Ваше благородие

Не было настроения и у Сергея. Перед самым построением начальник штаба сказал, что заместителем командира отряда по политической части назначен майор Шалевич из политотдела, Макаров остается в качестве пропагандиста.

— Майор вроде бы родственник того Шалевича, от которого избавились, — сказал Николай Михайлович. — Теперь у тебя два заместителя. Поздравляю!

— Товарищ полковник, оба Шалевичи не подготовленные для дела офицеры.

— Тут я бессилен.

Оставшись с генералом вдвоем после прохождения подразделений, Сергей осмелился обратиться к начальнику.

— Товарищ генерал, — твердым голосом сказал он, — отряд имеет специальное назначение, люди должны быть профессионалами своего дела.

— Совершенно верно, — ответил начальник войск, — в чем проблема?

— Мне в заместители назначили офицера, совершенно не подготовленного к выполнению оперативно-боевых задач. Тем более к руководству подчиненными.

— Кто рекомендовал?

— Политотдел по рекомендации политуправления фронта. Там есть полковник Шалевич, а у нас теперь будет майор Шалевич.

— Вы его знаете?

Сергей рассказал историю о «непредвзятой» проверке жалобы подполковника Шалевича его двоюродным братом майором Шалевичем, его пассивном отношении к курсантам комсомольско-молодежного отряда.

— Хо-хо!.. Многовато Шалевичей! Но что поделаешь. На фронте ни друзей, ни врагов не выбирают. Приказ подписан мною, а чтобы мне отменить его, нужны основания, причем веские. Нагружай заместителя в полной мере. Если не будет справляться, ставь вопрос перед руководством войск НКВД. Ваша должность позволяет это делать. Лучше, если бы сработались.

— Я толком не знаю, какие обязанности бывают у политработников.

— Не был им никогда, тоже что-либо конкретного сказать не могу.

К вечеру прибыл Квантов. Сергей поделился новостью по поводу назначения Шалевича своим заместителем.

— С чем и поздравляю, — улыбнулся Михаил Романович.

— Мне не до шуток. Все время надо держать себя в напряжении. Чем замполит должен заниматься?

— Организовывать и лично вести партийно-политическую работу в полку.

— В этом деле есть что-либо конкретное?

— Этим вопросом можно вогнать в краску любого политработника, если он, конечно, не специалист.

— Просвети, Михаил Романович! Я должен знать больше, чем подчиненный, тогда могу спросить с него.

— Вся сложность вопроса в простоте. Партийно-политическая работа — комплекс мероприятий политического и воспитательного характера, направленных на выполнение конкретной задачи. Во время обучения курсантов направленность одна, при подготовке марша — другая, в обороне — третья, а при наступлении — четвертая. Ясно ли я изложил суть вопроса?

— Вполне. Даже очень! У меня теперь будет тема для разговора, смогу дать задание и проверить конкретную работу.

— Поручи Шалевичу составить планы партийно-политической работы с курсантами, обеспечения ваших спецмероприятий. Сразу увидишь, что за гусь твой заместитель.

Вошел Мухов. Сказал, что в комнате ожидает приема вновь назначенный заместитель по политической части.

— Хорошо! — прокомментировал Квантов. — С этого момента ты уже настоящий командир, коли заместитель ожидает вызова.

Шалевич представился как заместитель командира специального полка войск НКВД.

— Полка еще нет, — ответил Бодров, — есть оперативно-боевой отряд. Поэтому надо именовать себя заместителем командира отрада.

— Полк будет, — вмешался Квантов, — как только изготовят знамя, печать и состоится приказ Главного управления войск НКВД по охране тыла.

— Началась у нас боевая, политическая и специальная подготовка курсантов спецотряда. Приступайте к своей работе, — обратился Бодров к Шалевичу, — составьте планы политической подготовки и партийно-политической работы в отряде по изучению специальной тактики. Завтра представьте планы мне на утверждение к двенадцати ноль-ноль. Потом обсудим их.

— Но планы работы мне будут утверждать в политотделе, — поднял покрасневшее лицо Шалевич.

— Планы заместителей, — нарушил молчание Квантов, — утверждает командир полка, а в подразделениях — командир.

— У меня не хватит времени, — виновато улыбнулся заместитель.

— В спецотряде время идет не так, как у обычных людей. Здесь часовая работа выполняется за тридцать минут. Значит, на составление планов у вас есть более суток. За это время побывайте в подразделениях, поинтересуйтесь заботами и чаяниями бойцов и офицеров, продумайте, как можно улучшить быт людей, решите вопрос с помывкой в бане.

— Да-а… — протянул Квантов, когда Шалевич вышел из кабинета. — Я уже расхотел быть твоим заместителем, Круто ты его взял в оборот.

— Это плохо со стороны?

— Напротив, красиво!

Вошел по вызову Мухов.

— Валерий Александрович, — обратился к нему Бодров, — буду представлять вас на должность начальника штаба полка.

Сейчас в отряде пока создадим подобие этого органа. Помаленьку втягивайтесь в дело. Составьте отдельно планы боевой и специальной подготовки, организации связи и разведки, тылового обеспечения, вооружения. Шикерин пусть поможет в расчетах, надо продумать вопросы проведения оперативно-войсковых мероприятий в населенных пунктах.

Поздним вечером в гости к Сергею пришли Анатолий с Наташей. Шведов не сказал женщине, с каким командиром он намеревается ее познакомить. Вошла в кабинет осторожно, робко опустилась на скамейку рядом с Анатолием. Отвечала на вопросы приглушенным голосом.

— Давай уйдем, — вдруг сказала она, — не люблю больших начальников, страх нагоняют.

— Этот начальник большой специалист пугать робких женщин.

Вошел Сергей. Наташа бросилась к нему, обняла, поцеловала.

— Ты тоже к начальнику? — спросила она.

— Он и есть начальник! — улыбнулся Анатолий.

— Ой, Сережа! — с восторгом посмотрела она на Бодрова.

— Наташа, ты прелесть. Рад видеть. От всего сердца приветствую землячку и ее спутника.

Сергей достал из сейфа фляжку спирта, десяток груш, принес воды в алюминиевой кружке, стаканы. Выпили за встречу. Наташа рассказала о своей службе в госпитале под Сталинградом, совместном проживании с Зиной на одной квартире, как провожала подругу домой по демобилизации.

— Знаешь, — сказала Наташа, — Зина мне рассказывала о ваших отношениях, раскаивалась, что оскорбила твои чувства, Сережа, что нет ей прощения. Стоило нам остаться вдвоем, дурой себя называла. Тебя возносила до небес. Она не говорила, что между вами произошло, но вину свою признала и, по-моему, искупила.

— Чем?

— Сыном!

— Всякая вина прощается? — спросил Сергей.

— Измена не забывается.

— Какая измена?

— Не физическая, конечно. Когда обманывают, когда друг становится в одночасье недругом. Когда из-за этого возникает глубокая, на всю жизнь, травма, от которой нет лекарства. Сердца влюбленных, как два сосуда, наполненных до краев драгоценными чувствами и уважением. Стоит капнуть в один из них каплей измены, и сосуд начнет переполняться отрицательными эмоциями. Лишь искренним раскаянием можно восстановить прежнее состояние души. По-моему, Зинке в полной мере отлились слезы ее ошибки молодости.

— Хорошо ты говоришь, Наташа. Но сгоревшее вновь не загорится.

— Тлеющие угли тоже греют. Если к ним подбросить доброго топлива, огонь может вспыхнуть с новой силой.

— Огонь бывает и холодным.

— Это ненависть. У тебя же ее нет. По глазам вижу.

— Многое из прошлого причиняет боль. Видно, доля такая.

— Время все сотрет. Можно, я напишу Зине письмо, опишу нашу встречу?

— Напиши, привет передай. Пожелай выздоровления. Она нуждается в поддержке.

— Товарищ командир полка, — встал Анатолий со скамейки, — у нас к вам просьба.

— Толя, мы выпили не так уж и много, — удивился Сергей.

— Я серьезно!

— Я тоже! — поддержала Наташа.

— Ребята, да вы что это так со мной?

— Разрешите нам пожениться, — сказал Шведов.

Наташа молча кивнула головой в знак согласия.