Страница 10 из 11
– Наслаждаетесь тишиной? У вас тут, наверное, соседи все интеллигентные люди, как вы?
Польщённый дёшево слепленным комплиментом, Михаил Терентьевич распушил перья и разболтался. Геля всегда знала, что он сплетник, но в этот раз заведующий даже удивил: о своих соседях он знал всё. Надо было только направлять разговор в нужное русло и запоминать. Так выяснилось, что опасность на лестничной клетке представляла только молодая и любопытная девка из сороковой квартиры. Остальных – глуховатую одинокую бабушку и молодую семью, почти не бывавшую дома – в расчёт можно не брать.
– А вы к жене на курорте присоединиться не хотите?
– Вряд ли, – вздохнул Корытников. – Мне ремонт надо делать. В среду бригада придёт, всё ломать и крушить будут. А я приглядывать за ними стану.
– Ну, что же, удачи вам в этом нелёгком деле! – заторопилась Геля.
– Спасибо, Ангелина Николаевна.
Новости и нетерпеливые предложения Гели Лис встретил без особого энтузиазма. Съел обед и ушёл. Вернулся поздно ночью, разбудив уснувшую в кресле Гелю.
– Что? – спросила она, сразу придя в себя. – Мы идём завтра?
– Да, идём… Соседка твоего шефа обезврежена.
Лис пошёл на кухню и полез в холодильник. Геля побежала за ним.
– На плите отбивные и картошка, я подам!.. Слушай, а как одеваться? Меня же в доме видели!
– Одевайся как хочешь, это не имеет никакого значения.
– А что ты сделал с соседкой?
– Трахнул.
– Ты переспал с ней?
Геля замерла посереди кухни с тарелкой в руках.
– А что ещё мне с бабой делать? Вы все дуры – до старости принцев ждёте, а пока он не появился, раздвигаете ноги направо и налево. Я познакомился с ней, привёл её на хату к одному парню, и трахнул. И назначил свидание на завтра. Возле того дома, где сегодня встречались, а это за тридевять земель от дома твоего шефа.
– Но как же так? Как это? Я же с тобой, а ты…
– Ладно, заткнись! Дело есть дело! И ты то же самое сделаешь, если надо будет. Парням бабки нужны, это важнее всего, а ты бред несёшь: ты со мной, я с тобой!
Лис и раньше позволял себе срываться, что доставляло Геле безотчётное удовольствие. Ей казалось, что так и должен вести себя по-настоящему крутой мужик. Но лицо она старалась сохранить. Вот и сейчас Геля приняла обиженный вид (для себя не меньше, чем для Лиса) и ушла спать.
Всю ночь ей мерещились кошмары: их застигает в своей квартире неожиданно вернувшийся хозяин, их ловит милиция, они попадаются на сбыте краденого… Засыпая под утро, решила, что попросит Лиса отменить испытание. Ну, не воровка она!
Утром она так и сделала.
– Глупая, – усмехнулся Лис, ловко снимавший опасной бритвой отросшую щетину с головы. – Совсем глупая! Я же уже пообещал двадцать тысяч зелени своим парням! Не хочешь грабить – зарабатывай. Это всё равно, что тебя на счётчик поставили. Ты знаешь, что такое счётчик?
– Они же твои… друзья…
– Ага, – Лис отложил бритву, приподнял её лицо, держа за подбородок, и сказал чётко, глядя прямо в глаза: – Вот именно, что друзья. Друзей я подвести не могу, поняла?
Он ушёл, назначив операцию на час дня.
К этому времени нервы Гели превратились в раздёрганные провисшие нити, которые уже не могли удерживать натиск стресса. Она страшно паниковала. Лис появился только около половины третьего и, лишь увидев её, сразу налил полную рюмку водки.
– Я не буду! – отбивалась Геля.
Тогда Лис силой запрокинул ей голову и влил содержимое рюмки в горло. Она чхнула, помотала головой, а через минуту, действительно, немного расслабилась.
– Пошли, – сказал Лис. – Что расселась?
Кража проходила необыкновенно споро. Лис легко подобрал отмычки ко всем трём хитрым замкам квартиры Корытникова, описанным глазастой Гелей. Один раз у неё чуть не выпрыгнуло из груди сердце – когда хлопнула дверь этажом ниже.
Сам Лис выглядел спокойным и даже небрежным. Захлопнув входную дверь, он первым делом прошёл в гостиную, залез в буфет и достал жестянку с деньгами. Открыв сокровищницу, присвистнул, позвал сообщницу. Геля подошла с ощущением, будто ступает по раскалённым углям, и опасливо заглянула в коробок. Там лежали несколько пачек стодолларовых купюр и стопка рублями, каждая достоинством в пять тысяч.
– Вау! – невольно выдохнула Геля, оценив масштаб культурных мероприятий Корытникова на предмет вымогания у студентов уважения к своей экзаменационной деятельности. – Тут больше двадцати штук будет!
– Умница, детка, очень нужные денежки! Работу сделал – гуляй смело!
Лис ухватил трясущуюся Гелю за руку и потянул в спальню. Там, не слушая возражений, повалил на супружеское ложе четы Корытниковых и ловко избавил от лишней одежды. От страха Геля просто одеревенела, но решила не возражать. Пусть быстрее сделает, что хочет, и они смоются.
Однако Лис не спешил, растягивая прелюдию. Несколько раз он делал вид, будто слышит какие-то звуки – уж не хозяин ли вернулся домой?.. Геля пугалась до судорог. Взболтанный, но несмешанный коктейль из страха и секса всё же подействовал. Она ощутила желание, потом удовольствие, а через минуту подумала, что надо успеть кончить до того, как их застигнут…
Последствия совершенного преступления воров не коснулись. Геля специально притащилась следующим утром на кафедру – якобы за какими-то бумажками. Она мечтала увидеть Михаила Терентьевича, мечущегося с заломленными руками, но он не метался, а сидел за своим столом и молчал как рыба. На вопросы о самочувствии отвечал туманно.
– Конечно, – разъяснил ситуацию Лис. – Вор у вора украл! В какой такой милиции он расскажет об украденных тысячах долларов, сэкономленных от пятнадцати штук рублей своей официальной зарплаты? То, что мы сделали с тобой – идеальное преступление!
– Да? А отчего же я так боюсь?
– Ну, не от большого ума!
Лис отвернулся от Гели. Надев медицинские перчатки, он готовил партию бутылок с зажигательной смесью. Готовые бутылки укладывал в небольшие картонные ящики, которые относил на балкон.
– Лис, – позвала она. – А когда ты познакомишь меня с твоими друзьями?
– Двадцать первого июня.
Сегодня было девятнадцатое. Геля подумала, что лето проходит, а она никуда не съездила и не съездит, так как Лис заявил, что отдыхать ещё рано. А он и впрямь работал. Ему звонили люди, он постоянно разговаривал с ними обрывками непонятных фраз. Кстати, Геля больше не передавала информации – Лис вообще запретил ей подходить к телефону.
– Понимаешь, у нас не принято жить с бабами, – оправдывался он. – Я же привязался к тебе, привык. Ты первая женщина в мире, от которой я ничего не скрываю в своей жизни. То есть, я имею в виду, конечно, свои собственные секреты. И, знаешь, на днях случится то, ради чего я здесь. Обустрой всё так, чтобы тебя никто не искал! Ни семья, ни друзья. Не ссорься ни с кем, помни: для дела надо, чтобы все вокруг думали, что ты уехала, уехала надолго. Поняла, родная?
Геля удивилась его ласковому тону, ощутив, как трепещет её сердце. А ведь в последнее время Лис стал больше говорить с ней, теперь они вместе спали, он завёл привычку сажать её к себе на колени и гладить губами её висок. Геле казалось, что она приручила Лиса, при этом изменившись сама. Теперь она – боевая подруга, любовница, единомышленница, соратница борца за идеи. Она сильная, умная, хитрая, ловкая. Как и её друг, она служит великому делу, которое выше понятий о счастье жирных лицемерных обывателей, самодовольных шлюх и прочей швали. Её жизнь – чистый и высокий полёт над копошащейся массой жалких людишек, думающих лишь об удовлетворении своих низменных инстинктов. Всё исчезло: семья, друзья, законы, мораль, приличия… Она ощущала удивительную, беспредельную свободу.
На свою беду, именно в это время Геле встретился Антон, её бывший парень. Случилось это на улице, когда она бродила по магазинам, скучая в ожидании Лиса.
Антон имел наглость поздороваться. Геля ответила сладкой улыбочкой, решив в тот самый момент, что мерзавец будет долго вспоминать свою брошенную подругу. А его плебейка – ещё дольше!