Страница 6 из 27
– Ну как, Пако, закуска?
– Супер, мне очень нравится. Вообще симпатичное местечко, хотя, на мой взгляд, столы стоят слишком близко: слышно, о чем говорят американцы у меня за спиной.
– Нормально для бистро.
– Может, ты и права, но все-таки это не совсем бистро.
– Почти… Добро пожаловать в бистрономию, дорогой Пако!
– Куда-куда?
– В бис-тро-но-мию. Сложное слово, от «бистро» и «гастрономия». Термин придумал мой собрат по перу Стефан Деморан. Речь идет об изысканной и в тоже время простой кухне, в уменьшенном, так сказать, масштабе, где обстановка более раскованная, компанейская, чем в крупных гастрономических заведениях.
– Да просто хороший ресторанчик, чего там мудрить.
Лора обиженно вздохнула.
– Мне кажется, ты не понял, что в 1990-е годы в ресторанном деле произошла настоящая революция. Раньше, зайдя в кафе, мы не увидели бы там таких блюд – роскошных, тонких, с богатым вкусом. Чем мы тогда могли порадовать себя на завтрак? Тостом с ветчиной и сыром, пусть даже с аппетитной корочкой и тающим во рту, отлично приготовленным тартаром из говядины, превосходным антрекотом с кровью, колбаской «андуйет» высшего качества с дивным ароматом или же говядиной в горшочке, которая требует уйму времени для приготовления! Однако в них и не пахло теми изумительными блюдами, которые подают здесь.
Официант, объявив названия заказанных закусок, поставил тарелки перед Лорой и Пако и пожелал им приятного аппетита.
– Отлично поработали над консистенцией, – заключила журналистка, попробовав заливное.
Она вновь достала блокнот, сделала пометки, после чего ткнула вилкой в тарелку Пако, продолжая объяснять, как родилась во Франции идея бистрономии.
– Первыми сигнал подали титулованные шеф-повара, – среди них были Ги Савуа, Кристиан Констан и Жоэль Робюшон, – мечтавшие избавиться от ограничений и огромных затрат, с которыми неизбежно сталкивались владельцы крупных ресторанов: от белых скатертей до обслуживания каждого гостя отдельным официантом. Объяснялось это и желанием «заставить работать» простые продукты, считавшиеся менее престижными, но из которых, при непременном условии свежести и отличного качества, можно было приготовить великолепные блюда.
Пако слушал с огромным вниманием, пытаясь вникнуть в тонкости кулинарного пейзажа, который до сей поры был скрыт от него густым туманом.
– Короче, они решили отойти от привычных трюфелей на закуску и кофе «Гурман»[20], – сделал вывод Пако.
– Можно и так сказать. Вот тебе пример, чтобы ты лучше понял: сардина – отличная рыба, достойная куда большего, чем банальный гриль; она заслуживает, чтобы клиенты открыли ее для себя. Но когда затраты, связанные с самой структурой гастрономического ресторана, вынуждают владельца ставить цену из трехзначных цифр, легко ли заставить клиента есть сардины за такие деньги?
– Да уж, рыбешка дорого обойдется!
Журналистка улыбнулась и продолжила экскурс в кулинарную историю. Рассказывая о пионерах бистрономии, присоединившихся к движению в самом начале своей карьеры, она не преминула упомянуть, что шеф-повар «Л’Эпи Дюпена» из их числа. Лора описала Пако экономическую обстановку начала 1990-х, кризис 1991 года, назревшую необходимость пересмотра цен за готовые завтраки и обеды в сторону снижения; отметила она и то, что времена изменились, и у большинства французов возникло желание пользоваться хорошей кухней по демократичным ценам, доступной и без особых церемоний. Пако ловил каждое ее слово, наслаждаясь и рассказом, и ставридой под маринадом.
Они уже дошли до кофе, когда к ним присоединился патрон – Франсуа Пасто, которого Лора принялась хвалить за качество блюд. Не теряя времени, она приступила к интервью, задавая вопросы, в основном касающиеся «ответственного подхода к выбору продуктов», что входило в концепцию заведения. Ресторатор заверил, что он по-прежнему будет работать в плотной связке с «Альянсом по регулированию добычи рыбы и морепродуктов», не станет использовать виды рыб, оказавшиеся на грани исчезновения, такие как обыкновенный тунец, а также те, чей охранный статус определен как «уязвимый», например пикшу, которую с успехом можно заменить сайдой. Таким образом, сказал он, ему удастся внести посильный вклад в борьбу против чрезмерного вылова, из-за чего в море выбрасываются тысячи тонн дохлой рыбы. Пасто сделал особый упор на то, что он будет всячески способствовать развитию сельскохозяйственного производства Иль-де-Франс и присоединится к движению «Местное питание». Лора с интересом внесла в блокнот имена поставщиков региона, с которыми тот сотрудничал.
– А как насчет персонала, – поинтересовалась журналистка, – не нуждаетесь в подкреплении?
– Нет, а в чем дело? – с ноткой беспокойства спросил шеф.
– Да так… – Сегодня утром целая бригада одного звездного ресторана осталась без работы, вот я и…
Мягкий взгляд Франсуа Пасто словно подернулся дымкой грусти. Напоминание об убийстве Вильдье заставило его задуматься.
– Неприятная история, однако я не собираюсь ставить под удар то, что мне удалось создать.
– Даже так? – удивилась Лора.
– Атмосфера в моем коллективе очень важна, по сути, это самое главное. Успех ресторана – дело общее. Я бы никогда не взял того, кто работал у Вильдье, сформировался в той обстановке… Каким бы талантливым он ни был.
– Простите… Вопрос был задан просто так, на удачу. А теперь, Пако, давай-ка перейдем к снимкам.
Фотограф, разумеется, пришел Лоре на выручку и взял в руки камеру, начав с шеф-повара. Без особого труда ему удалось схватить то выражение смущения и вместе с тем решимости, которое было свойственно сыну нотариуса, выбравшему путь кулинара в эпоху, когда возня на кухне считалась делом второстепенным, в стороне от больших дорог. Затем они перешли в кухню, чтобы сфотографировать членов бригады.
Когда Лора уже сидела в зале, отмечая ключевые моменты будущей статьи, зазвонил ее телефон. Номер абонента был скрыт.
– Алло! Да, я. Да. Когда? Но «безотлагательно»… это ведь… «Сейчас»? Поняла… Мне еще нужно доехать. Ладно.
Лора уложила все в сумку и спустилась в подвал, где находилась лаборатория. Она попрощалась с Франсуа Пасто, еще раз поблагодарила его за прекрасное угощение, извинившись за вынужденный уход, а затем повернулась к Пако:
– Я тебя покидаю. Когда закончишь, возвращайся в редакцию, Дафне тебя ждет. Скажи, что попытаюсь к вечеру приехать, но понятия не имею, сколько они меня продержат.
– Кто это – «они»?
7
– Не могли бы вы поточнее определить, каков был характер ваших отношений с Жюльеном Вильдье?
Лицо гладкое, почти полностью безволосое, четко очерченные губы какого-то лиловатого оттенка. Тон у комиссара Жан-Марка Трана был невозмутимым, без тени враждебности. Набрякшие веки еще больше утяжеляли живой и внимательный взгляд, выдавая не только азиатские корни комиссара, но и усердную работу бессонными ночами на благо криминальной полиции.
– Отношения деловые, дружеские. Мы хорошо друг друга знали… В общем… мы были знакомы пятнадцать лет.
– Расскажите подробнее, я большой любитель послушать.
Лора машинально стала перекладывать сотовый из одной руки в другую.
– Ну что ж… В то время я еще работала внештатно в журнале «Кулинарные радости». А он недавно ушел из ресторана отеля «Ле Мерис», чтобы начать собственное дело. Тогда меня особенно привлекало «открытие звезд»: сделать репортаж о будущем титулованном шефе до того, как он войдет в число избранных. Вильдье принял правила игры, и я стала писать статьи: о нем самом, его методах работы. С тех пор мы уже не теряли друг друга из виду.
– И причем тут дружба? – удивился комиссар.
– Мы отлично друг друга понимали, могли сказать в лицо всё. Давая мне попробовать новое блюдо, он не ждал от меня лести. Напротив, надеялся, что я укажу на недостатки. От меня он хотел одного – полной искренности в оценках.
20
Кофе «Гурман» включает не только напиток, но и десерт.