Страница 13 из 13
— Нет, — сказал политрук, — принять вас в армию нельзя, вы еще малы. Но помогать красноармейцам вы можете.
Оказалось, что политрук был на финском фронте, слыхал о лейтенанте Козыреве и даже находился с ним по соседству. Политрук тут же дал ребятам задание: сбегать в соседнее село узнать, подошли ли туда немцы, сколько их и какие у них машины.
Это было настоящее боевое поручение. Володя и Женя прибежали в свое село. Жителей там почти не осталось. Даже седой как лунь Фрол Игнатьевич ушел с колхозным стадом на восток.
В опустевшем отделении милиции они нашли две старые берданки, прихватили их с собой и побежали к соседнему селу. Не доходя до околицы, Володя заметил солдат в незнакомой одежде. Немцы! Он ухватил Женю за полу рубашки, и оба упали на дно канавы. Они очень перепугались сначала. Но ведь у них было боевое поручение! Ребята спрятали берданки в канаве и пошли дальше. В селе действительно были немцы. Они хозяйничали там, резали кур, свиней. Солдаты не обратили никакого внимания на двух босых ребятишек в выцветших голубеньких рубашках. Ребята прошли по всему селу. Володя запомнил количество танков, машин, мотоциклов, сосчитал даже людей. Затем ребята незаметно выбрались из села, взяли в канаве свои берданки и побежали в лес.
Политрук внимательно выслушал их, записал сведения. Потом посмотрел на Володю теплыми, почему-то немного грустными глазами и прижал его к груди. У Володи взмокли ресницы. Ну, это уж было совсем ни к чему! Будто он, Володя, был не разведчиком, а какой-то девчонкой, нюней!
С этого дня началась боевая жизнь Володи Козырева.
Он встретил в лесу партизанский отряд под начальством одного коммуниста из района. В отряде ему и Жене дали настоящие винтовки и по двадцать патронов. Ребята выполняли роль отрядных разведчиков.
Вскоре Володя стал уже заправским бойцом и достал даже две гранаты, которые носил у пояса.
В одном из походов он потерял своего друга Женьку Яковлева и очень горевал. Но начальник разведки старший лейтенант Жданов взял его к себе. Володя полюбил его, как старшего брата, и не расставался с ним. Ходил с ним в самые опасные разведки. Бойцы-разведчики очень привязались к белокурому синеглазому мальчику. Так он и остался среди них — сын разведроты.
Когда несколько бойцов отстали от своей части и были отрезаны немцами, Володька получил особое задание. Он проник знакомыми тропками в тыл к немцам и вывел бойцов к своим.
Тут уже сам полковник обнял Володьку, выразил ему благодарность и сказал, что он достойный сын своего отца. Это было высшей похвалой для Володи.
И вот полк, в котором теперь состоял Володька, пошел в наступление. Перед полком шла разведка во главе со Ждановым. И в разведке, конечно, наш Володя. Володя направился, как всегда, прямо в тыл к немцам. Видит, на перекрестке дорог дощечка. А слова немецкие. В школе Володя имел по немецкому «хорошо». Прочел он слово «штаб» и еще какое-то слово: что-то вроде «панцыря». А что это значит, понять не может. Пожалел Володя, что на «отлично» по-немецки не вытянул, но теперь уже ничего нельзя было поделать. Подошел к селу, понаблюдал — и обратно.
Вернулся ночью. В лесу было страшновато, и сильно билось сердце. Но он был бойцом и разведчиком, ему нельзя было бояться! К Жданову добрался Володя благополучно. И про дощечку штаба рассказал и про непонятное слово.
Старший лейтенант был очень доволен результатами разведки и тут же сообщил о них полковнику.
А наутро передовая рота пошла в атаку. Жданов категорически запретил Володе идти в бой.
— Твое дело разведка, — сказал он ему, — очень большое и важное дело. Мы не можем рисковать тобой. Если что с тобой случится, полковник с меня голову снимет. Да я и сам… — Жданов оборвал фразу и опять как-то странно посмотрел на Володю.
Володя обещал не ходить в атаку, но не выполнил обещания. Он бросился в бой вместе со всеми бойцами. Он взял бутылку с горючей жидкостью и бросил ее в фашистский танк. Он стрелял из винтовки и сам видел, как от его выстрела упал толстый фашист. И он вместе со всеми бойцами ворвался в деревню.
Он знал, Володя: если бы его отец смотрел на него сейчас, он был бы доволен своим сыном.
Ал. Исбах