Страница 27 из 85
— Вы занимались ночью любовью?
— Да.
Я старалась глядеть ей в глаза.
— Жаль, что вы меня не разбудили.
— Ты так сладко спала.
— Ты считаешь Рафаэлло хорошим мужчиной?
— Это трудно сказать сразу. Но…
— Говори все, как есть. Ведь я собираюсь стать его женой.
— С ним все в порядке. — Я замялась. — Милли, родная, понимаешь, у меня сложное положение.
— Я так обязана тебе за то, что ты для меня сделала. — В глазах Камиллы заблестели слезы. — Если бы не ты, я бы навсегда осталась мужененавистницей. Бедняжка, ты приняла весь удар на себя.
— Тебе понравилось заниматься любовью?
Я с удовольствием уплетала тосты с джемом. Я проголодалась как волк.
— И да и нет. Но, мне кажется, я привыкну. Только если ты будешь рядом. Обещаешь быть рядом?
— Милли, я боюсь, наступит момент…
Она все поняла.
— Глупышка. Скорее я буду ревновать тебя к нему, чем его к тебе.
В ее взгляде я прочитала обожание.
Мы весело проводили время втроем. Бары, дискотеки, театры, маскарады. Я не вылезала из мужского костюма — это возбуждало и Камиллу, и Рафаэлло. Нередко мы попадали в забавные ситуации — на меня клевали респектабельные педики среднего возраста. Нашу безопасность гарантировал Рафаэлло — у него были внушительные бицепсы.
Все так быстро приедается. Тем более сплошное веселье.
Ни с того ни с сего Камилла загрустила. И почти сразу же поняла, что забеременела.
— Я невезучая. Я в основном смотрела, как этим занимаетесь вы. Рафаэлло, ты хочешь стать отцом?
Насколько я поняла, Рафаэлло это было, как выражаются у нас в России, до лампочки.
— Я напишу с тебя Мадонну, — сказал он, по-супружески безразлично целуя Камиллу в щеку. — Мы должны пожениться, Милли. Я хочу, чтоб наш ребенок был законнорожденным.
— Как ты консервативен. Свадьба — это скучно. Тем более итальянская свадьба. Эти толпы болтливых родственников действуют мне на нервы.
— Мы могли бы пожениться здесь.
— Нет, Рафаэлло. Мы с тобой итальянские подданные. Здесь ты можешь жениться на Нанни, но она этого не хочет. Нанни, ты бы хотела стать женой Рафаэлло?
Камилла спрашивала это на полном серьезе.
— Я еще не развелась с прежним мужем, — так же серьезно ответила я.
Как-то я звонила Патрику — спьяну, разумеется. Он был растроган. Пригласил приехать.
Я не сказала ни да, ни нет.
— Ты очень похорошела за последнее время, Нанни, — сказала однажды Камилла в отсутствие Рафаэлло. — У вас что, любовь?
Ее лицо, как показалось мне, не выражало ничего, кроме любопытства.
— Нет. С моей стороны это не любовь.
— А что тогда?
— Не знаю. Во всем виновата ты, Милли. Нам так весело и совсем не нужно думать о будущем.
— А меня все время мутит. Почему ты не предупредила, что я могу забеременеть? Ты предохранялась как-то?
— Нет.
— Я хочу, чтобы ты тоже забеременела от Рафаэлло. Это будет так здорово. Ваш ребенок будет красивей нашего. Хотя, как сказать: природа способна на разные подвохи. — Камилла обняла и поцеловала меня. — Нанни, прошу тебя, забеременей от Рафаэлло. Мы с тобой станем еще родней. Только ему ничего не говори. Пускай это будет наш с тобой секрет.
Я не хотела этого, хоть и легко переношу беременность. Я вспомнила своего Леньку, и внутри что-то заныло. Мне не нравится, когда ноет внутри, словно кто-то потихоньку тянет из тебя жилы. Не переношу издевательства над собой.
Я стала тайком пить противозачаточные пилюли, но от них у меня отекали ноги. И я во всем положилась на Божий промысел.
В конце концов, думала я, надравшись вечером в ресторане либо баре, у меня есть законный муж. Если я почувствую, что забеременела, слиняю по-быстрому к Патрику и проведу с ним ночку-две.
Почему-то я была уверена, что Патрику захочется иметь от меня ребенка.
— А что, если нам нанять яхту и махнуть в теплые края? — изрек как-то Рафаэлло. — Осточертели эти гибло-серые тона и холод. Через Гибралтар с заходом в порты Испании, Марокко, Алжира. Буйство весенних красок, ароматов, ощущений…
Я навострила уши, еще не отдавая себе отчета почему.
— Ужасно боюсь качки. В моем положении… — начала было Камилла.
— Если тебе станет плохо, мы сделаем морю ручкой в ближайшем порту, — пообещал Рафаэлло. — Нанни, ты любишь морские прогулки?
— Не знаю пока. Но море обожаю.
— Я найму яхту с огромной каютой, и мы оборудуем ее по нашему вкусу. Я хочу, чтоб на потолке было зеркало.
— Мы можем с таким же успехом повесить его в нашей спальне, — предложила Камилла.
— Мне осточертела Англия. Я тут мерзну и не могу работать. Да и нам нужно как можно скорей пожениться.
— Можем слетать на несколько дней в Рим.
Я с удивлением смотрела на Камиллу — только вчера за ужином она говорила, что не желает надевать на шею «колючий ошейник супружеских обязанностей».
Камилла перехватила мой взгляд.
— Это неизбежность, Нанни. К тому же отец на этом настаивает. Мы, итальянцы, очень зависимы от общественного мнения. Отец сказал по телефону, что в какой-то газете была наша с Рафаэлло фотография. Он говорит, мы на ней в обнимку и оба пьяные. Нанни, надеюсь, ты не против морской прогулки?
— Я так рада, Милли. Об этом можно только мечтать.
— Вы сговорились с Рафаэлло заранее? — Она стала последнее время очень подозрительной. — Признайся, у вас от меня много секретов?
— Ни одного. — По выражению лица Камиллы я поняла, что нужно во что бы то ни стало спасать ситуацию, то есть сохранить нашу с ней любовь. — Кроме того, что я, кажется, тоже забеременела, — медленно продолжала я. — Но Рафаэлло еще не знает об этом.
Я видела краем глаза, что у него отвисла челюсть.
Камилла чуть не задушила меня в объятьях.
На следующий день мы втроем отправились выбирать прогулочную яхту.
«Стелла» понравилась мне с первого взгляда.
Она была довольно большая — четыре одноместные и две двухместные каюты, не считая одной, роскошной и огромной, о какой мы мечтали.
Мы устроили прощальный ужин в ресторане. В самый разгар пира нам с Рафаэлло вдруг безумно захотелось друг друга. Я заказала кружку пива, которую «опрокинула» себе на колени. Камилла велела Рафаэлло проводить меня в туалет — по-моему, ей захотелось пофлиртовать с пожилым англичанином за соседним столиком, который бросал на нее недвусмысленные взгляды. Последнее время Камилла пользовалась успехом у определенной категории мужчин. Дальше флирта дело никогда не шло. Впрочем, у нее все было впереди.
— Сюда. — Рафаэлло увлек меня в темный коридор за туалетом. Ему пришлось тащить меня чуть ли не на себе — я здорово наклюкалась в тот вечер. Он стянул с меня брюки вместе с трусами и, резко приподняв, на что-то посадил. — Раздвинь ноги. Скорее же. О мамма миа, у тебя там ловушка какая-то…
Мы вернулись в зал минут через двадцать. Камилла танцевала со своим кавалером. Она была увлечена успехом у мужчин и, кажется, ничего не заметила.
В первую же ночь мы попали в шторм.
Камилла наглоталась таблеток и отключилась. Рафаэлло беспрестанно выворачивало наизнанку.
Я вышла на палубу и поднялась на капитанский мостик.
— Мисс, здесь опасно, — сказал капитан.
— Обожаю опасность.
— Но вас может смыть за борт.
— Неужели вы позволите этому случиться, капитан? Может, хотите выпить?
— Я несу вахту, мисс.
Судно провалилось в одну из этих многочисленных ям, в которые превратился Атлантический океан. Мне нравилось ощущение невесомости — оно освобождало от всего на свете. Я вцепилась в поручни. В следующее мгновение меня с ног до головы окатило холодными брызгами.
— Вы слишком легко одеты, мисс. — Капитан набросил мне на плечи свой дождевик. Я увидела его лицо. Он было молод и довольно смазлив.
— Пускай вас сменит помощник. Это приказ, капитан, — сказала я, решив во что бы то ни стало найти спутника для длинного путешествия сквозь неуютную ночь — последнее время я привыкла надираться в компании.