Крадущийся зверь

Кэролайн рассеянно проследила пальцами по синяку и проколу на ее коже, а потом резко закрыла укус волосами. Она все ждала, что начнет испытывать страх перед Клаусом, но этого не случилось. Он не был Деймоном. Клаус никогда бы сознательно не причинил ей боль. Кэролайн только надеялась, что синяк пройдет к тому моменту, когда Клаус окончательно исцелится.

Кол привел Кэролайн в гостиную, и он жестом предложил ей сесть на диван. Сам Кол тем временем рылся в мини-баре. Кэролайн осмотрелась и в очередной раз подумала, что мебель в этой комнате стоит больше, чем ее собственный дом, не иначе.

Кол взял хрустальный графин с янтарной жидкостью. Он понюхал содержимое и улыбнулся щедро наливая себе бокал. Кол обернулся на Кэролайн, жестом предлагая ей тоже выпить.

- Сейчас даже не полдень, - произнесла девушка.

- Учитывая обстоятельства…

- Хорошо, - согласилась Кэролайн. - Совсем чуть-чуть.

Кол налил ей полный бокал, усмехаясь про себя. Потом он протянул девушке бокал, и упал на диван рядом с ней.

- Джереми сегодня подтвердил, что кровь Ника чиста. Токсина больше нет.

Кэролайн кивнула.

- Но… это не значит, что сейчас с ним все нормально. Он был прикован к постели.

- Ты… ты была с ним все это время. Ты хоть представляешь, как долго это продолжалось?

- Мне казалось, что целую вечность, - честно ответила Кэролайн.

- Я не знаю, как ты оставалась с ним, - произнес Кол. - Я не смог этого вынести. Я думаю, что час - самое большее, на сколько я мог оставаться с Ником. Слышать его крики, видеть его боль…

- Я не могла уйти. Кто-то должен был быть там все время.

- Но мы его семья. Это не должна была быть ты. Это должен был быть кто-то из нас.

- Идея вашей семьи мне понятна. Но вы же все равно наблюдали за всем через компьютер.

Кол опустил взгляд, явно смущенный. Потом он кивнул и сделал большой глоток из своего бокала.

- Ты, наверно, думаешь, что мы все черствые и холодные. Мы не американцы, да. Мы не любим объятья, нам чужды привязанности к людям, - крутя бокал в руке, начал Кол. - Но мы любим Ника. Он - часть нашей семьи.

- Как долго все это продолжалось? - наконец, спросила Кэролайн. Кол сделал глубокий вдох.

- 52 дня. Если быть точным, то 52 дня, 4 часа и около 9 минут.

- Но сейчас все прекратилось. Клаусу станет лучше.

- Мы не знаем точно. Он провел 52 дня в галлюцинациях, крича от боли. Как кому-то может стать лучше после такого?

- Я хочу вернуться к нему. Что, если он проснется?

- Ник будет приходить в себя медленно, - пожал плечами Кол. - Вчера он был словно в оцепенении, до сих пор путая, что правда, а что ложь. Он был слабым от боли и галлюцинаций. Но он не хотел, чтобы ты уходила. Ник использует тебя, словно ты - костыль. Ты - его сигнал того, что все реально.

- Я просто пытаюсь помочь ему.

- Да? И что же он будет делать, когда тебя здесь не окажется? Ник станет зависим от тебя. Я понимаю, что он делает. Он использует тебя, чтобы понять, где реальность.

- Я пытаюсь помочь, - повторила Кэролайн.

- Помоги Бекке прогуляться по магазинам или что-то вроде этого?

- Я не уйду.

- Хорошо, но я не позволю тебе вернуться к Нику. Пока он не будет готов.

- Я что просто должна сидеть здесь и ждать?

Кол ухмыльнулся и встал, чтобы налить себе еще выпить. Он налил еще один бокал и для Кэролайн, но она покачала головой, отказываясь. Кол дразнил ее бокалом, держа перед лицом, пока Кэролайн, наконец, не поддалась и не сделала пару глотков.

- К счастью для тебя, милая, я действительно классный рассказчик историй, - произнес Кол. - Я никогда не рассказывал тебе о нашем с Ником путешествии в одну забытую Богом деревню? Там мы искали один довольно ценный камень, но почему-то все люди в деревне были немного… хм… сумасшедшие. Они верили, что находятся под проклятием солнца и луны. Так вот, слушай…

*

Клаус проснулся от первого нормально сна за почти два месяца. Он испугался, когда его мышцы рефлекторно сжались, но боли не было. Клаус открыл глаза и понял, что все это не реально.

От воспоминаний о каждом слове, образах и действиях, по его телу пробежались мурашки.

Клаус сел и потянулся к стакану воды на тумбочке. Он сделал маленький глоток, но тут же закашлял. Прикрывая рот рукой, Клаус почувствовал, что снова кашляет кровью. От постоянных криков его горло было почти разорвано.

Клаус встал и на дрожащих ногах прошелся по комнате.

- Сейчас ты? - произнес Клаус, смотря на Элайджу, который все еще лежал в кресле. Необъяснимая волна ненависти заполнила Клауса до основания. Он снова увидел у себя в голове картинку, где Элайджа целует и обнимает Кэролайн.

“Это было всего лишь галлюцинацией”, - прошептал про себя Клаус, отталкивая подальше эти картинки у себя в голове.

- Кол и охранники согласились с тем, что ты теперь можешь свободно ходить по дому. Я просто хочу убедиться, что с тобой все нормально, - произнес Элайджа. Клаус кивнул, он все искал глазами Кэролайн. Где же она?

- Ты видишь что-нибудь сейчас? - спросил Элайджа, обеспокоенно смотря на брата. Клаус поймал его взгляд. Он вдруг подумал, а что, если Кэролайн вообще не существовало? Может быть, его больной мозг придумал все? Сейчас Клаус не мог знать наверняка, что правда, а что галлюцинация.

- Мне нужен душ, - проворчал Клаус. Элайджа указал ему на ванную комнату, но Клаус понял, что брат не позволит ему даже закрыть дверь. Никто из них все еще не доверял ему.

Клаус включил воду и стоял под душем, постоянно меняя температуру воды, пытаясь придти в себя.

Кэролайн не было. Может быть, ее никогда и не существовало? Элайджа ведь не упоминал ее имя.

Когда Клаус, наконец, вымылся и убедился в том, что все это не было сном, он вышел, обмотавшись полотенцем вокруг бедер. Клаус вернулся в комнату, и Элайджа кинул ему брюки и рубашку.

Память мгновенно отреагировала. Клаус словно был обнажен, лежа в траве, где-то далеко-далеко. Элайджа тоже был там. Он бросил ему одежду, смотря на него с презрением.

Клаус попытался не думать об этих странных воспоминаниях, натягивая штаны. Элайджа встряхнул его рубашку.

Дежа-вю. Клаус все это уже видел.

Память не давала ему снова нормально мыслить. Вот в голове всплывает картинка того, как Элайджа вгоняет кинжал в тело Клауса, а потом одним ударом руки пробивает его грудную клетку, стремясь вырвать сердце. Тогда Элайджа был готов убить Клауса. Он мстил. Он спрашивал, почему Клаус убил всю свою семью. Семью, которая ненавидела его.

Клаус медленно надел рубашку, а затем резко развернулся и повалил Элайджу на пол, прижимая того своим телом. Клаус размахнулся для удара, но Элайджа легко поймал его руку, выворачивая и толкая Клауса с себя.

- Ты с ума сошел? - закричал Элайджа.

- Я не убивал их! - в ответ закричал Клаус.

- Убивал кого?

- Нашу семью. Я знаю, что ты думаешь, что я это сделал, но… - Клаус опустил свой взгляд, осознавая ошибку. Он перестал цепляться за Элайджу. - Ты никогда не пытался меня убить, да? Все это было в моей голове.

- Да. Это последствия, - ответил Элайджа. - Мы ожидали чего-то подобного.

- Ты дал мне рубашку. Прямо как в галлюцинации. Я запутался, я думал, что это воспоминание. Я не был уверен… Я не уверен в том, что реально, а что правда.

- Именно поэтому кто-то должен был быть здесь, когда ты проснешься, - вздыхая и отряхиваясь, произнес Элайджа. - Ты же можешь себе представить, если бы Ребекка, мама или Генри…

- Я не собираюсь никому причинять боль, - сказал Клаус, чувствуя беспокойство. Элайджа снова не упомянул Кэролайн.

Клаус оглянулся. Если Кэролайн была только в его сознании, он не мог позволить никому об этом узнать. Он даже не может сейчас спросить Элайджу о ней.

- Ты же понимаешь все, не так ли? - произнес Элайджа. - Мы - твоя семья. Всегда и навечно. Мы всегда на твоей стороне… Я слышал твои крики и знаю, что ты видел ужасные вещи… Просто постарайся их забыть, брат, это все не было правдой.