Человек в кувшине

Найт Дэймон

Человек в кувшине

Дэймон Найт

Человек в кувшине

В крохотном номере гостиницы на планете Менг было тесно. Голубоватый солнечный свет падал из окна на затоптанный серый ковер, на массивную песочницу, усыпанную окурками, на батарею пустых бутылок. В углу были кучей свалены вещи - и привезенные с собой, и купленные здесь, на Менге. Неподалеку от двери сидел очередной хозяин номера, мистер Р.С.Вэйн человек лет пятидесяти, чисто выбритый, с ежиком стальных волос. Вэйн был отчаянно пьян.

Послышался легкий стук в дверь, и в комнату проскользнул коридорный высокий смуглый туземец лет девятнадцати. Его зеленовато-черные волосы, спереди коротко постриженные, были слишком длинны на затылке. Глаза у него были разные: один зеленый, другой серый.

- Поставь вон там, - распорядился Вэйн.

Коридорный поставил свой поднос и склонился над столом.

- Слушаю, сэр. - Он снял с подноса неоткупоренную бутылку "Десять звездочек", ведерко со льдом, бутылку содовой воды и осторожно разместил все это среди грязной посуды. Затем поставил на поднос пустые бутылки и ведерко из-подо льда. Руки у коридорного были большие и мосластые; в своей тесно обтягивающей зеленой форме он казался слишком рослым и широкоплечим.

- Так вот он какой, Мент-сити, - проговорил Вэйн, не сводя глаз с рассыльного.

Вэйн сидел, выпрямившись в кресле, аккуратный и чопорный - в пиджаке и тщательно повязанном галстуке. Он сошел бы за трезвого, если бы выговаривал слова не так старательно и белки его глаз не были бы воспалены докрасна.

- Да, сэр, - отозвался коридорный и выпрямился, не выпуская подноса из рук. - Вы здесь впервые, сэр?

- Я приехал еще две недели назад, - сказал Вэйн. - Мне не понравилось здесь тогда и не нравится сейчас. Кроме того, меня не устраивает этот номер.

- Администрация будет огорчена, что вам не понравился номер, сэр. Отсюда открывается чудесный вид.

- Здесь грязно и тесно, - ответил Вэйн, - но дело не в этом. Днем я его освобожу. У меня билет на сегодняшний лайнер. Убил две недели на поездки по селениям - проверял достоверность историй о марраках. Пустое дело всего лишь болтовня туземцев. Жалкая планетишка. - Он в упор посмотрел на коридорного, и презрительно фыркнул. - Как тебя звать, бой?

- Джимми Рокша, сэр.

- Так вот, Джимми Ройс, погляди-ка на эту груду барахла. - Поверх штабеля чемоданов громоздились шарфы и ткани, туристское снаряжение, одеяла, ковры и многое другое. - Я занимаюсь упаковкой, и мне некуда девать фунтов сорок добра, не считая обломков вон того кувшина. Есть у тебя какие-нибудь предложения?

Коридорный неторопливо прикидывал что-то про себя.

- Осмелюсь посоветовать, сэр, можно положить шарфы и прочие вещи внутрь кувшина. По-моему, они поместятся.

- В этом что-то есть, - ворчливо одобрил Вэйн. - А ты умеешь собирать такие кувшины?

- Не знаю, сэр, не приходилось.

- Ну, попробуй. Давай же, не стой столбом. - Вэйн взболтал теплый, безвкусный напиток в высоком стакане.

Коридорный снова поставил на стол свой поднос и направился а глубину номера. На платяном шкафу, чуть повыше головы коридорного, лежал объемистый пакет, а в нем куски серой керамики, перетянутые бечевкой. Рокша бережно снял башмаки и взобрался на стул. Смуглые босые ноги юноши были чисты. Он без усилия снял пакет, слез со стула, положил свою ношу на пол и снова обулся.

Вэйн поднес высокий стакан к губам, зажмурился и осушил его залпом. Проглотив теплую смесь виски с содовой, он еще мгновение посидел с закрытыми глазами, покивал головой над стаканом, точно прислушивался к какому-то внутреннему голосу.

- Ну что ж, - сказал он, наконец, вставая, - поживем - увидим.

Коридорный разрезал бечевку. В пакете лежали шесть длинных, толстых черепков, по форме несколько напоминавших гигантские рожки для обуви. Были еще два плоских глиняных круга: один побольше - дно, другой поменьше и с ручкой - крышка.

- Осторожнее подноси черепки друг к другу, - буркнул Вэйн, он стоял за спиной у юноши. - Потом захочешь отодрать, да будет поздно.

- Слушаю, сэр.

- Я приобрел эту старинную вещь в одном селении. В таких сосудах когда-то хранили зерно и масло. Туземцы утверждают, будто марраки владели секретом их склеивания. Слыхал про такое?

- В дальних деревнях детишки рассказывают много интересного, - ответил коридорный. Он успел уже разложить выпуклые черепки на манер лепестков вокруг большого плоского круга. Они заняли почти весь пол; должно быть, в собранном виде кувшин приходился взрослому человеку по грудь.

Выпрямившись, коридорный взял в руки два длинных изогнутых черепка и осторожно сложил их краями. Казалось, на последнем миллиметре они прыгнули друг другу навстречу, словно намагниченные, и слились воедино. Как ни щурился Вэйн, ему не удавалось найти место соединения.

Тем же способом коридорный прирастил к первым двум черепкам еще один. Теперь кувшин был наполовину собран. Коридорный осторожно наклонил эту половину над краем центрального круга и тот со щелканьем сомкнулся с нею.

- Погоди-ка, - внезапно заговорил Вэйн. - Мне пришла в голову мысль. Вместо того, чтобы возиться со сборкой кувшина, а потом пихать туда вещи, уложи сначала вещи, а потом уж приставишь остальное.

- Слушаю, сэр. - Коридорный взял несколько легких одеял и бросил на дно сосуда.

- Да не так, болван, - нетерпеливо сказал Вэйн. - Залезай внутрь, утрамбуй их поплотнев.

Коридорный заколебался.

- Слушаю, сэр. - Он бережно перешагнул через несобранные черепки и, стоя на коленях на дне сосуда, принялся скатывать и укладывать одеяла.

На цыпочках передвигаясь за спиной коридорного, Вэйн молча приложил к одному длинному черепку другой (звяк!), потом третий (звяк!), а когда, наконец, поднял их (звяк, щелк!) - бока обеих половинок слились. Кувшин стал цельным.

Коридорный оказался внутри.

Вэйн тяжело дышал, ноздри его раздувались. Из зеленого портсигара змеиной кожи он достал сигару, обрезал перочинным ножиком и зажег. Пустив изо рта дым, он наклонился и заглянул в кувшин.

Если не считать изумленного возгласа в момент, когда стенки сосуда смыкались, коридорный не проронил ни звука. Вэйн увидел перед собой смуглое лицо, запрокинутое вверх, и встретил взгляд разноцветных глаз.

- Прошу вас, сэр, выпустите меня из кувшина, пожалуйста, - взмолился коридорный.

- Не могу, - ответил Вэйн. - В селении меня не научили разбирать такие кувшины.

Коридорный провел языком по губам.

- Тем натирают кувшины древесным салом. Когда оно просачивается между черепками, те распадаются.

- Ничего подобного мне там не дали, - безразлично сказал Вэйн.

- Тогда, сэр, осмелюсь вас просить, разбейте кувшин и позвольте мне выйти.

Вэйн снял с языка табачную крошку и, с любопытством поглядев на нее, легким щелчком сбросил на пол.

- Сегодня я заметил тебя в холле, едва переступил порог. Битых две недели шарил по селениям - и вот, пожалуйста, встречаю тебя в холле.

- Сэр...

- Ты маррак, - заявил Вэйн, не повышая голоса.

Коридорный помолчал.

- Но ведь, сэр, - сказал он изумленно, - марраки - это все _легенда_, сэр. В них давно уж никто не верит. Марраков нет на свете.

- Ты снял со шкафа кувшин, как перышко, - возразил Вэйн, - а между тем наверх туземцы водружали его вдвоем. У тебя впалые виски. У тебя удлиненный подбородок. У тебя сутулые плечи. - Нахмурясь, он вынул из кармана бумажник, достал оттуда пожелтевший от времени фотоснимок и показал коридорному. - Полюбуйся-ка на эту картинку. Надеюсь, она тебя не слишком расстроит. Не исключено, что здесь изображен твой предок.

На выцветшей фотографии можно было разглядеть скелет, заключенный в стеклянный футляр. Изображение внушало неясную тревогу. Скелет был чересчур длинен и узкокост, плечи казались сгорбленными, а череп был продолговатый, с западающими височными костями. Подпись под фотоснимком гласила: "Уроженец Нового Кливленда, Менг (Сигма Лира-11)", а буквы поменьше - "Ньюбольдский антропологический музей, Тен-Айк, Квинсленд, Т.Н. Публикуется с любезного разрешения Уолтера Б.Сунга".