Страница 73 из 85
- Ксюша,- позвала меня обеспокоенно мама. – Все хорошо?
- Да, - глухо ответила я, перекрывая кран с холодной водой. Зубы отбивали чечетку. Замерзла.
Вытерев насухо тело, завернулась в махровый халат.
- Хм, а это еще что такое?
Подняв одежду с пола, заметила очередную странность. Возле платья валялась непонятная вещица. Это был женский комбинезон телесного цвета, прям под мою кожу. Он был тяжеловатым, но мягким и эластичным на ощупь. Сначала кольцо, затем кулон, теперь вот эта вещица. Все слишком странно.
Ладно, потом с этим разберусь. Подняв одежду, сунула ее в машинку.
С кухни доносились ароматные запахи. В желудке утробно заурчало. Если бы не запах, то и не поняла бы, что действительно проголодалась.
Опершись о косяк двери, смотрела на ровную спину мамы, но заметила, что пальцы нервно подрагивали. Волнуется, переживает.
- Мамуль давай помогу, - медленно прошла в кухню, отбирая из рук родительницы тарелку. Еще немного и она бы выпала из рук.
- Прости дочка, - извинилась мама, беспомощно падая на кухонный диван. Она молодец, столько времени держалась.
- Мам давай корвалольчику дам, - полезла в аптечку, доставая сердечные капли. Сколько бутылочек она уже выпила? Мне, наверное, тоже не помешает.
Внутри было непонятное тревожное чувство, будто бы я что-то потеряла и эта потеря была настолько сильной глубокой, что хотелось удавиться от непонятной тоски.
Тряхнула головой, прогоняя непонятное состояние.
А спустя десять минут мама стала рассказывать, что было после того, как я пропала.
Исчезла я из спальни посреди ночи. Сначала Игоря таскали по прокуратурам, заставляя сознаться, где он дел мой труп, но за неимением доказательств, его вскоре отпустили. Мама тоже тогда думала также как и следователи, ведь именно он видел меня последней. На работе обо мне тоже никто ничего не знал, в командировку не отправлял, а потом и вообще меня уволили. Конечно, зачем «табелировать» возможный труп. Затем Игорь уже вдвоем с мамой подключили все свои связи, но я будто сквозь землю провалилась. Моих следов нигде не было. Мама медленно срывалась в пропасть отчаянья, а Игорь завел себе «Катюшу». Мама с ним тогда сильно поругалась и больше не общалась до сегодняшнего дня.
- Вот такие дела, - развела руками, немного успокоившаяся мама.
- А мне ведь и рассказать нечего, - сделав глоток горячего чая, почувствовала, как горло обожгла боль.
- Что же такое твориться то, а? – запричитала родительница.
- Мам я не знаю, - вздрогнула. – Страшно узнавать, что мимо тебя незаметно пролетело сто пятьдесят дней жизни и именно в этот период, я потеряла малыша.
- Дочь мы справимся, - мама прижала меня к своей теплой груди. – Мы обязательно справимся, дорогая.
ГЛАВА 36
Спустя два дня мы начали активно обследоваться у врачей, пытаясь понять причину моей амнезии. Доктора дружно разводили руками, утверждая, что со мной все в порядке. Либо врачи некомпетентные, либо это со мной что-то твориться непонятное. В общем, осмотр не дал никаких результатов. Они даже не могли сказать, на каком сроке случился выкидыш, но все дружно утверждали, что моя репродуктивная система в порядке и я хоть завтра могу снова беременеть и что немаловажно – ЕСТЕСТВЕННЫМ путем.
Мамуля с подозрением смотрела на всех этих врачей и неодобрительно качала головой. Если с мозгом все в порядке, почему я ничего не могу вспомнить? Сплошные вопросы.
Летние дни радовали своими теплыми солнечными лучами и я много бродила по городу или просто сидела в парке, наблюдая за раскинувшимися высокими деревьями, верхушки которых переливались всеми оттенками зеленого от яркого солнечного света. Сейчас я наслаждалась потрясающей природой, не испорченной человеческой рукой.
Больнее всего было видеть молодых мамочек со своими детками. Именно в такие периоды на меня снова накрывала тоска и боль от потери, ведь среди них могла быть и я.
Мама переживала за мое эмоциональное состояние и настаивала на профессиональной помощи. Я отказывалась, уверяя, что справлюсь сама, хотя и не была уверена. Именно поэтому я сейчас снова в этом парке и с жадностью смотрю на играющих деток.
Я схожу с ума? Возможно, но лишить себя этой маленькой радости не могла.
Мой малыш дался мне с огромным трудом, но я не смогла его уберечь, поэтому осталось лишь наблюдать со стороны. Я могу хоть завтра снова беременеть, но психологически не была к этому готова. Внутренний страх сковывал все у меня внутри. А что если все снова повториться? Я этого просто не переживу.
Смахнув слезы, поспешила убраться подальше. Не хочу, чтобы все эти незнакомые люди стали свидетелями моего горя.
Парк был огромным и продвигаясь вперед, совершенно упустила из виду, что сошла с основной тропы и сейчас шла между высоких деревьев. Поворачивать назад не хотела и заплетающимися ногами уже буквально бежала.
Люди остались позади и я наконец смогла выпустить свою боль, отчаяние и горе на свободу. В который раз разрыдалась.
Непротоптанная тропа вилась под уклон, сложно удерживать равновесие. Сбавила шаг, так как поломать руки или ноги не хотела.
Щебетали птицы, ветер шелестел листвой, создавая таинственную музыку парка. Первозданная природа жила своей жизнью. Здесь не слышался шум города, сигналы машин. Была только тишина, нарушаемая мной.
Хрустели под тонкой подошвой сандалий сухие ветки, ощущались мелкие камешки и неглубокие выемки.
Все-таки оступилась и покатилась в овраг. Откуда он тут взялся? Благо овраг был не глубоким и мои «покатушки» мне не причинили вреда, лишь поцарапали тело и в некоторых местах прорвали сарафан.
Так и осталась лежать на теплой прогретой летним солнцем земле, устремив взгляд в проплывающие мимо облака. Сквозь кроны деревьев видела голубое небо, яркое солнце с палящими знойными лучами.
Здесь спокойно. Не нужно спешить на работу, слушать шум города, бесконечные автомобильные гудки и громкие разговоры прохожих. Суета отступила, освобождая место умиротворению. Здесь никто ничего от тебя не ждет. Хорошо.
Сколько же я так пролежала? Солнце садилось за горизонт, бросая последние теплые лучи этого дня на землю. Завтра будет новый день и все повториться, но сегодня уже не наступит никогда. Сегодня завтра станет прошлым.
Возвращаясь, больше не слышала пения птиц. Вместо них стрекотали сверчки и кузнечики. Ветер стих, листва замерла, будто время остановилось.
Парк опустел, лишь иногда встречались влюбленные парочки на скамейках.
- Ты опять плакала? – с порога налетела на меня мама. От нее ничего не скроешь. Скривилась, оставив вопрос без ответа. Она и так все видит и замечает.
- Мам все хорошо, - криво улыбнулась родительнице.
- Ксюша так больше не может продолжаться, - покачала головой мамуля. – Ты же хоронишь себя заживо! Давай мы обратимся к специалисту, - в который раз давила родительница.
- Они некомпетентны, - вспомнилось бессмысленное обследование.
- Ксюша…
- Мамуль я в порядке, - подойдя к родительнице, крепко ее обняла. – Мне просто нужно время.
- Я не могу смотреть на то, как ты угасаешь на глазах, - и я ее прекрасно понимала. Тяжело чувствовать собственную беспомощность, не зная как помочь самому близкому и родному существу.
Прекрасно понимаю, что прошлого не изменить, память не вернуть, не узнать что же произошло на самом деле. Пора свыкнуться с настоящим и осознать, что моего малыша больше нет, но с этой болью невозможно смириться. Нужно попытаться жить дальше ради себя и не родившегося ребенка, ради мамули, которая храбрится, но я-то вижу, как ей плохо, как она подавлена и разбита,
Еще нужно попытаться вернуться на работу. Два месяца такой жизни медленно убивали меня.
Смутно припоминаю процесс развода, но знаю что теперь абсолютно свободна и избавлена от бывшего мужа. Тогда он снова пытался меня обвинить во всех смертных грехах, но тот период для меня прошел, как в тумане. Этот человек оказался с гнилой душонкой.