Страница 6 из 44
Она все еще на полу у стены. Колени подобраны к подбородку, она крепко обхватила их руками. Девушка дрожит, как будто боится, и я изо всех сил стараюсь снова не наброситься на Итана и не избить его до полусмерти.
Я точно знаю, что даже если бы вся охрана окружала Итана, и коп стоял рядом на страже, если бы я захотел, я бы добрался до него, и никто из них не смог бы меня остановить. Я мог бы причинить ему вред, и, скорее всего, прямо там покончить с ним. Пусть при этом я пострадал бы сам, но зверь есть зверь, в полном смысле этого слова, боль только распалит его. Я мог бы убить этого человека, и ни один гребаный человек не смог бы меня остановить.
Игнорируя боль в левой руке, я опускаюсь на пол рядом с девушкой, которая навсегда останется для меня черноволосой красоткой. Я ощущаю не только боль, но и нетерпение, как когда мое тело подвергают осмотру перед боем, чтобы удостовериться, что оно готово отправиться на поиски ублюдка, который обижает эту красивую малышку.
— Это... — я не знаю, что ей сказать, потому что ситуация не из простых, и я это знаю. Но я должен сказать хоть что-то, пока притягиваю ее к себе как можно осторожнее. Крепко обхватив руками ее тело, я чувствую, какая она на удивление мягкая и теплая.
Отстранившись, я убираю волосы с ее глаз и тихо говорю:
— Мне нужно видеть твои глаза, Вороненок. Мне нужно посмотреть, расширены ли у тебя зрачки.
Прекрасные изумрудные глаза-кристаллы медленно открываются, и маленькие капельки слез стекают по щекам. Ее глаза красивые, просто очаровательные. Если бы эта черноволосая красотка была моей, я бы зарылся лицом в её волосы и глубоко вдыхал их аромат. Мне бы точно всегда было мало ее запаха.
Черт, это плохо. Я не должен так думать.
Ее взгляд не сразу фокусируется на мне, сначала она смотрит мимо, на то, что происходит вокруг. Итан больше не орет, и это хорошо, потому что если прямо сейчас он выкинет что-то еще, я не уверен, что мне удастся сдержаться.
Затем она медленно переводит взгляд на меня, и ее глаза встречаются с моими. Ее первая реакция на меня как раз такая, какой я боялся. Я чувствую резкое движение, когда она пытается высвободиться из моих рук.
Отодвинувшись еще дальше, я поворачиваю голову в сторону и говорю Дэйлу :
— Нам нужна доктор Майлз. Хочу удостовериться, что у нее нет сотрясения.
Я знаю, Дэйл рядом, потому что он всегда держится рядом со мной. Дэйл для меня больше, чем брат, он всегда знает, о чем я думаю, а я знаю, о чем думает он. Я всегда могу на него рассчитывать, на то, что он всегда будет рядом.
Не отпуская девушку, я снова поворачиваюсь к ней и стараюсь улыбнуться как можно мягче.
— Обещаю, я не дам тебя снова в обиду, но мне нужно, чтобы ты осталась здесь. Ты довольно сильно ударилась головой о стену, так что я за десять футов (Прим. Приблизительно с трех метров) услышал звук удара.
Я слышу удаляющие шаги Дэйла и его громкий голос, когда он просит доктора Майлз подойти.
— Я... Я в порядке. Не надо доктора... — черноволосая красотка умолкает, как только молодая и очень худая женщина по имени Миранда Майлз быстро подходит и опускается на колени рядом с нами.
— Чейз, дорогой, не мог бы ты освободить немного пространства и рассказать, что происходит? — спрашивает доктор Майлз резким британским акцентом.
Я неохотно отстраняюсь от красотки, перестав касаться ее, но зная, что должен сделать это, потому что ей нужна помощь.
— Вороненок ударилась головой о стену, когда вон тот парень толкнул ее.
Отходя от женщины, которая, как это ни странно, чувствуется очень уютно в моих руках, я обращаю внимание на офицера полиции, стоящего прямо позади доброго доктора Майлз.
— Я Эйвери, а не Вороненок, — хмурится девушка. — Он не хотел... — говорит она доктору Майлз, поднимая руку и вытирая слезы со щек.
— Я доктор Миранда, — говорит женщина, а я наблюдаю, как она осторожно прикасается к девушке. — Посмотрим, милая. Чейз был прав, позвав меня, сотрясение очень опасно, если его вовремя не диагностировать.
Мне очень не хочется оставлять девушку одну, но по выражению лица офицера полиции я понимаю, что он хочет поговорить со мной.
— Идите за мной, сэр, — говорит он мне вежливо, и у меня такое чувство, что он предоставляет мне выбор.
Я следую за ним через толпу, с Дэйлом, следующим за мной по пятам, мы пробираемся к тому месту, где в углу стоит Итан, окруженный толпой тренеров и своих прихлебателей. Итан ухмыляется, хотя его губы разбиты и нос сломан.
— Джентльмены, — властно говорит офицер. Я быстро опускаю глаза и вижу имя на его бэйдже, а именно: «Офицер Стэгман». Окинув нас взглядом, офицер Стэгман говорит: — С вашего позволения, — он многозначительно смотрит на всех, кроме Итана и меня. — Я хотел бы побеседовать с этими двумя джентльменами.
Дэйл открывает рот, собираясь возразить офицеру. Я мотаю ему головой, кивая на доктора и Эйвери. Он мгновенно понимает намек и, пыхтя, неохотно пробирается к девушкам.
— Джентльмены, — повторяет Стэгман. Он хорошо сложен, хотя уже не молод. Мужчина почти такого же роста, как я и Итан, но все же кажется, я смотрю на него сверху вниз, пока он говорит очень суровым голосом. — Я не присутствовал при вашей драке, которую вы решили устроить вне ринга, но совершенно очевидно, что это была не случайная вспышка ярости.
— Этот придурок... — начинает Итан раздраженным громким голосом.
— Извините, сэр, — спокойно говорит Стэгман Итану. — Я еще не закончил.
Я морщусь. Может быть, меня и посадят, но, черт меня побери, этот коп мне уже нравится. Он даже голоса не повышает, а уже чувствуется его авторитет. Кажется, Итан тоже это чувствует, потому что вся его поза становится поникшей, как у наказанного ребенка.
— Думаю, молодой человек, — говорит он, смотря на Итана, — что вам необходима медицинская помощь из-за вашего носа. Затем, полагаю, вам лучше поехать домой и как следует подлечиться.
— А вам, сэр, — говорит он, упирая руки в бедра и пристально глядя на меня, прямо мне в глаза. Я не моргаю и не отворачиваюсь. Я знаю, что только что совершил нападение при отягчающих обстоятельствах, и знаю, что офицер Стэгман имеет право арестовать меня прямо сейчас. На самом деле, его руки покоятся как раз на держателе наручников. Меня никогда раньше не арестовывали и ни разу в жизни, кроме сексуально извращенных игр, на мои запястья не надевали наручники. — Вам нужно вернуться к той молодой леди и убедиться, что с ней всё в порядке.
— Какого черта?!? — восклицает Итана, когда офицер коротко мне улыбается и кивком головы велит поторопиться. Я стою рядом всего долю секунды, прежде чем офицер поворачивается к Итану и все внимание направляет на него. В этот раз он хватается за наручники и теребит их.
— Молодой человек, — снисходительно говорит Стэгман, пока я поворачиваюсь и медленно удаляюсь. — Я слышал каждое слово, сказанное этим человеком, пока он пытался сдержать вас. Советую хорошенько подумать и... — вот всё, что я успеваю услышать, прежде чем отхожу от них слишком далеко и пропускаю момент того, что дальше происходит с Итаном.
Мной движет интерес, и теперь я делаю точно то, что приказал тот коп.
Я подхожу к Дэйлу и, ухмыляясь, подмигиваю ему. Кивая через плечо, я говорю:
— Я сдерживал Итана, ясно?
Дэйл только качает головой. Смеясь, я хлопаю его по плечу, все-таки он оказал мне услугу, затем смотрю мимо него на Миранду и Эйвери. Я вижу, как доктор помогает девушке подняться, придерживая её под руку.
Миранда смотрит на меня и улыбается.
— Эйвери в полном порядке, хотя у нее на голове будет шишка, поэтому ей понадобится холодный компресс.
— Понял, значит, сотрясения нет? — спрашиваю я, и доктор отрицательно мотает головой. — Хорошо, я прослежу, чтобы она добралась домой, приложила пакет со льдом и приняла ибупрофен.
Я улыбаюсь Эйвери и не удивляюсь, когда она в ответ сильно хмурится.
— Итан отвезет меня домой, — говорит Эйвери, и мы смотрим в сторону Итана, который, заметно сутулясь, отходит от офицера.