Ваше благородие

— Товарищ майор, — начал доклад о прибытии Анатолий, но тут же замолк. — Сергей?..

— Сергей, Сергей, дорогой мой друг, — растроганно сказал Бодров, — рад, что вновь будем служить вместе. Иди сюда, дай я тебя расцелую.

— Опять целоваться с майорами. Грех ведь это.

— Сейчас все грехи отпускаются.

— Зачем вызвал? У меня вроде бы все в норме.

— Как отец?

— Ждет в кабине.

— Повидаемся потом. Сейчас дела.

Бодров рассказал, о чем идет речь в проекте приказа. В течение часа все организационные вопросы были согласованы, уточнены фамилии. Сергей позвал Шалевича.

— Знакомьтесь, — сказал он, обратившись к подполковнику, — заместитель командира мобильного отряда капитан Шведов Анатолий Алексеевич.

— Меня бы следовало спросить, кого назначать заместителем, — ответил Шалевич, не подавая руки и не глядя на Анатолия.

— Не надо самоустраняться, — резко ответил Бодров. — Если желаете включиться в процесс формирования, продумайте и дайте предложения по усилению мобильного отряда огневыми средствами, саперами, обеспечению всем необходимым личного состава на случай длительного отрыва от баз снабжения. Николай Михайлович поручил вам, кроме того, раздобыть мазь от комаров.

— Так много я не потяну.

— Что сможете сделать из всего этого?

— Не знаю. Разве что мазь от комаров. Поспрашиваю.

— Сделайте хотя бы что-нибудь для отряда, — с раздражением сказал Бодров. — Иначе люди вас не поймут.

— Я командир! — заносчиво ответил Шалевич. — Мое дело командовать, а не заниматься добыванием и уговариванием.

— Командир в первую очередь руководитель. Он отвечает за боевую готовность и боеспособность подчиненных.

— Это само собою, — процедил сквозь зубы майор.

— Если отряд не будет обеспечен всем необходимым, задачу вы не выполните.

— Прописные истины говорите, товарищ майор.

— Займитесь этими истинами. Составьте, кроме того, план боевой подготовки вновь сформированных подразделений, раздобудьте палатки на пару сотен человек. Сообщайте мне о результатах работы каждые шесть часов, начиная с этого момента. К завтрашнему вечеру будьте готовы провести строевой смотр отряда.

Когда подполковник покинул кабинет, Сергей кивнул головой на дверь:

— Видел, каков у тебя командир? Не разбежится. Возможно, в боевой обстановке покажет себя. Поищи по госпиталям минометчиков, артиллеристов, саперов, по складам и мастерским отремонтированные минометы и орудия. Нам бы поначалу по два-три миномета и орудия для огневой поддержки, мин и снарядов к ним. Потом будем пополняться за счет подобранного оружия на поле боя.

— Как мы это все оформим документально? — усомнился Шведов в законности поиска.

— Я полагаю, для фронтового штаба наших войск это не проблема. Было бы что оформлять.

— Завтра же займусь поиском. Надеюсь, получится. А сейчас давай поговорим о другом. Николай Дмитриевич получил письмо от Зины. Пишет, будто голова стала болеть поменьше, но пока не встает надолго с постели. Написала вашим родным письмо, но ответ пока не получала. Просит отца сообщить о Димке. Николай Дмитриевич тебе еще что-то расскажет. Есть у меня новость. Помнишь Наташу, которая вместе с Зиной выходила с нами через Дон к Сталинграду?

— Конечно. Это же моя землячка.

— Так вот. Она здесь, во фронтовом полевом передвижном госпитале. Закончила медицинские курсы, теперь фельдшер. Старшина. Несколько раз уже встречались. Хорошая девушка.

— Поздравляю! Попроси Наташу подобрать нам из числа выздоравливающих артиллеристов саперов, такая возможность у нее есть. Появится свободное время, навестите. Рад буду.

Повидался Сергей с отцом. Николай Дмитриевич на радостях прослезился, повторил рассказ о Зине.

— Получил письмо от матери, — говорил он. — Димка кроме Лиды никого не признает. Зыбку ему на пружине смастерили, даже улыбается, когда покачивают. Здоров, любит подслаженное медом молоко. Есть еще новость. — Отец достал из нагрудного кармана гимнастерки газетный листок, сложенный пополам. — Не буду ничего говорить, почитай. Вадим у нас героем оказался.

— Будешь писать, сообщи, как только немного буду посвободнее, обязательно напишу всем. Сейчас просто замотался, — устало улыбнулся Сергей.

Когда возвратился в кабинет, познакомился со статьей. Крупными буквами заголовок гласил: «Колхозный сторож справился с тремя бандитами».

Утром начались поиск Шалевича. Явился он заспанный, помятый, с мешками под глазами и припухшими губами.

— Слушаю вас, — взглянул на вошедшего Бодров.

— О чем?

— Что сделано из того, что вам поручено?

— Ночью отдыхал.

— Это необходимо тем, кто работал днем. Вы же ничего за минувшие сутки не сделали. От каких трудов отдыхать-то? Ближе к обеду доложите начальнику штаба о выполненных вами поручениях.

— Он мне их не давал. Вы давали, перед вами и отчитаюсь.

— Немедленно займитесь палатками. С часу на час начнут прибывать выделенные подразделения, а у вас ничего не готово. Позаботьтесь об обеде для прибывших.

— Опять я должен все достать! Где мой заместитель?

— Он делает то, что вы не смогли, — резко ответил Бодров.

Ближе к обеду Шалевич вновь был вызван на доклад.

Тот развел руки:

— Вы поручаете мне самую трудную работу…

Начальник оперативного отделения снял телефонную трубку, попросил коммутатор соединить его с заместителем начальника штаба тыла, представился, пояснил суть проблемы.

— Идите и получите на складе вещевого снабжения нужное количество палаток, — сказал Бодров и протянул подполковнику бумажку с обозначенным номером склада.

— Тут не написано, столько получить.

— Вы хотя бы таблицу умножения знаете? Разделите двести на вместимость одной палатки.

— Где людей взять?

— Идите, ради бога, от греха подальше! Солдат первого года службы, а не подполковник.

Заканчивался нервотрепкой длиннющий августовский день без перекуров и перерывов для всего мобильного отряда и оперативного отделения.

Наконец состоялось первое построение вновь сформированного отряда. Волнующие минуты для командного состава. Большинство офицеров повышены в должностях, царит приподнятое настроение.

Шведов построил подразделения по номерам, в соответствие с приказом, доложил Шалевичу. Командир прошелся вдоль строя, выслушал представления офицеров, старшин — командиров рот и взводов. Приблизился к левому флангу, остановил недоуменный взгляд на группе из десяти солдат, стоящих в двух шагах от общего строя.

— Что за войско? — обратился он к заместителю.

— Прибывшие сверх штата на должности огневого усиления отряда.

— Нам таковых не положено иметь.

— Распоряжение начальника оперативного отделения.

— Штаты — не в его ведении.

— Вопрос согласован и с начальником штаба, — соврал Анатолий.

— Разберусь! У меня палаток для них нет.

— Найдем!

Уже к концу следующего дня в штатное расписание мобильного отряда был включен огневой взвод в составе двух минометных, двух артиллерийских расчетов и звена саперов из пяти человек.

Шалевич представил в штаб план боевой подготовки на трое суток, который предусматривал время для проведения занятий по изучению уставов, строевой и огневой подготовке. Начальник оперативного отделения составил свой план на использование 36 учебных часов по специальной тактике.

Весь состав мобильного отряда — фронтовики со стажем. Строевая, огневая, уставы — предметы важные, но уже знакомые рядовым и командирам, Специальная тактика, напротив, для многих дело новое. А именно ее предстоит применять отряду при выполнении задач в ближайшее и последующее время.

Николай Михайлович утвердил план Бодрова.

Тут же выяснилось, что Шалевич совершенно не готов проводить занятия по специальной тактике. Обязанности были возложены на Шведова. Последние шесть часов учений с боевой стрельбой провел Бодров в присутствии начальника штаба войск НКВД.

— Похвально, похвально, — сказал он при разборе хода учений. — Офицеры подготовлены в полной мере, а это главное.