Страница 6 из 22
– Так чем именно ты занимаешься? Какие у тебя обязанности?
– Я занимаюсь родственными взаимоотношениями среди растений.
– Что это значит? – спрашивает она с улыбкой. – Я в растениях ничего не смыслю – только иногда слышу о них что-нибудь невнятное, когда Изи напьется и бормочет себе под нос. Рассказывает про мяту, травы и все такое. – Изи, она же доктор Изобель Стоун, – общий друг, которая и устроила им это свидание. Она – всемирно известный специалист по ясноткоцветковым: порядку двудольных растений, к которому относятся мята, полевые травы и все такое. Чарли впервые довелось поговорить с ней в чайной комнате примерно год назад, после случая с одним дилетантом и его довольно помятым гербарным экземпляром, который оказался всего-навсего Lavandula augustifolia – одним из самых обыкновенных растений в Великобритании, а может, и во всей Вселенной. Дилетант написал штук семнадцать писем о своем “таинственном экземпляре”, причем послания его с каждым разом становились все более оскорбительными, а под конец он и вовсе обозвал всех сотрудников садов Кью “слепыми и умственно отсталыми ублюдками”. С тех пор Чарли и Изи часто пили вместе утренний кофе и/или дневной чай. С Изи он никогда не смог бы переспать, зато представлял ее себе во время мастурбаций, если по сюжету дело происходило на работе. В четверг Изи дала ему адрес этого ресторана и номер телефона и таинственно приподняла бровь – Чарли даже подумал, что, пожалуй, он и смог бы переспать с кем-нибудь из коллег, но тут Изи уточнила, что ее подруга Никола будет ждать его по этому адресу в восемь часов вечера в воскресенье. Ситуация сложилась довольно неловкая, ведь Чарли успел сказать, что свободен, прежде чем узнал, с кем ему придется встретиться. И еще Изи упомянула, что Никола теперь постоянно говорит о нем, его “невероятном теле и прекрасных глазах” – с тех пор как увидела его на фотографии, которую Изи выложила в Фейсбук. Конечно, отчаянные льстивые женщины вроде этой готовы буквально на все. И это ее отчасти оправдывает… но, с другой стороны, все это уже как-то чересчур…
– Кхм, – откашливается Чарли и принимается объяснять. – Представь себе, что ты отправилась в джунгли и обнаружила там растение, о котором ничего не знаешь. Ты отправляешь его в Кью для идентификации. И тогда я – или кто-нибудь еще из наших – определяю, к какому семейству относится этот экземпляр и в какое отделение, следовательно, его надлежит отправить для дальнейшего опознавания. Например, если листья у него слегка мохнатые и пахнут мятой, я отправляю растение к Изи. Ну, или к кому-нибудь еще из их команды.
– То есть к вам попадают таинственные растения?
– Да, постоянно. Но в большинстве случаев мы очень быстро раскрываем их тайну.
– Это так круто! – говорит она и подливает себе вина. – И что же такое ботаническая семья? В последний раз я изучала биологию в шестнадцать лет, когда готовилась к экзамену на аттестат зрелости. Растения для меня чересчур материальны.
– Это таксономическая категория. На ступень выше рода. Все растения делятся на царства, каждое царство подразделяется на типы, типы – на классы, а за ними идут порядок, семейство, род и вид. Ну, это если в двух словах описать структуру. Вот этот твой рис на латыни называется Oryza sativa, это его род и вид. Семейство риса – это Poaceae. Или попросту трава.
– Рис – это разновидность травы?
– Угу.
Она отхлебывает из бокала.
– А человек – это разновидность чего?
– Обезьян. Ну, человекообразных приматов. Семейство гоминидов.
– А, ну да. Точно. Я ведь знала. Это все знают. А вот эта капустная штука?
Она поднимает повыше вилку, подцепив на нее увядшие зеленые листья из своей тарелки.
Чарли хмурится.
– Ты хочешь, чтобы я идентифицировал весь твой обед?
– Нет. Извини! Я ступила. – Она смущенно улыбается. – Забудь.
– Вероятнее всего, это Brassica rapa. Китайская капуста. Из семейства Brassicaceae. Как и горчица.
– Получается, что капуста – это разновидность горчицы?
– Ну, они родственники, да. Их семейство называется капустные.
– А, то есть капуста – это разновидность капусты, – смеется она. – Ого! Класс! Ладно, следующий вопрос. Ты сам – откуда?
– Родом? Из Бата.
– О, обожаю Бат! Этот потрясающий желтый камень – как там он называется, не помню! И туманы такие романтичные! А братья и сестры у тебя есть?
Чарли не хочет говорить ей, что желтый камень из Бата называется “камень из Бата”.
– У меня есть сестра. И еще двоюродная сестра, с которой мы очень близки. Ну, и еще есть две сестры по отцу, но я с ними редко вижусь, потому что…
Честно говоря, он не знает, как закончить предложение. Сгодится и так. Вместо того чтобы объяснить, почему он редко видится с сестрами, Чарли смотрит на запястья Николы. Пытается представить их связанными веревкой. Жесткой, грубой веревкой. Представляет, как из-под веревок проступает кровь. Совсем чуть-чуть. Пожалуй, даже не кровь, а так, просто намечается синяк. Два синяка. По одному на каждой руке. Чарли крепко прижимает ее связанные руки к матрасу и трахает. Или, может, она делает ему минет? Нет, все-таки он ее просто трахает. Она-то, понятное дело, согласилась бы на все это, но удивительно то, что на подобные вещи согласилось бы большинство женщин. По правде говоря, многие девушки переспали с Чарли только потому, что он предложил их связать. Ну, знаете, когда говоришь вроде бы в шутку, но все понимают, что это не вполне шутка. Но Никола, как ни крути, ему неинтересна – с веревкой, без веревки, вообще никак.
Повисает долгая пауза.
– Ух, а с тобой непросто, да? – говорит она и широко улыбается. – Не смотри на меня так серьезно. Мне хочется тебя подразнить. Как их зовут, твоих сестер?
– Клематис. Это моя родная сестра. Мы зовем ее Клем. Двоюродную сестру зовут Бриония. А сестер по отцу – Плам и Лаванда, но они еще совсем маленькие. Отец женился во второй раз, когда мать пропала без вести в научной экспедиции…
Никола никак не реагирует на слова о пропавшей без вести матери, Чарли находит это странным и рассказывает о семейной традиции давать детям – которые, возможно, с возрастом сменят знаменитую фамилию Гарднер на какую-нибудь другую, – ботанические имена. Правда, Клем, выйдя замуж за Олли, конечно, сохранила девичью фамилию. Потом Чарли рассказывает о своем прапрадедушке, Августусе Эмери Чарльзе Гарднере – знаменитом садоводе, и о прадедушке Чарльзе Эмери Августусе Гарднере, которого отправили в Индию руководить чайной плантацией, а он взял да влюбился в индианку и основал в Англии аюрведическую клинику и центр йоги, причем из всех возможных мест выбрал для этого город Сэндвич. А потом Чарли рассказал о дедушке, Августусе Эмери Чарльзе Гарднере, который…
– Не угодно ли выбрать десерт?
Никола немедленно отвлекается на официанта, и Чарли понимает, что утомил ее своими историями. Вот и хорошо. Наверное, теперь она уйдет, и дело с концом. Он съел уже достаточно всего (особенно углеводов), но, поддавшись на уговоры, соглашается разделить с Николой тарелку экзотических фруктов. Съест пару ломтиков киви или чего-нибудь такого. В ответ он настаивает на том, чтобы заказать для Николы бокал десертного вина. Ему нравится смотреть, как девушки пьют десертное вино, и он никогда не задумывался о причинах этого своего интереса, которые, возможно, встревожили бы его. Себе он берет двойной эспрессо, хотя и понятно, что дома он приготовил бы кофе куда лучше.
– И все-таки почему ты отправился на свидание вслепую? – спрашивает Никола.
Чарли пожимает плечами. Ну что ж, раз ей неинтересно слушать про его семью, она ничего не узнает о его двоюродной бабке Олеандре, которая только что умерла, а в молодости была прославленным гуру и общалась с “Битлами”. И о матери Чарльза она тоже ничего не узнает – его мать не просто пропала без вести, но считается погибшей, вместе с обоими родителями Брионии и с кошмарной матерью Флёр. И о стручках со смертоносными семенами, на поиски которых они отправились далеко-далеко в Тихий океан, на остров под названием, честное слово, Затерянный остров. И Никола даже не сознает, сколько потеряла, ведь это поистине увлекательная история, с кучей ботаники и всего такого. Впрочем, девушек вроде Николы интересует только число женщин, с которыми ты переспал, какая у тебя любимая группа и сколько детей ты хотел бы иметь.