Страница 22 из 70
— Ну… слыхали.
— Её изнасиловали. Какие-то уроды подстерегли в Зоне… Врач нужен — посмотреть, что там с ней, девочка без сознания и очень плоха.
— Изнасиловали? — сержант переглянулся с остальными бойцами. Автоматы, нацеленные в грудь сталкера, медленно опустились.
— Мужики, помогите, а? Вы — самое ближайшее место к Деревне, где можно медика найти!
— А у вас там, в Деревне вашей, что, ни одного лекаря нет?
— Один есть. — сумрачно кивнул сталкер. — Ксана.
— Дела-а-а… — протянул сержант и чуть задумался. — Ладно, пошли на КПП, там всё расскажешь коменданту. Он и решит. Оружие только сдай. Не положено вашему брату тут ходить. А с оружием — тем более!
— Не вопрос, командир. — Техник с готовностью скинул автомат и за ремень подал его ближайшему патрульному. — Только помогите девочку спасти!
— Лет-то ей сколько, этой вашей девочке?
— Шестнадцать… или около того…
— Хренассе… Несовершеннолетняя… А этих, которые её… ну, это самое…
— Взяли. На месте преступления. — обеспокоенное лицо сталкера закаменело. — Они её в аномалию хотели бросить… после всего… Сейчас там народ в Деревне решает, что с ними делать.
— А что делать? Ментов с Большой земли вызывать, пусть их в тюрягу сажают… Подсудное же дело!
— Сержант… — сталкер удивлённо посмотрел на него. — Какие менты? Какая тюряга? Это Зона, тут свои законы! И… своё правосудие.
Их взгляды встретились, и военный (служивший на этом блок-посту всего-то ничего, и ещё многое в местных реалиях не понимавший), прочёл в тёмных от сдерживаемого гнева и тревоги глазах сталкера нечто такое, отчего понял: да, тут — своё правосудие. И им, военным, лучше не вмешиваться.
Так, за разговорами, они дошли до блок-поста. Оставив бойцов караулить задержанного, сержант поспешил с докладом к коменданту.
Группа, ходившая за проволокой, вернулась довольно быстро. Гурман издалека показал колечко из пальцев — мол, всё в ажуре!
За это время насильников лишили последних остатков одежды, даже ботинок, и связали по новой. Теперь им предстояло преодолеть путь к месту казни голыми и босыми.
Вдруг послышался шум мотора, и в Деревню со стороны Южного блок-поста с пронзительным гудением влетел армейский УАЗик. Взвизгнул тормозами, остановившись у дома торговца.
Из машины — к удивлению одиночек — выпрыгнул Техник, живой и невредимый, а за ним — худощавый высоколобый усач лет пятидесяти в полевой форме с майорскими нашивками. В руках он держал защитного цвета чемоданчик с красным крестом на боку.
— Сюда, пожалуйста, док! — Техник взлетел на крыльцо и предупредительно распахнул дверь перед офицером. — Дядька Панас, врач приехал! — крикнул он вглубь дома.
Вольные на улице облегчённо и радостно зашумели: рискованная затея их собрата удалась, вояки прислали своего врача, а это значит, что теперь всё будет в порядке, Ксана выживет и поправится!
Техник вскоре вышел из дома и подошёл к товарищам.
— Порядок. — коротко отчитался он. — Док её осматривает. А что у вас?
— К казни готовимся. — ответили ему. — Сейчас вот палач со своими всё приготовит — и потопаем… на лобное место.
— Палач?
— Репейник. И его бойцы. Они сами попросили, чтоб этих им отдали. М-да, не повезло сусликам!..
Техник вспомнил троих бывших монолитовцев, которых в прошлом году привела в Деревню Ксана, и которым он потом перепрошивал устаревшие ПДА. Парни эти тогда показались ему вполне адекватными людьми. Будь сам Техник поменьше занят вознёй с электрикой и экспериментами со сборками артефактов, а также поиском материалов для них, он был бы не прочь пообщаться с ними и побольше. Но пути их как-то постоянно расходились в разные стороны.
Подумав ещё немного и сопоставив кое-какие факты, сталкер кивнул:
— В общем-то, это правильно. Кому, как не им за это дело браться? Они, как я вижу, на Ксанку до сих пор не надышатся.
Тем временем вернулся бегавший куда-то Кузнец, и Репейник кивнул:
— Всё, пошли.
Приговорённых вздёрнули на ноги и погнали в сторону разрушенного хутора, где должна была состояться казнь. Идти пришлось по холодной земле, камням и обломкам, что было очень мучительно для босых ног преступников. К тому же без одежды было очень нежарко!
— Зачем это? — тихо поинтересовался Техник у Койота.
— Чтоб не удрали! — ухмыльнулся «браток». — Куда они такие побегут?
Придя на место, Репейник с товарищами молча и деловито прикрутили казнимых колючей проволокой к четырём стоящим вдоль дороги деревьям. Приговорённые, терзаемые бурей чувств и болью от впивающихся в нагие, замёрзшие тела шипов и камней под ногами, глухо стонали, вскрикивали и ругались.
Сухой срезал толстую ветку и разделил её на четыре части. Прикрепил к концам палок длинные куски обычной проволоки. А потом эти палки были вставлены казнимым между зубов, как кляпы, а концы проволок закрутили позади деревьев-опор, закрепив головы жертв так, что ими почти невозможно стало двигать.
Репейник посмотрел на извивающиеся тела привязанных и подошёл почти вплотную к одному из них, каким-то безошибочным чутьём угадав главаря и того, кто был первым. В руках его появился ещё один отрезок проволоки.
Сталкерам не было видно, что он сделал с прикрученным к дереву насильником, но тот вдруг издал душераздирающий вопль, который даже не смог задавить кляп, а потом захрипел и забился.
Репейник всё так же спокойно и неторопливо перешёл к одному из его подельников, и вот тут-то сталкеры увидели, что у первого преступника были накрепко перетянуты проволокой у самого основания гениталии.
По толпе зрителей прошёл вздох, некоторые содрогнулись, невольно представив, каково это, на себе. А над лобным местом уже рвался в равнодушное небо Зоны второй крик… третий… четвёртый…
Закончив, Репейник окинул взглядом дело рук своих, потом стащил с себя перчатки, в которых дотрагивался до тел преступников, и брезгливо отшвырнул прочь. Кивнул Кузнецу, и тот прицепил проволокой к самой низкой ветке огрызок фанерки с какой-то надписью.
Те из сталкеров, кто стоял поближе, смогли прочитать: «Они причинили зло Ксане».
И всё. Коротко и ёмко. И никаких пояснений, что же это за зло было.
— Всё. — сказал Репейник своим негромким, но хорошо всем слышным голосом. — Концерт окончен. Можно расходиться.
— Всё? — удивился кто-то из одиночек, — А как же… остальное?
Палач поднял на него взгляд, и сталкер испуганно умолк. Странный это был взгляд. Словно для Репейника вновь вернулись времена «Монолита».
— А ОСТАЛЬНОЕ — он недобро усмехнулся и кивнул в сторону холмов, — доделают они.
Издалека словно в ответ донёсся многоголосый вой. Эта местность была охотничьей вотчиной слепых собак. И как ни старались люди, как ни переводили на них боеприпасы — зверюги всё не кончались. Словно штамповал их кто.
Казнимые, осознав ожидающую их участь, замычали, задёргались, пытаясь что-то кричать, но всё было тщетно. Только ещё больше изранили себя шипами. Их перетянутые «хозяйства» набухли кровью до одутловатой синевы и уже, видимо, причиняли им нестерпимые муки.
Репейник кивнул Сухому и Кузнецу и они, не оглядываясь, пошли прочь к Деревне. Вслед за исполнителями приговора потянулись и остальные сталкеры, держась от них на почтительном расстоянии. Позади долго ещё слышались стоны и завывания казнимых.
Техник и Гурман догнали бывших монолитовцев. За ними подоспел Кирпич.
Некоторое время шли молча, а потом Техник спросил:
— Почему ТАК? Нет, я не осуждаю, но мне хотелось бы понять. Почему так… жестоко и изощрённо? Почему их просто не расстреляли или не повесили?
Репейник остановился и круто развернулся к нему. Совсем близко вольные и бандит увидели его глаза — глаза бывшего фанатика-монолитовца.
— Она поправится и снова будет ходить по Зоне, спасая людей. — голос Репейника был сухим и жёстким, как пустынный песок во время самума. — Надо чтобы больше никто… никогда… даже в мыслях… — он вдруг закашлялся.