Страница 9 из 81
- Но вы выглядите взрослой тётей! - совершенно иначе заговорил парень, и куда только весь его норов делся?
- Ну, если принять, что средний возраст человека около 80 лет, а средний возраст альтмера - около трёхсот-трёхсот пятидесяти, то переводя методом пропорции, мне около десяти, - подсчитала я и удивилась, как просияло лицо слушателя, - Чего это ты так радуешься?
- Так получается, я тебя старше! Ну, раз я старше, то тогда с тобой можно общаться! Меня зовут Гистеллус, мне двенадцать!
- Приятно познакомится, Гистеллус, меня зовут Лаффориэль.
- Лаффорель, Лиффиэль, это слишком сложно, я буду звать тебя Лафф, - дерзко и самоуверенно сказал Гистеллус.
- Что же, тогда я буду звать тебя Гист, Гист Непоседа, тебе такое имя подходит, - заухмылялась я, - Гист, слушай, а где твои родители, не родился же ты в этой дыре?
- Так, то, что ты красивая, из знатного рода и моя подруга не значит, что ты можешь оскорблять мой дом! А во вторых, моих родителей я не помню, я рос на улице всю свою жизнь, а это место я отвоевал у крабов и крыс, так что это теперь мой дом!
- Прости меня, друг мой, я не желала оскорблять твой дом, но скажи, почему ты попрошайничаешь? Почему не пойдёшь работать, как хорошие мальчики и девочки?
- Больше это стражье дерьмо слушай! Я в порту работаю, грузчиком и носильщиком, ещё работаю посыльным у местных торгашей, - начал перечислять Гист, а я аж смутилась от собственной бестактности.
- И снова извини, друг мой, ты очень много работаешь, видимо, ты копишь монеты, а на что?
- Ты очень догадливая, Лафф, - удивился маленький собеседник и посерьёзнел, - Я хочу поехать в Альд'Рун!
- Ух ты, это случайно не город в Морровинде? - стараясь не показать своей неосведомлённости, процедила я.
- Именно, один из моряков рассказывал, что это город посреди пустошей, и что там учатся и живут самые сильные и отважные воины всего мира! Я хочу поехать туда, я непременно туда поеду, вступлю к ним и стану как они, как настоящие воины!
В тот момент я почувствовала себя странно: эта дикая мечта всё это время двигала маленьким мальчиком, хотя он вряд ли понимал, что консервативные данмеры едва ли примут в свои ряды чужака. Но, разумеется, у меня духу не хватило ему рассказать это.
- Так что я много работаю, вместе с сегодняшним уловом у меня будет 60 монет! - гордо продемонстрировал Гистеллус небольшой мешочек! - Часто, у меня забирает выручку стража или местные старшие ребята, но последним я спуску не даю!
- Невероятно, Гист, ты просто молодец! - пришлось подыграть ему, - Такими темпами, я думаю, ты свою мечту осуществишь! И, знаешь что, посидев у тебя, я поняла, что у тебя дома гораздо уютнее, чем на первый взгляд.
- Я знал, что тебе тут понравится! Хочешь, завтра я покажу тебе часть подземелий, там очень страшно, но я тебя защищу! - совершенно искренне предложил хозяин "дома".
- Прости, друг мой, но мне уже пора покидать этот город, я потратила тут все свои начальные сбережения, так что, пока я не растратила всё остальное, я пойду навстречу новым городам.
- Так ты путешествуешь! Можно я пойду с тобой, Лафф, обещаю, я тебе обузой не буду!
- Прости, непоседа, но мой путь лежит на юг, Альд'Рун же находится далеко на востоке, так что нам не по пути.
- Тогда позволь хотя бы помочь тебе: я знаю тут одного мужика, он ко мне очень хорошо относится, он отвезёт тебя за меньше монет!
На том и порешили, на следующее утро, у главных ворот Имперского города, настало время покинуть столицу, в которой прошли несколько тяжёлых месяцев. Мужчина, о котором говорил Гистеллус, был бродячим торговцем, у которого подрабатывал парень. Когда тот узнал, что я еду в Лейавин, то решил подвезти меня бесплатно, вместе со своими товарами.
- Лафф, ты сказала, что у тебя нет денег, у меня их не много, но 20 монет я могу тебе одолжить.
- Нет, что ты, друг мой, я не могу принять от тебя денег, ведь нельзя брать в долг у друзей.
- Правда? Тогда можешь не возвращать! - совсем запутал меня Гист.
- У меня нет кошелька, да и меня постоянно обкрадывают, сделаем вот как: оставь их у себя для сохранности, ты их лучше сбережёшь!
- Подожди, стой! Лафф, я тебе сказать хочу, ты ужасно ругаешься, просто курам на смех, либо учись, либо не ругайся совсем!
- Ну, у меня хороший учитель, Гист. Напоследок, я дам тебе обещание: в следующий раз, когда мы встретимся, твоя мечта уже исполнится, и мы отпразднуем с тобой это, Гист, на те 20 монет, которые ты для меня сохранишь! Так что не унывай, я уверена, что у тебя всё получится!
Отъезжая от Имперского города, я видела, как маленький мальчик, этот скамп-пройдоха, стоит у ворот и машет своей маленькой ручкой мне вслед. Тогда я подумала, что мы вряд ли ещё с ним увидимся. Белые стены города всё удалялись и удалялись. Шёл 421 год третьей эры эпохи Акатоша, до Кризиса Обливиона оставалось двенадцать лет.
***
- Чего это ты в мою книгу смотришь, молчаливый парень? - обратилась к Варди Лаффориэль, - Ты разве не знаешь, что в женские дневники смотреть нехорошо! Вдруг увидишь страшную тайну, например, мой настоящий возраст!
- Да я только название успел прочитать, Лаффориэль...- смутился Варди, будто его застукали за подглядыванием.
- Во-первых, не Лаффориэль, а леди Лаффориэль, я тебе не сестра. Во-вторых, когда разговариваешь со знатной дамой необходимо вставать.
- Извините, леди Лаффориэль, - вскочил как ошпаренный, Варди, - Простите за неучтивость!
- Ха-ха-ха-ха, - разразилась громким хохотом леди - Эх, как ты вскочил, да тебе бы в имперской башне придворным быть! Да шучу я, молодчик, шучу. Можешь звать меня Лаффориэль или бабулей, как называют меня мои спутники.
После этого Варди вступил в общий разговор, забыв на время о своей позорной трусости на поле боя, увлечённо обсуждая с целительницей различные аспекты истории, благо, в сей науке он преуспел также хорошо, как в кузнечном деле. Потихоньку разговоры сошли на нет, и все пятеро улеглись спать.
Глава 4. Девять и Шестнадцать
Утро выдалось на редкость мрачным: моросил дождь, хотелось спать. А больше всего раздражал оптимизм Герберта, желание которого добраться до города превозмогало, казалось, все невзгоды.
Варди отошёл от места стоянки, чтобы умыться, но сделать это в одиночестве у него не получилось: Эйвинд также отошёл от лагеря с самым серьёзным выражением на лице. Тот даже не улыбался, что наводило на самые недобрые предчувствия.
- Варди, я хочу тебя спросить, - без приветствий и предисловий начал он, но продолжить не сумел.
- Я знаю, о чём ты меня хочешь спросить, и мой ответ - не знаю. Я не знаю, что я буду делать, когда столкнусь с настоящим противником. И да, мне очень стыдно, что я так бессовестно струсил и даже не смог достойно умереть. Во мне нет ни капли отцовской отваги и ни капли маминой харизмы. Так что скажу ещё раз, я не знаю, что мне делать. И прости меня, пожалуйста, что не смог тебе помочь...
- Я хотел спросить, где у тебя лососина лежит, но ты сам начал.
- Когда ты научился шутить?
- У бабули учусь, она очень интересная дама, жаль, что у нас разные цели похода, она могла бы очень нам помочь, как вчера.
- Спасибо, что выслушал мой бред, - пробубнил Варди и отвернулся.
- Да на здоровье, знаешь, совсем необязательно вот так сразу себя хоронить, я вот пока не собираюсь, но чтобы нам наверняка вернуться, советую тебе найти какую-нибудь железяку и прикрыть мне спину. И совершенно незачем извиняться, справились же! Только в следующий раз так не трусь, идёт?
- Ладно, ладно, идёт! Пойду собираться. А лососину ещё вчера доели...
Когда сборы были закончены, пятёрка путешественников двинула в путь и, когда солнце уже склонялось к горизонту, прибыла к воротам Маркарта, столицы всего Предела. Вчерашние события забылись, и даже Варди, кажется, стал меньше ныть. А вот к Эйвинду вернулось его былое сонное состояние, он еле волочил ноги и поминутно спотыкался, изо всех сил стараясь разлепить глаза и прозеваться.