове.
— Да, Джерри?
— Вы сказали, что хотели бы иметь возможность отблагодарить меня за вчерашнее? Видите, я настолько неджентльмен, что хочу воспользоваться этим и потребовать от вас платы…
— Какой же, Джерри? — Беатрис приподняла брови. — Я с удовольствием, но не знаю только, смогу ли…
— Вы сможете, Трисс. — Сердце у него так заколотилось, что он на секунду замер и потом продолжал тем же веселым тоном: — Сегодня суббота, не так ли? Завтра вы тоже свободны. Подарите мне этот уикэнд, останьтесь со мной до завтра…
Теперь, когда это было сказано, он не мог усидеть на месте от охватившего его смятения и, порывисто встав, подошел к Беатрис, удивленно глядевшей на него снизу вверх.
— Как вы думаете? — Он просительно заглянул ей в глаза и попытался улыбнуться. — Для вас это такой пустяк… Не сочтите за навязчивость, но… Трисс, вам не понять, что значит для меня каждый лишний час вашего присутствия в этом доме…
— Моего присутствия… — растерянно повторила Беатрис. — Но, Джерри… почему?
Жерар улыбнулся несмелой и какой-то жалкой улыбкой и в ту же секунду увидел, как бледнеет Беатрис, не отрывая от его лица широко открытых, встревоженных глаз с прорезавшейся между бровей складочкой.
— Трисс, я прошу вас побыть со мной еще сутки, одни только сутки… если, разумеется, у вас нет на сегодня других планов…
— У меня, планов? Нет, никаких, Джерри, — прошептала Беатрис.
— Тогда останьтесь. Я вас не принуждаю, Трисс, скажите лишь — и я отвезу вас домой хоть сейчас. Но если вы можете… если бы вы смогли…
— Хорошо, я останусь, — просто сказала Беатрис. — Вот только… нужно как-то уладить это с мисс Пэйдж — я обещала вернуться к обеду… Хорошо, придумаю что-нибудь. Но я все же вас не понимаю…
— Ерунда, Трисс, не делайте испуганных глазок. Просто мне… ну, мне хорошо с вами, понимаете?
Еще несколько секунд Беатрис смотрела на него с тем же выражением сострадания и тревожного любопытства, словно пытаясь разобраться в чем-то не совсем ей понятном, потом улыбнулась несколько растерянно:
— Вам со мной? Я… тронута, поверьте, но… Так я позвоню домой и скажу, что вернусь позже, завтра. В той комнате, где я спала, кажется, есть телефон?
— Да, можно и оттуда…
Когда Беатрис вышла, Жерар почувствовал вдруг укол тревоги. Зачем он это затеял? Как могла ему прийти в голову такая нелепая мысль? Ничего хорошего ему эти несколько лишних часов не принесут — он понимал это, — но о том, что будет послезавтра, сейчас не думалось, сейчас важным было только одно — не передумает ли она, сумеет ли получить разрешение от своей мисс…
Услышав в коридоре быстрый стук каблучков, он на миг даже задохнулся — так билось сердце.
— Договорилась! — весело заявила Беатрис, распахивая дверь. — Я ей сказала, что уезжаю с Инес, а она на это заявила, что в таком случае тоже уедет до завтрашнего вечера играть в бридж. У нее, знаете ли, родственники в Харлингеме, она иногда ездит туда играть в карты. Для меня это всегда праздник. Боже мой! — засмеялась Беатрис. — Если бы она знала, что со мной было и где я сейчас нахожусь! Кстати, Джерри, я ведь и сама этого не знаю. Где мы, в самом деле? Вы сказали — за городом?
— За городом, Трисс. Вы знаете Лухан?
— О, еще бы, я несколько раз бывала там, обычно с паломниками, на страстной неделе. Так что?
— Ну, мы с вами находимся сейчас приблизительно в трех километрах от Луханского шоссе, возле Пасо-дель-Рей. Теперь ориентируетесь?
Беатрис посмотрела на него недоверчиво и прижала к щеке ладошку.
— Пасо-дель-Рей… — тихо ахнула она. — Но ведь это же час езды от города, Джерри! Куда вы меня завезли! — Она рассмеялась. — Я думала, мы где-нибудь не дальше Висенте Лопес или Оливос… Джерри, вы просто киднаппер[42]! Похитили и завезли на край света, ха-ха-ха… Ну хорошо, а что мы будем делать? Знаете что, поедем немного покатаемся по окрестностям! Куда попало, без всякого определенного плана — это всегда приятнее. Попадется какая-нибудь симпатичная боковая дорога — свернем на нее, потом еще куда-нибудь, пока не заблудимся. Хорошо?
— У вас хорошая машина, — кивнула Беатрис, похлопав по сиденью. — Хотя мне больше нравятся европейские…
42
Kidnapper — людокрад (англ.).