Страница 44 из 47
1846 год
Умер Фридрих Бессель — бессменный директор кёнигсбергской обсерватории, человек, который в двадцатилетнем возрасте рассчитал орбиту кометы Галлея.
Он строил ракеты, чтобы долететь до звезд, запускал воздушные шары собственной конструкции, публиковал в научных журналах статьи. Мало кто догадывался, что Фридрих Бессель — гениальный самоучка, который никогда не посещал ни одного учебного заведения в качестве ученика.
Бюст Фридриха Бесселя на надгробии астронома
1852 год
Масляные светильники на улицах Кёнигсберга заменили газовыми фонарями.
1858 год
В этом году случилось сразу три знаменательных события. Во-первых, забота о противопожарной безопасности была изъята из надежных рук пивоваров и банщиков и передана вместе с медными касками профессионалам — специально обученным пожарным. А для того, чтобы им было где выспаться, в Кёнигсберге учредили три пожарных депо.
Во-вторых, кёнигсбергское купечество наконец объединилось в «Союз коммерсантов», чтобы совместными усилиями вести нелегкую борьбу с вездесущим покупателем и распоясавшимися налоговыми органами.
Глядя на торговцев, писатели и поэты создали свой профсоюз под названием «Литературный кружок». Это было третьим знаменательным событием года.
1861 год
В одной из пивных Кёнигсберга познакомились два молодых человека — юнга торгового флота Штантин и уличный продавец пирогов с капустой Моритц Беккер. Одному очень хотелось выпить, а другому — разбогатеть. Эти устремления бывают трудносовместимы, но тут приятели поладили. Моритц, за обещание поить юнгу пивом до конца его дней, купил у того очередную идею внезапного обогащения. Суть ее состояла в том, чтобы, не дожидаясь, пока море выбросит янтарь на берег, вычерпать его со дна плавучим экскаватором.
Через 10 лет еврейский мальчик-лоточник так разбогател, что смог купить поместье Пальмникен с прилегающими окрестностями, и первым в истории человечества начал промышленную добычу янтаря карьерным способом. На месте его разработок вырос единственный в мире комбинат и поселок, сегодня имеющий статус города. Будь я на месте властей Янтарного, поставил бы Беккеру памятник.
А свое обещание юнге Мориц сдержал. Тот умер от цирроза печени.
1867 год
В Кёнигсберге был открыт сельскохозяйственный институт с лабораториями, научными программами и прочими атрибутами исследовательского учреждения.
В связи с этой датой почему-то вспоминается другая. Советом Министров СССР в 1946 году было принято постановление «О развитии сельского хозяйства в Калининградской области». Видимо, за 100 лет существования сельскохозяйственный институт Кёнигсберга ничего полезного не сделал…
1871 год
Король Вильгельм I был провозглашен германским императором. Само по себе это событие нас, может, и не заинтересовало бы. Если бы не одно обстоятельство — именно оно завершило объединение Германии и послужило окончательным приговором независимости пруссаков. С этого момента Пруссия, войдя в состав империи, стала провинцией, а ее бывших граждан эмиссары с запада стали настойчиво убеждать в том, что они — тоже немцы.
1875 год
Было построено новое, четвертое по счету, здание торговой биржи у Прегеля. Здание в стиле флорентийского ренессанса сохранилось до сих пор — в качестве Дворца культуры моряков. Правда, с его крыши исчезли женские скульптуры, олицетворявшие стороны света, но это — мелочь, по сравнению с другими потерями Кёнигсберга. Любопытная деталь — биржа стоит на 2000 свай, вбитых в болотистый береговой грунт.
Вид с крыши Биржи на остров Кнайпхоф. Фотография начала XX века
1879 год
Начали строить кёнигсбергскую канализацию. Строили долго, вплоть до 1901 года. Однако работает она по сей день. Нынешним ассенизаторам есть чему поучиться.
1881 год
В Кёнигсберге была открыта первая линия конки. Трамвай пустят только в 1895 году, но еще долго оба вида транспорта будут обслуживать кёнигсбержцев сообща, не мешая друг другу.
К 1900 году в городе будет семь рельсовых маршрутов. В то время они отличались друг от друга цветом табличек. Поэтому нередко можно было услышать подобный диалог:
— Как проехать до Альтштадтской ратуши?
— Садитесь на розовый трамвай, а на площади Ганзы пересаживайтесь в сиреневый. Он-то вас и довезет…
Обидно сознавать, что раньше жизнь была намного красочнее, чем теперь.
1883 год
В Кёнигсберге зазвонил телефон. У домохозяек, страдавших депрессией от безделья, появился верный друг и наперсник, а у глав семейств новая статья расходов — телефонные счета.
1884 год
Заход в Кёнигсберг американского парохода с грузом керосина едва не закончился массовым умопомешательством горожан. Портовые лошади шарахались от причала, дамы, гулявшие по набережной, одновременно упали в обморок, а с закхаймскими силачами-докерами случилась истерика — и они уже ничего не смогли грузить.
На всю эту панику с борта парохода, сверкая очами, взирали лица цвета хорошо начищенного сапога — так Кёнигсберг впервые увидел негров.
И тогда же, в 1884 году, поддерживая общеевропейскую страсть к либерализации общества, кёнигсбержцы начали организовывать шумные собрания, где всячески клеймили самодержцев-сатрапов. Когда же их чувства распалились настолько, что появились добровольческие дружины, комендант Кёнигсберга генерал цу Дона предусмотрительно вывел солдат из города. Так что революционерам не с кем стало воевать, и весь прогрессивный пар они выпустили в ходе демонстрации красочных мундиров, дедовских сабель и флагов. Что, впрочем, никого не огорчило.
Район портовых складов Кёнигсберга. Ластадия. Копия с гравюры 1724 года
Однако когда по городу вдруг разнесся слух о том, что на почте лежит какой-то пакет от берлинского короля русскому царю, возмущенные горожане собрались у почтамта, извлекли из него почтмейстера и потребовали предъявить крамольное письмо. Подразумевалось, что в нем лежит просьба о военной помощи в подавлении прогрессивных идей. Выяснилось, что пакет только что ушел на восток с нарочным. Несколько особенно рьяных «революционеров» бросились вдогонку за фельдъегерем и отняли у него послание. Когда они представили пакет собранию радикально настроенных сограждан, то выяснилось, что ни у кого из них не поднимается рука вскрыть чужое письмо и тем самым нарушить тайну переписки. Обратились к обер-президенту города, а потом и к командующему прусской армией. Но и те не рискнули взять грех на душу. Так то письмо где-то и затерялось нераспечатанным…