У царских врат

Kapено. Да.

Профессоръ. Вы дѣйствительно такъ думаете? Вы рекомендуете высокія хлѣбныя пошлины, чтобы оградить крестьянина, который долженъ жить, и заставить умереть съ голоду рабочаго, который не долженъ существовать? Снимаетъ пенснэ. Развѣ вы не читали того, что всѣ мы читали по этому вопросу?

Карено хочетъ отвѣчать.

Профессоръ. Я могъ бы вамъ прислать до шести крупныхъ и мелкихъ сочиненій, написанныхъ однимъ только мною.

Карено. Я ихъ читалъ.

Профессоръ. Вы ихъ читали?

Карено. Да.

Профессоръ. Этому съ трудомъ можно повѣрить. Да, дѣйствительно, съ трудомъ. Указываетъ на бумаги. Читая это, я говорилъ себѣ: "И это вышло изъ-подъ пера одного изъ моихъ учениковъ!" Я говорилъ это, потому что мнѣ дѣйствительно было тяжело это видѣть. Другимъ тономъ. Конечно, и до этого можно дойти. Но вы, Карено, слишкомъ добры для этого. Конечно, вы не привыкли, чтобы васъ слушали; надъ вами только насмѣхались и вышучивали васъ, когда вы что-нибудь писали, лишали васъ вниманія, котораго вы заслуживали. Вы говорили глухой стѣнѣ. Поэтому вы были принуждены громко кричать, высказывать крайнія мнѣнія, однимъ словомъ, итти все дальше. Я это вполнѣ понимаю.

Kapено. Можетъ быть, господинъ профессоръ и правъ, что это на меня такъ дѣйствовало; я не знаю. Но все-таки…

Профессоръ. Не правда ли? Во всякомъ случаѣ, немного, да вліяло? Я ставлю себя на ваше мѣсто. Но вѣдь вы же можете найти отголосокъ въ слушателяхъ. Это сильно зависитъ отъ самого себя. Почему бы вамъ и не найти для себя публики! Я рѣшусь утверждать, что если вы положите за правило переждать нѣсколько лѣтъ, — вы прекратите свои нападки и найдете сочувствующихъ читателей для вашихъ мирныхъ статей.

Карено. Господинъ профессоръ не хочетъ, конечно, сказать…

Профессоръ. Я хочу пояснить свою мысль. Простите, что я вынужденъ васъ прервать, но у меня такъ мало времени. Смотритъ на часы. Ну, еще минутки двѣ… Видите ли, я не запрещаю людямъ имѣть свое мнѣніе. Это шло бы въ разрѣзъ со всѣмъ моимъ міросозерцаніемъ. Но есть мнѣнія и мнѣнія. Одно дѣло — быть молодымъ и подчиняться движеніямъ своей крови, другое — давать созрѣть каждой мысли въ твердое убѣжденіе. Да, въ твердое убѣжденіе. Никто не родится зрѣлымъ человѣкомъ; зрѣлость мысли надо развивать въ себѣ; она приходитъ только, когда перейдешь за извѣстный возрастъ… Я попросилъ бы васъ подумать объ этомъ. Мы, конечно, еще встрѣтимся. Если вы соберетесь навѣстить меня, то найдете сердечный пріемъ. Я питаю къ вамъ большое расположеніе. Собираетъ бумаги и прячетъ ихъ.

Карено поднимается.

Профессоръ протягиваетъ ему черезъ столъ руку. Большое расположеніе. Я ожидаю отъ васъ многаго, Карено, и, если вы создадите то, что должны создать, то… я, конечно, не могу ручаться за другихъ, какъ за себя, но тогда вы, разумѣется, можете ждать отъ насъ, вашихъ коллегъ, поддержку, которую вы заслуживаете. Встаетъ.

Фру Карено исчезаетъ въ дверяхъ веранды.

Профессоръ указываетъ на рукопись, лежащую на столѣ. Вы заняты большой работой?

Карено. Да, она такъ и рвется изъ-подъ пера. Я работаю надъ послѣдней частью.

Профессоръ. У васъ уже есть издатель? Впрочемъ, вы, вѣроятно, опять отправите въ Германію?

Карено. Нѣтъ. Я надѣюсь войти въ соглашеніе съ издателемъ господина профессора.

Профессоръ пораженъ. Да? Вы говорили уже съ нимъ?

Карено. Да, онъ хотѣлъ прочитать рукопись.

Профессоръ. Такъ! Раздумывая. Отнесите ему рукопись. Если я могу вамъ быть при этомъ полезенъ, то я весь къ вашимъ услугамъ.

Карено чистосердечно. Это слишкомъ любезно, но я былъ бы такъ благодаренъ за это господину профессору! Потому что въ настоящее время я въ нѣсколько затруднительномъ положеніи.

Профессоръ. Конечно; я весь къ вашимъ услугамъ. А если дѣло пойдетъ о маленькомъ авансѣ, то и въ этомъ отношеніи мой издатель долженъ будетъ согласиться. Впрочемъ, простите, что я коснулся этого вопроса.

Kapено. Да, авансъ былъ бы мнѣ кстати.

Фру Карено снова появляется.

Профессоръ. Дѣло только въ томъ, что вамъ придется немного приспособиться, немного пересмотрѣть работу. Я не знаю, что вы написали, но изъ нашего разговора вы поняли… Маленькій пересмотръ никогда не вредитъ. Ну, вы это увидите сами, я предоставляю это вамъ. Вполнѣ вамъ. Я сдѣлаю, что могу. Осматривается и что-то ищетъ.

Карено. Вы что-то ищете, господинъ профессоръ?

Профессоръ. Со мной была палка.

Kapсно. Она у васъ въ рукахъ, господинъ профессоръ.

Профессоръ. Да, правда! Оглядывается.

Фру Карено проскальзываетъ въ домъ.

Профессоръ. У васъ необыкновенно тихій уголокъ. Нѣтъ шарманокъ, да и экипажей почти не слышно. Идетъ. Вы занимаете весь домъ?

Карено. Да, мы занимали его весь.

Профессоръ. Вы думаете переѣхать? Останавливается передъ дверью. Итакъ, до свиданья, милѣйшій Карено. Протягиваетъ ему руку. Простите, что старику вздумалось зайти къ вамъ.

Карено снимаетъ шляпу. Вы оказали мнѣ большую честь. Благодарю васъ, господинъ профессоръ, за ваше вниманіе.

Профессоръ. Итакъ, возьмите вашу рукопись и проглядите ее. Вырубите дикіе побѣги. Дайте мнѣ полюбоваться на это! Я хочу вамъ добра и принимаю участіе въ вашемъ развитіи.

Оба выходятъ. Слышно, какъ профессоръ еще разъ прощается. Слышенъ стукъ садовой калитки. Карено медленно идетъ назадъ. Жена его медленно сходитъ съ веранды.

Фру Карено. Это былъ профессоръ Гиллингъ?

Карено. Да.

Фру Карено. Такъ я была права? Онъ самъ пришелъ?

Карено. Да, что ты на это скажешь! Я не могъ себѣ этого и представить. Да и все, что онъ говорилъ!

Фру Карено. Я почти все слышала. Я не могла удержаться, Иваръ; я стояла въ дверяхъ веранды.

Карено, улыбаясь. Ты стояла въ дверяхъ веранды?

Фру Карено. Да, почти все время. Онъ меня не видалъ, право, Иваръ; никто изъ васъ не видалъ меня. Ты доволенъ, Иваръ, я это вижу.

Карено, улыбаясь. Ты это замѣтила?

Фру Карено. Я слышала, какъ онъ и тебя и себя назвалъ мыслителями.

Kapено. Да, онъ это сказалъ.

Фру Карено. И одинъ разъ онъ назвалъ тебя коллегой.

Карено. Да, вообще онъ былъ необыкновенно любезенъ.

Фру Карено. Ты очень радъ, правда?

Карено. Конечно; не скрою, это произвело на меня впечатлѣніе. Такъ удивительно, что вотъ самъ профессоръ Гиллингъ сидѣлъ здѣсь и говорилъ со мной. Въ сущности, вѣдь это — не пустяки.

Фру Карено. Неужели ты думаешь, я этого не понимаю? Прыгаетъ вокругъ него. Нѣтъ, я совсѣмъ поглупѣла отъ радости. Я такъ рада, что… Беретъ его за руку. Мыслитель!.. Ну, теперь и я что-то сдѣлаю.

Карено. Ты хочешь что-то сдѣлать?

Фру Карено. И знаешь, что? Пристально смотритъ на него. Я отпущу Ингеборгъ.

Карено. Что?

Фру Карено. Отпущу Ингеборгъ.

Карено. Ты хочешь это сдѣлать?

Фру Карено. Это тебѣ, кажется, непріятно, ты совсѣмъ измѣнился!

Карено. Когда же это пришло тебѣ въ голову?

Фру Карено. Я сама додумалась до этого. Она стоитъ у меня на дорогѣ. Обнимаетъ его. Я хочу, чтобы ты бы былъ со мной одной, понимаешь? Здѣсь никто не долженъ жить, кромѣ тебя и меня.

Карено. У тебя еще никогда не было такихъ смѣшныхъ фантазій.

Фру Карено. Ну, если тебѣ такъ непріятно, что она уходитъ, то…

Карено. Мнѣ — непріятно? Но только кто же будетъ дѣлать всю работу? Ты подумала объ этомъ?

Фру Карено. Всю работу буду дѣлать я. Такимъ образомъ мы сохранимъ жалованье. Обнимаетъ его.