Страница 4 из 16
– Прямое попадание! – крикнул Миллард.
– Пока ещё рано радоваться, – сказала Лилия.
– Яутжа сильнее, – удовлетворённо произнесла Хашори на своём языке.
Лилия ничего не ответила. «Возможно, – подумала она. – Возможно, на этот раз мы действительно его победили».
Внезапно из бушующего огненного облака, в которое превратился корабль Александра, протянулся лазерный луч и разметал на куски один из истребителей яутжа. По мостику прокатился невольный стон.
– После такого ещё никто не выживал, – сказал Хут.
Корабли яутжа атаковали снова и снова, посылая в пылающий шар ядерные бомбы и импульсные лучи, что были ярче всякого солнца. По всему экрану расцветали вспышки. Флагман больше не отвечал, и постепенно взрывы и пламя стали угасать. Среди них показался изрешеченный остов корабля. Рядом с ним вращались многочисленные обломки.
– Готово, – сказала Вейр. – Уж лучше они, чем мы.
Она оглянулась и кивнула Хашори. Воительница никак не отреагировала на этот жест.
– А как же «Ад»? – спросил Цзянго.
– Ты же понимаешь, что мы не можем вернуться, – сказала Иветта. – Все, что происходит сейчас на станции, касается только их. Теперь, после всего случившегося, мы не имеем права рисковать Лилией.
Лилия прислушивалась к их разговору, но не вмешивалась. Она разглядывала останки корабля Александра, вокруг которого продолжали кружить яутжа. Два истребителя подлетели ближе, наверное, чтобы добыть боевые трофеи. Пожары от ядерных взрывов, бушующие на борту огромного судна, освещали флагман изнутри, и Лилия впервые позволила себе подумать о том, что наконец-то свободна.
«Малони, я всё-таки сбежала от тебя». Лилия мечтала только об одном – чтобы ее мысли каким-то образом передались прямо в сознание этой безумной женщины.
2. Генерал Масима
Различные норы – квадрант Гамма
2692 г. н. э., ноябрь
Перед началом каждого дня генерал Масима находил время, чтобы преклонить колени и почтить своего бога.
В своей каюте на борту корабля «Аарон-Персиваль» он сперва немного помолчал, готовясь к передаче. Его нельзя было назвать чрезмерно тщеславным андроидом, но он тщательно следил за тем, чтобы всегда появляться перед госпожой Малони в презентабельном виде. В конце концов, он обязан ей своей жизнью. Он существовал, потому что она ему это позволила, она решила, что это необходимо. Она была единственным созданием, кто когда-либо мог претендовать на роль его матери, а если кого-то из людей и почитать в качестве бога, то кого, если не мать?
Каюта его была небольшой и аскетично обставленной – удобное кресло, пульт связи и зеркало во всю стену. Масима никогда не спал, но иногда подолгу сидел в кресле, размышляя о своих задачах и следя за тем, чтобы всё шло по плану.
Сейчас же он стоял перед зеркалом и изучал свою внешность: опрятная, идеально сидящая униформа без единого пятнышка, столь же чистое, совершенно невыразительное лицо. Масима узнавал себя в зеркале, но прекрасно знал, что такое лицо могло принадлежать кому угодно. Это была исключительно функциональная часть тела, без всяких признаков характера.
«Характер зависит исключительно от меня», – подумал Масима.
Складки вдоль щёк напоминали глубокие порезы на коже.
Он существовал уже пятнадцать лет. В его банке памяти хранились обрывочные фрагменты о рождении, о том, как росло его тело, и о том, как его сознание расширяли Малони и её специалисты из Ярости. Он не смог бы назвать своё самое первое воспоминание – все они перетекали одно в другое и представляли своего рода облако, в котором хранились все его знания о жизни.
И одним из самых ярких образов в этом облаке была Беатрис Малони.
Ему и всем его коллегам-андроидам – некоторые из них были назначены генералами, другие исполняли менее важные поручения на «Макбете» или кораблях поддержки – предоставили выбор и возможность развития, но все они считали Малони своим единственным начальником и единственным существом, во всех отношениях превосходящим их. Масима не знал, было ли это программной функцией, вшитой в его личность неуверенным в своей безопасности лидером, или проявлением его собственной свободной воли. Если это программа, то он никогда не узнает правды. Поэтому он предпочитал придерживаться второй версии.
Его величайшим желанием было служить Малони и Ярости по мере всех своих сил или умереть на этой службе. Всё остальное не имело значения. Цели Ярости были его собственными целями, хотя и они играли второстепенную роль после подчинения госпоже и необходимости удовлетворять любую её просьбу.
Масиме было поручено чрезвычайно важное задание, и каждое мгновение своего существования он посвящал его успешному выполнению. Нажав на кнопку пульта, он вызвал помощника по коммуникатору.
– Джейкобс, я готов к передаче.
– Спасибо, генерал. Системы включены, готовность подтверждена.
Он встал по стойке смирно перед коммуникатором и начал запись доклада:
«Госпожа Малони. С радостью сообщаю вам о том, что всё идёт по плану. Через семь суток после того, как мы покинули вас, мы прошли через нору Гамма-123. Она уже была захвачена генералом Роммелем, так что нашему проходу ничего не препятствовало. Ещё через шестнадцать суток мы приблизились к Гамме-114. Пункт управления этой норой располагался на ближайшем естественном спутнике и охранялся группировкой Колониальных морпехов. Для их нейтрализации я выслал шесть истребителей и одновременно вывел «Аарон-Персиваль» на орбиту спутника.
Сопротивление было отчаянным, но нашим солдатам не было равных. Мы потеряли более сотни ксеноморфов, но сохранили все корабли и весь персонал Ярости. Успех был полным. Через сутки мы прошли через нору и в настоящее время приближаемся к Гамме-98. Датчики показывают, что ею управляют с орбитальной станции, а охраняют её независимые наёмники. Без Колониальных морпехов столкновение, скорее всего, примет иной, более любопытный характер. С нетерпением жду нового боя и готов доложить об успехе в течение следующих двух часов.
Если мы продолжим и дальше передвигаться теми же темпами, то через восемнадцать суток должны совершить два перехода и выйти к Миру Уивера. Тогда-то и начнётся моё настоящее задание. Мы готовимся к прибытию, и после захвата Гаммы-98 я проведу полный смотр войск.
Да здравствует Ярость!
Ваш преданный слуга».
Масима немного помолчал, раздумывая над тем, как ещё выразить свою глубочайшую преданность. Но он понимал, что госпожа Малони воспримет славословие в свой адрес как знак малодушия и слабости его андроидной психики. Достаточно того, что он просто выполняет свой долг. Поэтому он выключил устройство записи и только потом добавил:
– Моё сердце и моя душа принадлежат вам, госпожа.
В кабине повисла тишина. Зелёное мерцание на экране пульта свидетельствовало о том, что его послание сохранилось и теперь Джейкобс готовит его к подпространственной передаче.
– Отошли немедленно.
– Так точно, генерал.
– И пусть Килмистер встретится со мной на мостике.
– Он уже там.
– Хорошо. Иду.
Масима выключил коммуникатор, ещё раз осмотрел себя в зеркале и вышел из маленького пустого помещения.
Пора провести ещё одно сражение.
Килмистер ждал его на просторном мостике. За разнообразными пультами управления сидели другие кораблерождённые, хотя «Аарон-Персиваль» и находился в автономном режиме. Джейкобс отслеживал переговоры между флагманом и шестью сопровождавшими его истребителями, другие члены экипажа следили за курсом, проверяли состояние систем корабля и готовность орудий. На самом деле работы у них сейчас было мало. «Искра» почти полностью перестроила древний корабль Файнса и переделала его в совершенную боевую машину.
Теперь никто из прежних конструкторов и строителей не узнал бы свой корабль. Обтекаемые формы снаружи обросли выступами, отчего создавалось впечатление, что это не искусственная конструкция, а нечто живое. Внутри большинство систем было заменено или усовершенствовано. Двигатели искривления и система подачи топлива и вовсе находились вне пределов понимания Масимы.