Жених

Когда три года назад мы с Даском рассорились в пух и прах, он уехал и больше никогда не возвращался. Несмотря на то, что большую часть жизни провел в моем королевстве, потому что являлся младшим сыном соседского короля. Его сестра Лизи тоже часто у меня гостила и тоже пропала вместе с братом.

И после всего этого ещё посмел явиться? Ну, я ему покажу!

- Колетт, не смей за мной ходить, - сообщила я сквозь свою жуткую улыбочку. Она замахала веером еще чаще, но недовольно кивнула. Знает, когда нашкодила!

Так, ну сейчас я ему устрою! А, увидел?!

Не зря же он так быстро пятится к лавочкам, бежит от меня. Кличка у него в детстве была Рыжий бес. Потом он вырос, а кличка не сразу отлипла, только когда принца так называть стало чревато тюремным наказанием.

Помню его рыжие вихры. В девятнадцать он был высоким, тощим, глаза как огонь горят, вечная ухмылка и громогласный смех. Теперь, вижу, обтесали его, приодели, штаны, по крайней мере, целые, рубашка ровно застегнута, обувь вычищена. На лице ни одного синяка, ни одной царапины. Просто ловелас!

Я фыркнула. Обозвать Рыжего беса ловеласом может только самоубийца. Такая, как я.

Как я сразу его не увидела во всей этой одномастной толпе?

Помню, рыжая скотина, твой пламенный цвет волос в тот вечер, когда я застукала тебя со своей самой взрослой фрейлиной – дважды вдовой. Как твои волосы переливались на закате, пока ты с ней целовался в нише у библиотеки. Пока твои паршивые руки что-то такое делали у нее под юбкой.

И как после, когда я вежливо попросила тебя прервать свой отдых в моем дворце и катиться к чертям собачим к себе домой, как ты привычно дерзко усмехнулся и сказал: «А ты что, ревнуешь?». Помнится, я кричала так, как не должна была кричать. И ты кричал, что если сейчас я посмею тебя выставить, как какого-то безродного пацана, как воришку, то больше никогда тебя не увижу. А я сказала, что вали давай, быстрее, чтобы это «никогда» уже началось!

Потом ты ушел. Твоя сестра молча собралась и уехала за тобой следом. А я навсегда вычеркнула вас двоих, предателей, из моей души и сердца!

Надо же, нарушил свое обещание и припёрся?

Подойдя близко и с удовольствием убедившись, что он нервничает, я улыбнулась.

- Какая неожиданная встреча.

Даск сразу выпрямился и тут же вид у него стал такой свойский, будто он дома! Терпеть не могу его за этот вид. Как будто он тут король, а все остальное в наличии для фона. Он всегда такой вид делал, где бы ни был. И на ярмарке вокруг него деревенские мальчишки толпились, и на рыбалке вся рыба к нему плыла мимо наших удочек, и в прятках лесных все бежали прятаться именно за ним. Как будто он центр вселенной!

Прямо вспомнила и чуть пар от злости из ушей не повалил. Как будто вчера всё случилось.

- Приветствую её высочество Мариетту Шатене!

И так поклонился чётко, щёлкнув каблуками, будто преподаватель танцев. Раньше на танцевальных уроках он всегда больше придуривался, выкидывал коленца, размахивал руками и тряс головой. Кто-то хорошо его обтесал, навёл лоск.

- Чем обязаны счастью вас лицезреть? – величественно поинтересовалась я.

Уж сейчас-то я над тобой потешусь! Надо же, кусок земель такая жирная добыча, что и обещание можно нарушить? А говорил-то, а кричал! А глаза как горели, как будто я его до смерти оскорбила, когда велела убраться с глаз моих долой и не сметь совращать больше моих фрейлин!

Ух, сколько лет прошло, а злости так и не поубавилось. Стоило увидеть его шевелюру, как она тут же воспламенила прошлые обиды.

В моем дворце посмел шашни крутить! Щенок!

Ну, час возмездия пробил. Кто долго ждёт, тот свое получает!

- Сам теряюсь с ответом, - процедил он с таким видом, будто мы оба не в курсе, по какой причине тут устроили сборище.

- Ну что же вы, Даск, не разочаровывайте меня, поищите ответ.

- Если желаете.

Он округлил глаза и оглянулся, бегая взглядом по полу, словно что-то потерял.

Захотелось ногой топнуть, как в детстве.

- Раз уж вы так нерасторопны, не стану скрывать – сегодняшний бал созван для того, чтобы найти мне достойного спутника жизни.

Ну, что ты на это скажешь? Я замерла в предвкушении.

- О, - он растерялся. – Надеюсь, ты не ждешь от меня желания поучаствовать в неравной и беспощадной борьбе за твою руку?

- Что-о?!

Он поклонился, издевается ещё!

- Прошу прощения, если ввел в заблуждение относительно причины своего здесь пребывания. Я не намерен на тебе жениться.

- Конечно, не намерен! Ты ещё мальчишка. Кто за тебя выйдет замуж?

- Помилуйте, ваше высочество, Мариетта Шатене. Я старше вас на два года.

- Кроме того, ты младший принц и не будешь королем. Твой удел как раз удачно жениться, чтобы возглавить другое королевство. На это весь расчет, да?

От моих щёк отхлынула кровь.

- На это был ваш расчет… с самого начала? Да? Ещё с детства?

Он стал как статуя бледный, глаза снова горят от злости и бешенства. Но больше ничего.

- Ты несправедлива, – процедил Даск. – Кроме того, я не могу участвовать… во всем этом фарсе.

- Почему это?

- Я знаешь ли, в некотором роде уже женат.

Кровь отхлынула от щек. Потом я попятилась, сама того не замечая. Даск стоял на месте, прищурившись, смотрел на меня и, наверное, злорадствовал.

Он женат…

Я развернулась и побежала прочь. Из зала, от женихов, от всего этого. Добралась до комнаты, заперла дверь и упала на кровать.

Дура набитая! Поиздевалась она! Поставила выскочку на место!

Я не знаю, почему так сильно рыдала. Уже три года, как я распрощалась и ним, и с его многочисленным добродушным семейством, с милой Лизи-хохотушкой. Я забыла о них раз и навсегда! Хотя непросто пришлось, особенно с Колетт. Вероятно, тогда впервые я применила свою королевскую власть, принуждая ее замолчать, потому что слушать её стенания о том, что мы глупые дети и нельзя так глупо ссориться и расставаться, нужно забыть и быть счастливыми, просто выбешивали!

Тогда, после нескольких дней проливных слез, которых от стенаний леди становилось только больше, я встала, вытерла щеки и сказала ей:

- Если я еще раз услышу о существовании этого подлеца, не говоря уже о его многочисленных, на твой вкус, положительных качествах, я отправлю тебя в вечную ссылку. Клянусь!

Тогда она замолчала, только головой качая. Седая прядь выбилась и закрывала уставшие красные глаза.

- Глупая девочка. Глупая, маленькая девчонка, - прошептала Колетт. Жалела меня. Она всегда меня жалела!

Но зато с тех пор всё было нормально. Тихо, мирно, спокойно. И было бы так и впредь, не случилось необходимости выходить замуж.

Но нет же – ему нужно было все испортить. Явиться сюда… жениться! Сердце снова заколотилось. Он женат. На ком? На какой-нибудь милой принцессе, которая не топает ногами и не визжит во все горло? Которая вместо того, чтобы задирать нос, сама затаскивает его в темные углы и целует?

Всё, хватит! Нельзя снова рыдать. В дверь уже исступленно колотила перепуганная Колетт. Моя угроза за давностью лет себя исчерпала, поэтому я прощу ей её глупую попытку... не знаю уж, чего она там хотела добиться, когда приглашала Даска, но лучше всего показать ей, что мне всё равно. Иначе придется пройти заново через круги ада, которые уже были пройдены три года назад.

- Да? – я открыла дверь, как ни в чем не бывало.

Колетт стремительно ворвалась, её перьевой веер сиротливо болтался на поясе.

- Что случилось, Мариетта?

- Ничего.

- Как?!

- Я решила несколько минут отдохнуть. Туфли жмут, пришлось найти другие.

- Самой? Но как же! Слуги шепчутся, что ты летела, красная, зареванная и ничего перед собой не видела.

- Вот ещё! – нахмурилась я. Слуги, они всегда всё видят и знают, от них не скроешься, но если делать вид, что это враньё, что они могут поделать? Пусть шепчутся за спиной, главное, не в глаза. – Просто нога болела. Кто угодно бы зарыдал, когда порвалась мозоль.