Страница 4 из 12
– Это не привесок. Это боец, имеющий особую подготовку. – Майор недовольно посмотрел на собеседника. – Но я понимаю вас. Как командир группы, вы имеете право знать, с кем идете на задание.
Варяг подобрался, изменил позу и уже с интересом посмотрел на майора. Контрразведка ерундой заниматься не будет.
– Этот первый выпуск курса после 1987 года. Для него мы постарались подобрать особенных ребят. Правда, пришлось повозиться.
Майор покачал головой и хмыкнул. Варяг понял по выражению его лица, что тому действительно пришлось повозиться.
– Сначала кратко: для чего и зачем было возрождено подобное учебное заведение. Дело в том, что за несколько последних лет мы понесли неоправданные потери в группах спецназа. Раньше на это не обращали внимания – на войне как на войне. Но в Генштабе посчитали иначе и собрали статистику. Конечно, ту, которую удалось собрать. Проанализировав цифры, командование посчитало недопустимым терять первоклассных бойцов только из-за того, что, например, группа могла в полном составе зайти на минное поле. Или попасть под лавину. Случайность, скажете вы? Не совсем.
Варяг внимательно слушал.
– Не говоря уже о срыве выполнения боевой задачи, погибали отборные люди, на подготовку которых были затрачены серьезные ресурсы. Мне поручили разобраться в этом деле и дать рекомендации, как свести потери к минимуму. Не постесняюсь и скажу, что работа была проделана колоссальная. Пришлось поднимать архивы и искать людей из разведки и спецназа, давно уже ушедших в запас. Так вот, оказалось, что в советское время существовали курсы, которые готовили, если можно так выразиться, военных экстрасенсов.
– Кого, кого?! – подался вперед Варяг.
– Неудачный термин, согласен. Но другого пока не придумали.
Варяг выпрямился и оглянулся на пожилого человека, сидящего в торце стола.
– Да, да, – кивнул майор. – Вы, капитан, были очень удивлены, когда поняли, что полковнику уже за шестьдесят. Мы оторвали человека от весеннего огорода и предложили ему вспомнить былые навыки. Что поделать, пока других специалистов нет. Но мы отвлеклись. Так вот, присутствие в боевой группе военного экстрасенса может резко понизить процент глупых случайностей, о которых я уже упоминал. Во всяком случае, руководство на это очень рассчитывает.
– Так вы хотите сказать, что этот парень…?
– Именно. Его мать обладала навыками гипноза и умела снимать головную боль. На спор удерживала металлическую ложку на ладони совершенно отвесно, не сжимая пальцы. Никто ее этому не учил, она всю жизнь проработала бухгалтером. Не имея медицинского образования, эта женщина, проведя ладонями по телу, могла совершенно точно определить больной орган.
Отец сержанта – водитель. За тридцать лет водительского стажа – ни одной царапины на машине. Это вам о чем-нибудь говорит, капитан?
– Э… ну, в принципе… да, впечатляет.
– Его товарищи по автобазе вспомнили несколько случаев, когда Одинцов-старший сознательно задерживал рейс, мотивируя задержку всякой ерундой. Простая прикидка по времени показала, что если бы он выехал вовремя, то оказался бы на участках, где происходили страшные аварии с участием нескольких машин.
Позже он возил начальника автобазы. Однажды он отказался подвезти начальника прямо к подъезду дома, поставил «Волгу» невдалеке и предложил тому пройти домой пешком. Начальник вскипел, сам сел за руль и поставил машину там, где она обычно стояла. Через три минуты в припаркованную «Волгу» врезался мусоровоз. У него отказали тормоза. Естественно, что Одинцова-старшего в машине не было.
Майор несильно хлопнул ладонью по столу, как бы подытоживая сказанное.
– У сержанта явно имеются скрытые экстрасенсорные возможности. То есть они были скрыты. Я очень надеюсь, что на этих курсах ему помогли их укрепить, развить и применять в боевой ситуации. Впрочем, так же, как у других. На курсы было отобрано около шестидесяти человек. Сорок пять из них отсеяли и вернули на прежнее место службы. Остальные будут использованы при выполнении боевых задач повышенной сложности. В том числе и в вашей группе, капитан.
Варяг только молча развел руками.
День первый
«Ми-8» летел над морем на восток. Боевая машина шла так низко, что воздушный поток от винтов поднимал водяную пыль, которая тянулась за «вертушкой» несколько десятков метров, пока сильный ветер не сносил ее в сторону. Сергей, обернувшись к иллюминатору, задумчиво смотрел вниз. Вода была настолько прозрачна, что он даже разглядел в глубине стремительные темные тела огромных рыб, которые мелькнули внизу, пересекая наискосок курс вертолета.
Он сразу же вспомнил озеро, расположенное недалеко от базы. Там он тоже видел большую рыбу.
Его группа обучалась подводному плаванию с аквалангом. Шесть окрашенных в оранжевый цвет баллонов вместе с масками, ластами и ножами лежали на песке у самой воды. Дядька в застиранной добела тельняшке, на первом же занятии получивший от курсантов прозвище Боцман, неторопливо напомнил занимающейся группе правила безопасности поведения под водой и уселся на борт вытащенной на берег лодки.
– Акваланги осмотрите сами. Если возникнут какие-то мелкие неисправности, устранить самостоятельно.
Он посмотрел на часы и вытащил короткую обгрызенную трубку. Сергей шагнул к аквалангу, но тут же обернулся. Из-за обступивших озеро деревьев вышел куратор группы. Он был одет в старый брезентовый плащ, резиновые сапоги и держал в руке чехол для удочек.
Виталий Федорович приложил указательный палец к губам. Сергей пожал плечами, отвернулся и занялся аквалангом. Понаблюдав за ребятами несколько минут, Виталий Федорович бесшумно приблизился.
– Как дела, Десантура? Не получается? – нагнувшись к самому уху сидевшего на песке курсанта, спросил Виталий Федорович.
Десантура вздрогнул и вполголоса чертыхнулся.
– Воздух плохо подается. Боцман краник закрутил. Специально, наверное.
Он раздраженно дернул вентиль, посмотрел на указатель подачи воздуха, кивнул и поднялся на ноги.
– Вот теперь вроде порядок.
Боцман ухмыльнулся.
Куратор строго оглядел курсантов.
– Почему вы не почувствовали мое приближение?
– Заняты были, – пробормотал Десантура.
– Плохо, – Виталий Федорович покачал головой. – Плохо. За исключением Кубинца. Ладно, об этом потом поговорим. Так вот, ребята, – Виталий Федорович качнул зажатым в руке чехлом, – я решил совместить приятное с полезным. Рыбку половить и заодно на вас посмотреть. Задача будет следующая. Мы с Михалычем отплывем на лодке подальше, а вы должны нас найти. Поиск лодки осуществлять только под водой. Минимальная глубина погружения – пять-шесть метров. Те, кто найдет лодку, могут в ней загорать и отдыхать. Те, кто не найдет, всплывают, когда закончится воздух. Потом находите лодку визуально, снимаете акваланг, отдаете его Михалычу и затем плывете к берегу, укладываясь в норматив. Воздуха вам хватит минут на сорок-пятьдесят. Ну, это вы и сами знаете. Начало занятий на открытой воде – вон с того мыска, – он махнул рукой. – Хватит вам в заливчике грязь со дна поднимать… что еще? А, да. Даем две попытки, – усмехнулся Виталий Федорович. – Хоть накупаетесь сегодня.
Курсанты переглянулись, и затем все как по команде посмотрели на озеро. Это был громадный водоем, раскинувшийся между отлогими лесистыми берегами. Водная гладь блестела на солнце. Несильный ветерок, дувший на песчаный берег, был пропитан влагой. Он трепал волосы курсантов и гнал мелкие волны, которые звонко и часто шлепались о борт вытащенной на берег лодки. Два узких, изогнутых мыса, усеянные камнями и мелкой галькой, образовывали почти что идеальный круг залива. За заливом волны были уже крупнее и выше. Противоположный берег тонкой темной линией отчетливо виднелся на горизонте.
– Михалыч, – наконец нарушил молчание Десантура. – А ведь мы там еще не погружались.
– Я знаю. – Боцман вытащил из кармана пачку с табаком. – Все в жизни когда-то бывает в первый раз.