Добро пожаловать в Накки-ярви

— Хочешь сказать, что ты сейчас видишь не меня? По-моему это глупо. Уж кого-кого, а меня ты видела не один год, с голопузого детства.

— Действительно, это так. — Согласилась Светка и тихим голосом заметила. — Только в этот раз, когда ты появился в Питере, ты стал какой-то немножко другой.

— Хуже или лучше?

— Не знаю, но в тебе появилась странная сила, которая прежде не ощущалась. Ты так спокойно относишься к всяким проявлениям сверхъестественного, что дает повод усомниться в твоих открытых насмешках над паранормальными явлениями. С гулей ты справился без проявления эмоций и страха, хотя любой другой на твоем месте бы погиб, без всякого сомнения. Твой хитрый пистолет, который ты назвал игрушкой, а ведь его можно считать очень эффективным средством самообороны от ряда разновидностей нечисти. Тебя выделил Инквизитор, а это многое значит, в том числе, что ты относишься к нашему кругу или представляешь интерес у иерархов ордена. Эльвира и Дарья после встречи в кафе попытались составить твой энергетический и сущностный портрет. К их большому изумлению, они не смогли этого сделать, в витальном плане проекция твоей сущности оказалась сдвоенной и словно несла смешение нескольких сутей.

— Значит, примененный метод не соответствовал операционно-технологической карте. — Я улыбнулся, представив двух колдуний с планшетами в руках, на которых, как для бестолковых бойцов, расписана последовательность подготовки к работе и обслуживания сложных агрегатов. — Я не знаю, что они хотели увидеть, но лучше бы пользовались хохлацким принципом: пока не пощупаю руками, глазам не поверю. А что касается моей сути, то вот он я — перед тобой, и от тебя ни чего не скрываю. Хотя могу и озвучить свои подсознательные желания.

— Ну…

— Я хочу пригласить тебя в ресторан, а затем, на романтический вечер при свечах в маленькой квартире, где собственно мы сегодня были, а там… — Я с улыбкой посмотрел Светке в глаза. — Мы составим сущностный портрет по методике доктора Фрейда. Ну, что, госпожа ведьма? Где тут поблизости приличный ресторан с живой музыкой?

Глава 4. Добро пожаловать в «Накки-ярви»

Не смотря на то, что к концу года зима вступила в свои права по полной программе и перестала отвлекаться на короткие оттепели, пригнав к Финскому заливу арктический антициклон, морозило не так уж и сильно. Отопители в новеньком микроавтобусе работали исправно, и пришлось расстегнуть верхнюю одежду, чтобы не упариться. Невыспавшаяся Светка тихо дремала, уткнувшись в мое плечо, а я с интересом смотрел на заснеженный лес, убегающий по обочинам дороги. В уютном салоне сидело еще несколько человек, которые ехали туда же, куда и мы — на базу отдыха «Накки-ярви».

После визита к грозному Инквизитору для нас наступил безумный период, который можно сравнить с медовым месяцем. Светка взяла за свой счет отпуск, и мы, словно пытаясь взять от жизни все, окунулись в вечернюю жизнь северной столицы. Театры, рестораны, тусовки и гламурные вечеринки, а после них — не менее бурные постельные забавы слились в неповторимый фейерверк впечатлений. Ни кто за эти дни нас не тревожил. Словно мы выпали из обычной жизни, в которой праздники только по регламенту календаря и возможностям кошелька. Альбину, поселившуюся где-то рядом для контроля и подстраховки, я видел всего пару раз, да и то мельком. Колдовская и прочая запредельная суетня, проявления которой можно было ожидать со стороны неизвестного «друга», нас не коснулась, а возможно ни чего и не случилось. Даже Светкина мать, приехавшая после рождественских каникул из Финляндии, к образу жизни дочери отнеслась весьма лояльно, однако, не забыв нанести визит в мою квартиру и за рюмкой коньяка поинтересоваться нашими планами на будущее. Может быть, она хотела посмотреть на потенциального зятя, но если какие-то конкретные матримониальные планы и крутились в ее голове, ни какой озвучки они не получили. Чуть позже Светка с удивлением сообщила, что впервые она получила от матери свободу действий во всем: в поступках, праве выбора и даже ночевках вне дома.

Окончательное решение о поездке на базу отдыха я принял после звонка господина Урманского, который предложил встретиться в «Накки-ярви», где он также собирался встретить Новый год. Для меня личность Инквизитора несла столько загадок, что, отбросив все сомнения, я стал активно готовиться к поездке. Мои московские начальники сделали попытку отговорить меня от этой поездки, и даже заслали для беседы прапорщицу Альбину, но разговора я избежал, предоставив ей объясняться со Светкой, которая ни за что не хотела терять возможность новогоднего отдыха за пределами Питера. Разговор произошел на лестничной площадке, и соседи имели удовольствие слышать отзвуки маленького скандала между двумя женщинами. Конечно, объясняться со Светкой пришлось, скормив ей полуправду об обязательном нахождении по месту регистрации в комендатуре и возможности внезапного вызова в часть в результате изменения уровня боеготовности в войсках. Как бы там ни было, но в положенное время мы сели в микроавтобус с табличкой «б/о „Накки-ярви“» и вместе с несколькими счастливчиками (об этом я сделал вывод по их довольным лицам), которые оказались работниками Светкиного НИИЧАВО, отправились к карельским скалам встречать Новый год.

Возможно, сотни миллионов лет назад, здесь высились горы, но и сейчас причудливые, торчащие, как клыки реликтового зверя, скалы несли в себе ощущение суровости первозданной природы. Извилистое, зажатое перекрученными соснами и изъеденными непогодой гранитными массивами, озеро сверкало под солнечными лучами нетронутым чистым снегом. Казалось, что время здесь остановилось, и тот многомиллионный город, всего в двух с половиною часах езды от этих мест, остался где-то вдали, в другом измерении. Полтора десятка бревенчатых коттеджей органично вписывались в ландшафт, и только большое куполообразное строение, перекрывавшее распадок, казалось инородным телом из-за блестящих металлических покрытий, отражавших солнечный свет.

Покрытое серой наледью шоссе упиралось в расчищенную от снега площадку, на которой стояло несколько легковушек с питерскими номерами. Не смотря на легкий морозец, работник, расчищавший дорожки от снега, щеголял в легкой рубашке, не скрывавшую рельефные мышцы. Он безразлично посмотрел на вылезающих из микроавтобуса пассажиров и, поведя мощными плечами, вновь заскреб лопатой по заснеженному бетону. Такой же кряжистый и в то же время немного неповоротливый на первый взгляд, он очень напоминал тех людей, что я видел возле института и в охране офиса Инквизитора.

— Ну, чего стоишь? Пошли регистрироваться. — От созерцания меня отвлек Светкин голос. Девушка показала на кирпичное строение, к которому вела дорожка, расчищаемая заинтересовавшим меня человеком.

Почти все коттеджи на базе казались готовыми к приему гостей и могли вместить по несколько человек. Для знакомых друг с другом сотрудников института не составило труда объединиться в компании по интересам и занять два соседствующих домика. Мы же решили разместиться вдвоем в избушке, что стояла у самого берега замерзшего озера. Напоминающая спелыми формами и выражением глаз подругу Инквизитора, администраторша не возражала.

— Вдвоем, так — вдвоем. Только не заскучайте. — Лукаво улыбнулась она и протянула ключи. При этом ее необъятная грудь вызывающе колыхнулась. — Схемы прогулочных маршрутов и расписание развлекательных мероприятий в программке на столе в домике. Желаю счастливо отдохнуть.

Выбранный нами коттедж внешне походил на остальные, сосредоточенные вокруг административного здания и полукруглого, как летающая тарелка, металлического строения. Внутри, наверняка, отличий существовало не много. Две спальные комнаты, небольшая гостиная, душевая, камин со сложенной рядом аккуратной стопкой наколотых дров и маленький туалет — все несло печать простоты и функциональности.

— Надеюсь, к нам ни кого не подселят. — Я свалил на пол комнаты, которая показалась мне размером больше, сумки и придал лицу скептическое выражение.