Эффект Танева

Я мгновенно понял, о чём говорит Эллон. Мне ведь хорошо известны могущество техники тех, кого ещё недавно называли разрушителями. И их умение организовывать работы буквально во вселенском размахе. Что стоило тем, кто сотнями создавал металлические планеты, создать направленный на системы галактов исскуственный метеорный поток любой интенсивности? Плотный поток летящих с огромной скоростью камней - и галактам нечем их остановить. Плесень - источник "биологического излучения", скрытая внутри астероида, при разрушении своего вместилища крупным обломком, неизбежно вырвалась бы наружу. Даже если открытый вакуум убийственнен для неё - она всё равно успевала послать в космос круговую волну уничтожающей энергии. А планеты галактов - совсем рядом... До деталей, до подробностей ясная картина гибели цветущих миров галактов возникла передо мной.

Да, у разрушителей была возможность разделаться с галактами их же собственными руками. Такая простая возможность - но почему они не воспользовались ею? Эллон прав - когда-то я слишком легко согласился с доводами галактов. Впрочем, неудивительно - образы уничтоженной разрушителями планеты Плеяд стояли у меня перед глазами, не поверить в злую природу тех, кто это совершил, казалось немыслимо.

- Эллон, ты ещё больше запутал меня. Скажи, почему вы и галакты враждовали?

Огромный демиург, казалось, уменьшился в росте - так он поник. Все его торчащие по сторонам члены словно бы втянулись внутрь - а голова почти целиком ушла в грудную клетку. Потухший, увядший демиург несколько секунд вяло раскачивался из стороны в сторону. Мой друг Орлан тоже угас, но хотя бы не стал сьёживаться, подобно Эллону, который, как я сейчас отчётливо видел, был чрезмерно импульсивен. Наконец, Эллон пробурчал: - Эли, мне очень трудно рассказывать о том, что случилось. Нам всем трудно говорить о этом - поэтому ты и слышал только слова Создателей.

Эллон ещё немного помолчал, видимо, собираясь с духом, затем приподнял голову и взглянул на меня глазами, вновь засветившимися, хотя и намного слабее, чем раньше: - Эли, тебе будет очень трудно понять нас. Нам до сих пор стыдно, что наши Создатели нас предали.

Я смотрел на потемневшего Орлана, на мучительно корчащегося Эллона и отчаянно пытался уложить в голове всё, что я знаю о древнем расколе между галактами и их созданиями. Что же демиурги - теперь я понимаю, как подходит этим существам их имя, они и впрямь превыше всего ценят созидание - что же они могли воспринять в действиях галактов как предательство?

- Но галакты желали вам только добра! - вскричал я. - Они до сих пор сожалеют, что не смогли вовремя помочь вам... остановить вас...

Оба демиурга от моих слов вскинулись, словно я их ударил. Я договаривал последние слова, глядя в пылающие от ярости, выкатившиеся глаза Эллона.

- Помочь нам? - протрубил Эллон и с грохотом опустил вознёсшуюся голову на плечи. - Эти... Эти...

- Эллон, постарайся успокоиться. - холодно и бесстрастно произнёс Орлан. - Эли, извини Эллона, он слишком молод и не умеет сдерживать свои чувства. Пока он не может мыслить рационально, я продолжу обьяснение. Если ты, Эли, не всё поймёшь, Эллон потом сможет поправить меня.

- Друг Орлан, я слушаю тебя очень внимательно.

- Эли, ты ведь знаешь, что Соз... галакты считают, что разумом могут обладать только живые существа?

- Я давно догадался о этом, друг Орлан.

- Создавая нас, галакты не могли следовать типичным биологическим схемам. Гравитационная форма жизни неизбежно иная, её не удавалось подчинить закономерностям белковой жизни. В нас... очень много такого, что невозможно с точки зрения обычной жизни.

- Я понимаю это, друг Орлан.

- Биологическое существо, живое создание отличается от неживого тем, что обладает внутренними стремлениями... неугасимыми чувствами, мотивами. Вы неверно называете их базовыми инстинктами - но в целом у людей есть представление о них.

- Ты хочешь сказать, друг Орлан, что галакты не вложили в вас этих чувств?

- Эли, друг мой. Ты ведь видишь, ты признаёшь - мы не бесчувственные железяки. Ведь так?

Я молча кивнул, забыв, что говорю не с людьми. Но наверно, Орлан понял меня, потому что продолжал говорить, спокойно, размеренно, словно бы ничуть не страдая от своих слов.

- Эли, именно базовые жизненные потребности образуют костяк, на котором разум создаёт все остальные чувства, все эмоции. Мы обладаем чувствами - а значит, у нас есть подобные... инстинкты. Но дело в том...

- Я понял, Орлан. Ваши чувства - слишком отличаются от тех, что испытывает обычное существо?

- Почти так, друг Эли. - Эллон заговорил, тоже отстранённо и холодно, как и Орлан, лишь слегка вибрирующие кости выдавали, как нелегко даётся демиургу спокойствие.

- Создатели не поскупились, наделяя нас силой жизни. Они вложили в нас, кроме самого желания жить, что вы, люди, зачем-то делите на любовь и страх смерти, ещё одно неистребимое желание. Они дали нам огромную страсть к совершенствованию, к росту, к развитию. Наши Создатели... Создатели... наши.... - Эллона затрясло с такой силой, все его члены застучали.

- Подожди, Эллон. Успокойся. - Орлан, плавно выпрыгнув со своего места, положил руку на плечо высокого демиурга. Эллон сплёлся в немыслимую позу, словно закуклившись внутри себя. Орлан немного помолчал и продолжил, обращаясь ко мне. - Эли, Эллон хотел сказать, что галакты относились к нам, как к своему лучшему творению. Они... - тут и Орлан замер, и молчал несколько звенящих мгновений. - ...они любили нас, Эли. Всегда.

Во мне волной стала подниматься слепящая ярость. Ярость за тех, кого многие сотни тысяч лет назад любящие родители - во имя их же собственного блага - попробовали осчастливить. Не посчитавшись с тем, что тем самым лишают их самого драгоценного, самого истинного достояния любого разумного существа - быть самими собой.

Галакты в своём самоуспокоении бессмертной жизни не могли даже согласиться с мыслью, что их создания - пусть даже самые совершенные, самые любимые - способны обрести нечто, что будет непостижимо для их разума. И когда они перестали понимать своих любимых созданий, они просто решили, что они лишь испортились. И в своём бескрайнем самомнении взялись исправлять "ошибку". Мне легко было представить, как лучшие, самые мудрейшие из сервов пытались предотвратить страшную ошибку, умоляли своих создателей о пощаде - и первыми попадали на принудительную переделку.

Сколько времени понадобилось предкам разрушителей, чтобы убедиться, что решимость их обожаемых Создателей непоколебима? Сколько они потеряли в бесплодных уговорах? Я знаю, что галакты осторожны. Но я знаю и их готовность идти до конца, когда решение принято. Потому что это две стороны их способа мыслить - не полагаться на чувства, а основываться лишь на рациональных доводах. В этом, в своём пристрастии к холодной логике враги автоматов - галакты гораздо более "автоматичны", нежели самые "заавтоматизированные" из демиургов. Как я хорошо помню, насколько трудно подбирать такие неотразимые разумные основания, чтобы поколебать уверенность галактов в себе! Наверно, приняв решение переконструировать всех сервов, галакты действовали с обычной для них решимостью, аккуратизмом и настойчивостью. О том, насколько глубоко они ошибались, они стали, может быть, догадываться лишь многие столетия спустя после, когда бежавшие на дальние планеты скопления бывшие служители встретили их корабли гравитационными залпами.

А будущие разрушители, убедившись, что Создатели не оставят их в покое, нанесли скоординированный удар по всем планетам галактов, разом выметя их из межзвёздного пространства.

И дурацкая, нелепая философия бывших слуг галактов больше мне не казалась странной. Что удивительного в том, что возненавидев тех, кого раньше любили всей душой, вывернуть наизнанку все прежние представления! Галакты славят жизнь - мстители-сервы возносят хвалу смерти, галакты ликуют, возвещая равенство всех разумных - их ненавистники-разрушители утверждают рабство, галакты желают усложнения всего существующего - так наперекор им провозгласим хвалу упрощению, владычество энтропии, восславим хаос!