Страница 5 из 6
Звонить, конечно, нужно, но как? Проводной связи у меня нет, а коммуникатор вчера почил в обломках. Не проблема: купим новый.
Позавтракав, я достал деньги из спрятанной консервной банки, оделся и вышел на улицу.
Погода стояла почти весенняя, несмотря на близкую зиму. Вчерашнюю серую хмарь разогнал налетевший порывистый ветер, и яркое солнце подогрело воздух до минус двадцати, что само по себе было редкостью в это время года. В общем, стоял удивительно тёплый денёк, и настроение начало немного подниматься.
Куртку я должен был забрать ещё вчера, поэтому по традиции тётя Глаша, скорее всего, её уже закончила. Привычка у неё такая: всегда опаздывать на один день. Так получилось и в этот раз: когда я зашёл в мастерскую, портниха пришивала последнюю пуговицу.
– Добрый день, – поздоровался я. – Как Вам погодка?
– Ой, не говори! – женщина встряхнула куртку и начала пересматривать её по-новому. – Давненько такого не было, всё хмарь да хмарь. А тут глянешь – прям душа радуется…
Поговорив ещё немного о погоде, я рассчитался за ремонт и повернулся к выходу.
– Погоди, всё хотела спросить. У тебя на куртке места от нашивок. Ты что, служил в корпорации?
Вас били когда-нибудь прикладом по голове? Гарантированно демотивирует. Примерно то же самое пришлось почувствовать мне при этих словах.
– Нет больше моей корпы, – буркнул я и вылетел на улицу. Коза, блин. И она туда же. Какое людям дело, был ли я в корпе, и в какой? Я так расстроился, что слежку за собой заметил не сразу. А когда заметил, стало не до переживаний.
Сделав пару финтов, попытался стряхнуть хвост. Потом ещё и ещё, но упрямые преследователи никак не успокаивались. Несколько человек сменяли друг друга, упрямо ведя меня… Куда?
И тут меня разобрала злость. Столько спокойных лет я провёл в Омене, копая во Фри и никому не переходя дороги? Неужели всё это перечёркнут прошедшие сумасшедшие сутки?
Я прибавил шагу. Впереди находилось место, которое мало подходило для отрыва от погони, однако вполне соответствующее другой задаче: ликвидации этой самой погони. Не то, чтобы я боялся за свою жизнь; я не хотел погибнуть просто так, планируя если не убить преследователей, то забрать с собой в тёплые края как можно больше убийц.
Промышленность переживала не лучшие времена. Старые, неизвестно кем построенные шахты кишели мутантами разных размеров и окрасов; оборудование и станки рассыпались на ходу. Полезные ископаемые добыть нелегко, а технике нужен ремонт, предприятиям нужна сталь, металлопрокат. И всем нужно оружие. Поэтому люди, рискуя жизнью, лезут в шахты, умудряются продлять сроки службы станков, добывая необходимые ресурсы. А копатели вроде меня тянут в город любую руду, найденную «метлой». И, само собой, весь ненужный металлический хлам идёт на переплавку.
Конечно, в столице дело идёт по-другому. Хорошо оснащённые люди добывают сырьё в зачищенных от мутантов шахтах; разработаны новые месторождения. Здесь же довольствуются малым.
Место, к которому я направлялся, из таких. Когда-то здесь кипела работа, гудели машины, в воздухе висел дым вперемежку с отборным матом рабочих. Сейчас от всего этого остались покосившиеся стены, ниши, переходы и торчащая из стен ржавая арматура. И куча строительного мусора. Именно здесь я и собирался принять бой. Место безлюдное, никто другой не пострадает. Да и патруль не услышит стрельбы. Это крайне хорошо на случай успешного окончания запланированного мероприятия – т. е. если я выживу, а все остальные нет, не придётся объясняться с полицией.
Преследователи уже не особенно и скрывались. Группа в десяток человек ненавязчиво подгоняла меня к пустырю, охватывая с флангов. Видимо, тоже надеялись на удалённость предстоящего «театра боевых действий». Когда до развалин осталось несколько сотен метров, я сорвался на бег и резво стартанул к спасительным стенам. Сзади раздались крики, но где там! Неужели кто-нибудь сравнится в беге с человеком, спасающим свою жизнь? Я бросил в снег позади себя гранату и взлетел на второй этаж. Граната ржавая, но должна сработать как надо – если даже не зацепит никого, то желание бегать за мной отпадёт.
Жахнуло. Сплёвывая каменную крошку, я выложил перед собой вторую гранату, достал оружие и с досадой тюкнул рукояткой пистолета по стене. Решено: если выберусь из этой передряги, выброшу нахрен эти чёртовы «Макаровы» и возьму нормальные «стволы». На войне как на войне, из рогаток не стреляют…
– Эй, бродяга! – раздался оклик снаружи. – У тебя есть два выхода. Или ты выходишь, или тебя выводят. Андестенд? Даю пять минут на сборы. Будешь убегать, останешься без конечностей. Нам главное, чтобы ты говорить мог, так что язык останется на месте…
– Какого… вам от меня надо? – крикнул я, не высовываясь из-за укрытия.
– Выходи, дорогой, всё расскажу, – оживился невидимый собеседник. – Ты нам микросхему, мы тебе жизнь, всё по-честному.
– Идите нахер! – я выбросил за окно вторую гранату и кинулся внутрь, под шумок сменить позицию. Хоть я и не знаю, о чём идёт речь, не отдавать то, что просят таким образом – дело принципа.
БАБАХ! В этот раз раздались крики и стоны – кто-то точно под раздачу попал. Я, конечно, в людей стараюсь не стрелять. Поэтому дураков обычно прощаю, первым почти не стреляю, да и законы надо соблюдать: за убийство без лицензии по головке не погладят. Но если под угрозой моя жизнь, я буду её спасать, забирая взамен жизни напавших на меня врагов.
Длинная очередь выбила штукатурку из стены возле моей головы, заставив пригнуться и проскочить дальше вдоль стены.
– Идиот! – снова заорал внизу невидимый собеседник. – Живьём брать, не понял, что ли?
Отлично. Сейчас большая часть из них полезет внутрь, а двое-трое будут снаружи держать окна. Они ещё не знают, какой их ждёт сюрприз…
Внизу посыпались камни. Старая уловка, не попадусь. Опершись ногой о дверной косяк, рывком бросаю тело вниз. Не успев отреагировать, мужик в камуфляже оказывается в зоне досягаемости. Жму на курки, не глядя на противника. И так знаю, что попаду. Коснувшись плечом пола, перекатом ухожу в сторону, а в место приземления с частым стуком впивается несколько пуль. Да, хромает у них дисциплинка. Приказали же: брать живым! Из-за угла уже не высунуться, ещё один стрелок перенёс огонь на меня и методично долбит стену. Надо что-то делать, а то через минуту подойдут те, кто пошёл в обход, и мне станет жарко. Беру пистолет за ствол и с криком «Граната!» бросаю его вдоль прохода. Стрелявший не купился, но мне это и не нужно было: следом за «Макаром» я пустил по полу настоящую гранату. Третью, последнюю. Рассчитывая на то, что, отвлёкшись на пистолет, гранату никто не заметит.
Ага, щас. Как только кругляш с начинкой стукнулся о кирпичи, раздался истошный крик и через пролом в стене сиганул человек. Зацепившись за обломки стены, он потерял равновесие и упал, на моих глазах напоровшись на кусок ржавой арматуры, торчащей из пола. Удивившись неожиданному подарку, прострелил страдальцу голову; оставшуюся часть обоймы наугад выпустил в сторону оставшегося стрелка и бегом бросился к убитому. «Макаров» полетел на пол. В кувырке хватаю с трупа автомат и туда же, куда стрелял, отправляю гранату из подствольника. Затем разворачиваюсь и длинной очередью срезаю бегущих от входа людей. Кажись, всё.
Перезаряжаю автомат. Никто не шевелится – точно всё, я давно не промахиваюсь. Оставшиеся снаружи внутрь не полезут, побоятся: будут держаться снаружи, ведь мне придётся когда-нибудь отсюда выйти. Ну что ж, пусть так и думают…
Ныряю в боковой проход, бегу дальше. Этот путь отхода я рассчитал заранее, и сегодня он пригодился, только я не отступаю, а нападаю. Не зря я потащил преследователей именно сюда. Уходящий вниз пол снова выровнялся, через сотню метров – выход на поверхность. Не знаю, что доставляли на завод по этому коридору, но меня он определённо спас.
В конце коридора меня встретила стена с вмурованными в бетон поручнями, ведущими вверх, к выходу.