Страница 15 из 72
Сигарета дотлела. Я отхлебнул начинающий остывать кофе, и мне на ум пришла следующая мысль. Наличие «конкурирующих фирм» руководством нашего отдела никогда не отрицалось. В том, что они имеются, знали все, но как-то считалось признаком плохого тона, особенно среди работников нижнего звена, о них упоминать. Слишком уж замкнутым сообществом считался наш отдел, впрочем, как и все подобные организации других ведомств. Мы никогда не стремились к контактам и обмену информацией с представителями других «контор», хотя пару раз выполняли работу совместно, взять, к примеру, последнюю операцию. Вспомнился интерес шефа к личности Гершвица, а ведь наш генерал что-то знал о нем, раз дал «добро» на совместную работу по зороастрийцам. А оперативность отдела после моего звонка из дома? Словно готовились заранее или так обеспокоились моей скромной, в пределах нашей конторы, персоной, что сразу на горизонте появилась «группа поддержки». А «Гнездо дракона» с непонятными личностями потустороннего толка? А гуль? Кому я мог помешать, едва приехав в отпуск? Или дело в Светлане? Слишком много вопросов, на которые конкретных ответов у меня пока не существует. Гули! Возможно, это — зацепка. Для того, чтобы вызвать джиннью, необходимо знать и уметь слишком многое, связанное именно с укладом исламского мира, менталитетом и особенностями религиозных воззрений, а главное — с тонкостями домусульманских религиозных культов Ближнего и Среднего Востока. Нужно проникнуться духом тех опаленных знойным солнцем земель, образом жизни. Сделать же такое сидя в промозглом зимнем Питере чрезвычайно сложно. Какую силу и опыт нужно иметь, чтобы воплотить в реальность фантазию чужого народа?
— Извините, пожалуйста. — Женский голос отвлек меня от размышлений. — Вы не могли б уделить мне минуту внимания?
Первое, что привлекало к себе внимание, это глаза. Ярко-зеленые, сверкающие, словно изумруды под солнечными лучами, они притягивали к себе каким-то особым магнетизмом. Пришлось, правда, с достаточным усилием воли, на мгновение отвести взгляд в сторону, и лишь потом посмотреть, кого же нелегкая принесла в эту забегаловку.
Молодая девушка в байкерском прикиде стояла возле столика, сжимая в руке мотоциклетный шлем с торчащими из его нутра черными крагами. Кожаный костюм сидел на ней в обтяжку, что позволяло оценить красивую фигуру и грудь, наверное, седьмого размера, если не больше. Обрамленное гривой русых волос миловидное личико с большими яркими глазами сразу напомнило о вчерашнем посещении клуба. Спутница Инквизитора. Но если вчера я ее видел в шикарном вечернем платье, то сейчас передо мной стояла сексапильная девчонка-оторва, и выглядела она не менее эффектно, чем двадцать часов назад.
— Чем могу служить? — Подчеркнуто вежливо поинтересовался я.
Говоря, скашиваю взгляд на вход в кафе. Естественно, такие люди, да без охраны? Два амбала, очень похожие на здоровяков, что я видел сегодня возле проходной института, топтались около дверей. В кожаных черных косухах, надвинутых на головы шлемах того же цвета, они напоминали терминаторов и даже на расстоянии внушали уважение.
— Иннокентий Константинович просил вас в течение сегодняшнего дня позвонить. — Изящная рука с немного длинноватыми пальчиками протянула визитку.
Отмечаю легкий, почти неуловимый, акцент, похожий на прибалтийский, и снова сталкиваюсь с притягательными изумрудными глазами. Да, подобрал себе подружку Инквизитор.
— Вы говорите о вашем вчерашнем спутнике? — Спрашиваю скорее утверждающе, вертя в руке протянутый прямоугольник.
— Обязательно позвоните, это в ваших интересах. — Фелиция развернулась и быстрым шагом покинула кафе.
Я проводил ее взглядом, откровенно любуясь точеной фигурой девушки, хотя шла она как-то немного странно, по-мужски, ставя ногу на каблук. К моему удивлению, ни кто из сидящих за столиками, а кафе было заполнено больше чем на половину, даже не повернул голову в сторону сексапильной красотки, хотя, по моему мнению, на нее должен обратить внимание каждый, кто считает себя мужчиной.
Наступило время повнимательнее рассмотреть визитку. Черного цвета, сделанная из прессованной кожи, с золотым тиснением, она несла на себе ощущение достатка и респектабельности. На одной стороне выдавлено изображение звериной пасти с факелом в зубах в обрамлении сложной аббревиатуры из готических букв, на другой же — надпись выдавленными золотыми буквами: «Иннокентий Константинович Урманский. Старший консультант. Центр социальной и психологической реабилитации негосударственного фонда „Северо-Западный Регион“». Ниже — столбик номеров телефонов и электронных адресов. Напротив одного номера стояла точка, нанесенная белым корректором текста. Наверное, чтобы знать, по какому, конкретно, телефону звонить.
Что ж, что-то я становлюсь за последние сутки очень популярным. Кто-то пытается меня убить, со службы в экстренном порядке прибывает группа поддержки, Светкины сослуживицы изучает по обычной схеме получения психологической информации, некий старший консультант, облеченный незримой властью, хочет со мною встретиться, и все знают, где я нахожусь в данный момент. Вот тебе и спокойный отпуск с устранением от всех дел. Хотя, чего уж лукавить, три дня обрызлого нечегонеделания и вселенской тоски от безделья и неумения просто расслабиться в одиночку достали до печенок. А тут? Ощущать себя при делах и, не будучи связанным служебными обязанностями, делать, что сам считаешь нужным, и не перед кем не отчитываться. Отпуск — свинья их всех сожри!
До ближайшей станции метро мы добирались пешком. Хоть с утра заметно подмораживало, но сутулиться в «маршрутке» пару остановок не хотелось. Наконец-то выглянувшее из-за недельной небесной хмари солнце создавало иллюзию праздника, и настроение немного выравнивалось. Светка, держась за мою руку, чтобы не упасть, поскользнувшись на застывших за ночь лужицах, рассказывала о разные байки об институте и о своих сослуживицах. Так, в общем, поскольку ни какой серьезной информацией не владела или не хотела ее озвучивать. Хотя несколько раз проскакивали интересные имена и, к моему удивлению, очень меткие характеристики. Особенно «хорошо» она прошлась по Эльвире и Дарье Степановне. Сразу становились понятными отношения в лаборатории, где строгая брюнетка держала в ежовых рукавицах остальной персонал. Те выводы, что я сделал по Светкиным коллегам за короткую встречу в кафе, совпали с мнением моей подружки почти на девяносто процентов, вот только я так и не смог понять, чем же они там занимались конкретно. Заумные формулировки, вроде, невербальное воздействие на подсознание и коррекция поведенческой модели нетрадиционными методами, давали слишком широкое поле для фантазий. Можно предположить все, от обычного гипноза до методик колдунов Вуду, от заговорных слов до использования ритуалов описанных в колдовских книгах, но это — такая хренотень, что даже наш высокомудрый Дядя Арчил зачастую неопределенно разводил руками в ответ на подобные вопросы спецназовцев. Хотя, возможно, и он дозировал информацию для работников своей епархии. А вот насколько он осведомлен о работе этого НИИЧАВО? То-то всполошились в отделе после моего сообщения, а для меня — пока сплошные непонятки.
В районе Сенной площади, где столпотворение людей принимает обычные для центра Питера нормы, запиликал телефон. Для связи со служебными абонентами на мобильнике были установлены определенные мелодии, и сейчас, когда прозвучал отрывок арии бесенят из оперы «Иисус — суперзвезда», означало, что кто-то из отдела выходит на связь.
— Сергей, ты меня слышишь? — Через гарнитуру донесся голос Альбины. — Тебя пасут. Двое мужчин, один в серой ветровке и белой вязаной шапочке, другой — в темно-зеленой «Аляске» со спортивной сумкой через плечо. Иди до Невского, а мы постараемся их отсечь.
— Ладно. — С недовольным видом буркнул в ответ.
На удивленный взгляд спутницы я хмуро пояснил:
— Друг звонил. Спрашивал, смогу ли я ему кое-чего купить. Они думают, что в их Урюпинске ни чего нет, а в Питере — есть все и по бросовым ценам. Давай в «Апрашку» заглянем. — Предложил я, сворачивая в сторону Садовой улицы.