Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 3 из 20

Брейн уже примерял здесь такую обувку. Ботинки годились на любой размер: с тридцать седьмого до сорок седьмого. Если кому-то не подходили и такие, можно было обратиться к каптерщику или кастеляну.

Брейну все подошло. Открыв тумбочку, он обнаружил еще несколько комплектов белья, носков, гигиенические наборы со средствами для чистки зубов.

Один из них он взял и вышел в коридор, догадываясь, что где-то здесь должны находиться душевые, умывальники и туалет.

Чувствовал он себя хорошо, но вдруг на него накатила какая-то слабость, как будто кто-то ударил под колени.

Ухватившись за стену, Брейн сполз по ней на пол и сказал себе:

– Держаться, Томас… Держаться…

Вскоре силы вернулись к нему, и Брейн решил, что это остаточные явления от перенесенного перелета. Он даже не представлял, сколько они там отмахали и сколько по времени находились в полете.

Еще его интересовало, куда подевался майор, с которым они познакомились. Возможно, они летели в одном грузовике-этажерке, а возможно, в разных, двигавшихся в противоположных направлениях.

Вскоре Брейн обнаружил умывальник. Здесь было три раковины, а в углу две площадки с душем. Он повернул рычажный кран, и там, как и ожидалось, оказался водозаменитель – разумеется, не подкрашенный, простой. Однако водозаменитель имелся холодный и горячий.

Ну как горячий – градусов сорок примерно. Не более.

Впрочем, душ Брейна сейчас мало интересовал – он только что вылез из бассейна. Поэтому он лишь почистил зубы, посмотрел в зеркало на свое изможденное лицо и, потрогав слегка отросшую щетину, прикинул, что провел в пути суток трое – не более. Если, конечно, обмен веществ в полете был не замедленный.

Вернувшись к себе, он обнаружил, что еще две койки в комнате заняты доходягами – двое прикрытых простынями гоберли едва дышали.

Их лоб и глаза были закрыты приспособлениями, которые считывали медицинские показатели и в случае необходимости воздействовали на какие-то активные точки.

Брейн не представлял, насколько это эффективно, но если уж использовалось, значит, был смысл.

Едва он опустился на свою кровать, как открылась дверь и уже знакомый ему санитар вкатил на каталке еще одного пациента.

Это был канзас, и он выглядел неплохо, как и сам Брейн.

– Ладно, парень, можешь быть свободен, – сказал канзас санитару и, самостоятельно поднявшись из кресла, опустился на свободную койку.

– Привет, – сказал он Брейну, когда санитар вышел.

– Привет, я – Томас, а ты?

– Подожди-подожди, я еще должен прийти в себя, – сказал канзас и, морщась, попытался найти более удобное положение.

– А чего с тобой такое?

– Ой… Лучше не спрашивай… – покачал головой канзас, все еще пытаясь найти подходящее положение. – Они вкачали мне в задницу какой-то очиститель – ситуация того требовала, и я могу их понять. Так что изнутри я теперь, как заново рожденный. Вот только… – он снова поморщился. – Вот только задницу очень печет.

– Ну, задница дело наживное, скоро пройдет, – заверил Брейн, чтобы поддержать нового соседа.

– О да, разумеется. Только со мной эта оказия уже второй раз случается.

– Второй раз? А сколько же раз ты на прыжке?

– Третий, – ответил канзас и криво улыбнулся.

– Не уживаешься на местах? – угадал Брейн, помня майора-суперколвера.

– Да как тебе сказать… Просто какое-то невезение. И кстати, меня зовут Марк.

– Как того самого адмирала?

– Да, – согласился канзас. – Мне это много раз говорили. Имя, дескать, у тебя редкое. Быть тебе адмиралом.

– И что? Есть успехи?

– Да в том то и дело, что нет. Вот – качусь пока под уклон.

– Здесь будет кормежка? – спросил Брейн. – А то я уже чего-нибудь бы съел.

– А ты в толчок сходил?

– Нет.

– Пока в толчок не сходишь, тебя пожрать патруль не пустит.

– Но мне пока не хочется, – пожал плечами Брейн, на всякий случай прислушиваясь к своим ощущениям.

– Если остатки агриколы смешаются с питательными батончиками, брюхо прямо-таки разорвать может.

– Правда, что ли? – удивился Брейн, не зная, верить или нет.

С одной стороны, чепуха, а с другой – здесь все было иначе.

– Ну, не прямо там взрыв, конечно, – поправился канзас. – Но будешь так бегать, что…

И он снова пошевелился, выбирая новое положение.

Минуты две Брейн продолжал прислушиваться к своим ощущениям под сиплые звуки тяжело дышавших гоберли. А канзас, вытянувшись на кровати, какое-то время лежал с закрытыми глазами, а потом вдруг сказал:



– Ладно, отставить переживания, Томас, это была шутка.

– Шутка?

– Да, шутка.

– Но… то количество глины, что я сожрал, куда оно подевалось?

– Глины?

– Ну это я агриколу так называю. Не могла же она куда-то подеваться? Значит, нужно, чтобы вышла, а я ничего такого не чувствую.

– Не переживай, я не особенно понимаю в науках, но когда нас, как консервы, протаскивают с сумасшедшей скоростью прыжка через все эти бескрайние расстояния, что-то там происходит, и глина эта, как это называется… Слово забыл… Ну, типа, как будто испаряется…

– Аннигилируется?

– Во! – воскликнул канзас. – Аннигилируется!

При этом он резко дернулся и доставил себе болезненные ощущения.

– Ну ладно. Раз тебе так приспичило пожрать – пойдем вместе, – сказал канзас и, закусив губу острыми, как у собаки, зубами, начал подниматься.

Брейн машинально потянулся, чтобы ему помочь, но тот сделал останавливающий жест.

– Не надо, я должен сам… Я должен сам…

В этот момент один из гоберли дернулся во сне и выпустил газы.

– О, этот парень идет на поправку! – сказал канзас Марк и, собравшись, резко встал на ноги. – Все, я готов.

– Думаешь они выкарабкаются? – спросил Брейн.

– За другого не скажу. Но этот выберется. Живой организм должен издавать звуки. Так-то вот.

– Да тот, второй, тоже вроде дышит.

– Вроде.

Несмотря на то что новому знакомому все еще было худо – Брейн это видел, канзас надел белье, комбинезон, ботинки и кепи. А поскольку в комнате не было зеркала, одернул на себе обмундирование и спросил:

– Как я выгляжу?

– Нормально.

– Ну тогда пойдем искать, где здесь кормят, – сказал Марк и первым вышел из комнаты. Брейн последовал за ним.

Они прошли коридор, вышли на воздух, и только тут Брейн обнаружил, что их городок был окружен заросшими лесом старыми горами, которые дотягивались своими вершинами до редких облаков.

– Ну и как тебе воздух?

– Ты не сказал, как тебя зовут.

– Что значит не сказал? Меня зовут Марк – я же представлялся.

– А мне показалось, ты соврал.

– Ну… да, я соврал, – признался канзас. – Меня зовут Ранжан.

Брейн пожал плечами и отвернулся.

– Ты что, опять не веришь?

– Это неважно. Мы же здесь ненадолго, – ответил Брейн, – однако Ранжан подходит тебе больше, чем Марк.

На том они и поладили.

– Как по твоим прежним прыжкам – сколько здесь проторчать можно? – спросил Брейн, когда они уже подходили к корпусу, который больше всего напоминал столовую.

– Ну, приятель, мы же товар, прибывший на склад. Скоро информация о нас разлетится по ближайшим покупателям. Они полистают досье и взвесят, нужен им тот или иной засранец, а потом решат – брать или не брать. А если брать, то на какие должности.

– Так уж прямо на должности?

– Ну так – с запасом, конечно, брать будут. Это же военная организация – тут все берут с запасом. Кого-то сразу на должность, другие пока за штатом морду отъедать будут.

– Как-то ты без энтузиазма…

– Да, мне уже не раз приходилось за штатом болтаться.

– И что – не понравилось?

– Я по натуре боец. Мне нужно сразу в центр событий, в противном случае тянет на всякие неуставные приключения, и потом бац – снова в резерв. А там и до прыжка недалеко. И опять печет задницу!

Тут канзас нервно расхохотался, и на них с Брейном стали посматривать те, кто шел в столовую или выходил из нее.