Хроника сердца

Гуманоиды вступают в контакт с отдельными людьми, как с представителями всех остальных людей. Им не приходит в их гуманоидные головы мысли о том, что в контакт надо вступать с Государством, а не с людьми, иначе их никогда не заметят на Земле.

«Клевета» Сахарова об афганских событиях (расстрел своих же окруженных) и десятки (сотни) не захороненных еще (!) со времен второй мировой. А ведь под это сотни тысяч, миллионы (!) людей прожили, задавленные подозрением, что их отцы, деды, сыны сдались в плен. Эти люди были выведены из активного участия в общественной борьбе и финансово обобраны. Оказалось, Государство и не собиралось восстанавливать истину. Под государством я имею в виду военное ведомство.

Не сразу мы узнали и о «смершах». Конечно, никто не найдет ни одного приказа о том, чтоб стреляли в спину. Однако стреляли. Детдомовец Матросов бросился на амбразуру. Зоя Космодемьянская, дочь врага народа, приняла мученическую смерть. Никто не узнает истинных причин, истинных подробностей.

Однако есть масса документов типа «прошу считать меня коммунистом». Бюрократизм в нашей армии, дедовщина (уголовщина), выросшая на партийной уголовщине и на неспособности контролировать армию, шкурничество и равнодушие, спекуляция и контрабанда…

Все это пришло на смену террору сверху и рабству, сталинщине.

Зона.

СССР – это огромная зона.

С посылками, свиданиями, родственными вызовами и выездами. И совсем не оттого, что мы чего-то добились, нас не сажают в лагеря. Просто из страны выкачали все, что было возможно. Теперь стали качать оттуда. Дали послабление, т. е. создали возможности спасать и выкупать нас (менять Буковского на Корвалана, например).

Большевикам нужна атомная бомба для того, чтобы удержаться у власти, т. е. против своего же народа. Пройдет немного времени, и они начнут шантажировать весь мир, чтобы весь мир умолял нас, народ, не делать революции и терпеть этих упырей и содержать их.

Так вот я готовился к обращению к народу по поводу восстановления храма Христа Спасителя. Через «Взгляд». Переговоры с А. Пономаревым затянулись, зашли в тупик. Я для них пока не фигура. Вот когда… Впрочем, скучно об этом.

Сижу в Надыме, в хорошенькой деревянной гостинице, явно для больших людей построенной, смотрю прямую трансляцию со съезда народных депутатов и печально думаю о невозможности остановить этих вурдалаков мирными методами. Резню они начали. Армения, Грузия и мн. другое. Форма непротивленческой революции наметилась и складывается уже. Но они, большевики, вошли когтями в народ слишком далеко. Не оторвать. У них масса самых неожиданных способов и приспособлений имитировать, что они и есть народ. И что они (!) и начали эту революцию: антихрист Горбачев хитер, жесток и очень дерзок, рискованно дерзок. Душу мотать будут они, похоже, долго.

Народные депутаты растерялись от блатного напора и откровенной наглости. Многие из них видят это впервые. И ошеломлены. Есть бойцы, точно знающие, с какой гидрой вышли на схватку. Сахаров, например. И у Горбачева глаза горят бесовским блеском. Предчувствие близкой крови пьянит. Видимо, люди выйдут на улицы.

Но вот я о чем еще думаю. Неужели коммунисты оттягивают время оттого, что у них есть идея спасения? Неужели, к примеру, они всерьез надеются накормить и одеть народ за счет малых уступок? Или, проще, оборонная промышленность спасет ситуацию тем, что вместо танков – одноразовые шприцы? Ведь если всерьез захотеть помочь народу, надо прежде всего признать, что деяния партии были преступны с самого начала. Преступны по отношению к народу! Именно поэтому убили царскую семью. Шпана куражилась. И боялась, конечно.

Народный парламент (меньшинство, новые заложники) в нокдауне после первого дня.

Новые заложники. Развить разговор. Партия нуждается постоянно в новых заложниках. Как и в новых жертвах. Это что-то уже вроде ритуальных жертвоприношений стало. Заложники потом становятся жертвами. Или наоборот (опять же Сахаров). Проследить это исторически – Твардовский, сам будучи заложником, предложил в надежные заложники бывшую жертву Солженицына. Рекомендация в заложники, поручительство даже. Но Солженицын снова стал жертвой. Как, кстати, и сам Твардовский. Игра с Булгаковым, Пастернаком, Мандельштамом, Королевым, Туполевым.

Заложничество не путать с добровольным рабством. Рабы злые, агрессивные. Иногда даже независимые, «неуправляемые». Хозяев кусают. Но это видимость. Потом, в назначенный час, входит такой раб к хозяину с веселой улыбкой: напугал? Поверили?

Непрекращающаяся гражданская война против своего народа, колониальный режим, незаметное военное положение, а проще – всесоюзная зона. Все это измотало народ. Он уже понял, что сегодняшняя передышка (ухудшение) несет нечто новое для него, народа-то. Новое и страшно. Если раньше разбазаривали природные ресурсы и культуру, то теперь, похоже, собираются торговать нами. Ищут марксистско-ленинское обоснование. И найдут!

Коммунисты ситуацию в стране не контролируют. Но и никогда не контролировали. Они воюют с нашими народами, стравливают их. Оккупанты ситуацию не контролируют. Они ее создают, усугубляют. Но сейчас ситуация странная. Создавая особое положение для себя, партия вступила в сговор (в долю взяла) обслугу, охрану и т. д. Халявщиков очень много. Рабский труд еле-еле их кормит. Надо отпускать рабов на заработки (на живца ловить – называется) за границу. Но так, чтобы валюта шла хозяевам. Сложностей мно-о-го!

Так что делать?

Восстанавливать храм Христа Спасителя, воссоединяться с диаспорой и выводить детей из рабства. Надо делать духовную работу. Но делать ее надо так, как она выходит из тебя, чтоб работа увлекла и захватила многих правдой, исповедью.

Надо раз и навсегда уяснить себе: партия не пощадит ни одного народа. Русский страдает и будет страдать больше всех.

Актер в жизни (пока не требует поэта) похож на гусеницу, пожирающую огромное количество зелени.

Это тренировка, постоянное поддерживание пресловутой формы: байки, анекдоты, показы, дразнилки, розыгрыши, заходы в серьезное (смерть, любовь и т. д.).

Роль – это бабочка, совершенно новое существо, вылупляющееся из кокона. Переход в состояние кокона – это начало внутренней работы над конкретной ролью.

Актером надо родиться. Даже работая на какой-нибудь должности, актер ведет жизнь актерскую, работает среди людей актером.

70 лет они занимаются одним и тем же: сначала выискивают оппонентов, потом создают из них меньшинство, а потом громко уничтожают его. Это и есть марксистско-ленинская диалектика.

Основная масса населения, процентов 85-90, в борьбе не участвует. Вернее, большинство завязано с властью через распределители. Главное, чтобы убедить всех в том, что внутрипартийная борьба за власть и есть строительство коммунизма. Ибо «народ и партия – едины».

Пока будет монополия партии в искусстве, пока идеология будет свинцовым грузом лежать на бумажном кораблике кино, у нас не будет кинозвезд.

По законам анкетного реализма исповедь поэта считается саморазоблачением, самодоносом. И делались политические и административные выводы, принимались меры. Лирический герой доносил на своего автора. Ни один истинный поэт не ускользнул от критического трибунала.

Если найдутся смелые и усидчивые люди, которые в будущем подсчитают, сколько на самом деле коммунисты внаглую, по-бандитски вырвали у людей денег, все окаменеют от ужаса. Ведь все эти «без вести пропавшие предатели», которые 50 лет тлели и гнили по лесам и болотам, это – убитая при помощи врага масса людей, и затем обобранная. И в результате огромное количество родственников держалось под подозрением и в унижении. И вот самое-то страшное: методы остались прежние!