Страница 89 из 114
- Это замечательно, - снова вздохнув, ответил граф. - И не обращай внимания на мой мрачный вид, причины моей злости никак с тобой не связаны. Просто дело не складывается.
- В общем, выбрось глупости из головы и возьми еще печеньице, - подытожила тетушка Гелли.
ГЛАВА 12, в которой Джегейль фор Циррент наконец-то знакомится со своей второй тетушкой
Несколько дней прошли так спокойно, что впору было заподозрить скорые неприятности. В окно нудно стучал дождь пополам с ледяной крупой, высовывать нос на улицу решительно не хотелось, и Женя засела в библиотеке. Отобранные для нее Ланкеном записки путешественников и географические заметки она отложила на будущее, решив, что подшивки столичных газет, дополненные тетушкиными комментариями, будут пока что куда полезней для ознакомления с новым миром.
Сплетни, скандалы, перемывание косточек всем мало-мальски известным лицам - оказывается, этого хватало не только по гостиным, но и в «Столичном вестнике». «Желтая пресса как она есть, - фыркала Женя, перелистывая страницы. - Надо спросить у дядюшки, что там обо мне пишут».
Граф дома почти не появлялся, а газеты за последний месяц хранились у него в кабинете, а не в библиотеке, поэтому о себе Женя пока почитать не могла. Впрочем, было у нее подозрение, что это даже к лучшему…
Очередные платья портной привез на дом, Женя прослушала еще одну лекцию о том, куда какие наряды надевать и с какими аксессуарами, и ностальгически повздыхала по засунутым в самую глубину шкафа родным джинсам. Она уже не путалась в юбках, даже походка изменилась, утратила непринужденность и раскованность, стала плавной и мягкой.
- Сама себя не узнаю, - призналась Женя, отвернувшись от зеркала.
- Разве тебе не нравится? - спросила тетушка.
Женя пожала плечами:
- Даже не знаю. Нравится, наверное. Но немножко пугает. - Тетушка вопросительно подняла брови, и Женя пояснила: - Вот дядя сказал: «ткань бытия», и мне оно как-то в голову запало. Как будто меня что-то переделывает под этот мир. Дома я бы от таких нарядов шарахалась, может даже, со скандалом. И здесь поначалу дико было, что приходится все эти юбки на себя напяливать и как-то в них еще ходить умудряться. А теперь - будто так и надо!
- Деточка, - тетушка покачала головой, - одежда, конечно, важна, но не одежда делает человека. Разве что в чужих глазах.
- Понимаю, но… - Женя беспомощно пожала плечами. Не могла она внятно объяснить, сама в собственных ощущениях путалась!
- Вот и не бери в голову. Во времена моей юности, кстати, случился как-то отменный скандал с переодеванием, рассказать? Только без имен и между нами, а то, видишь ли, участники того скандала еще вращаются в обществе, может получиться не вполне прилично, если вдруг припомнить их былые шалости. Собственно, героине этой истории ты уже была представлена, это Нелль ди Тонншэре. - Женя кивнула, вспомнив миловидную пожилую даму. Однако веселое у тетушки «без имен»! - Так вот, в юности Нелль считалась первой столичной красоткой и перебирала кавалеров, как какая-нибудь зеленщица - овощи.
Тетушка несколькими точными жестами изобразила, как некая гипотетическая зеленщица с брезгливой гримаской отбрасывает в сторону гнилье и раскладывает по кучкам остальной товар - мелкий к мелкому, средний к среднему… Женя расхохоталась.
- О-о, ты не представляешь, какие кипели страсти, - тетушка довольно прижмурилась, - какие пари заключались на имя счастливчика, который завоюет ее сердце! А в итоге неприступную Нелль похитил никому не известный капитан из провинциального гарнизона, навещавший в столице свою престарелую двоюродную бабку.
- То есть как - похитил?!
- А как оно бывает, сначала - сердце, потом - все остальное, а там и до свадьбы дошло. А так как уважающую себя барышню не похитят, ежели она сама того не захочет, наша Нелль, чтобы без помех выйти из отчего дома, переоделась в гвардейский мундир своего младшего брата. Благо, была зима, и вполне женскую фигурку легко удалось скрыть под плащом, а волосы - под шапкой. И пока спохватились, что комната барышни пуста, пока кинулись искать - пожалуйте, уже готова замужняя дама!
Женя рассмеялась:
- Такие страсти! А теперь по ней и не скажешь, такая спокойная дама.
- Спокойная, потому что вполне счастлива. Брак получился весьма удачным, знаешь ли. Хотя капитан ди Тонншэре, казалось бы, не выдерживал никакой конкуренции с прочими претендентами!
- В нашем мире говорят, что женщина инстинктивно выбирает из всех мужчин того, с которым у нее получатся красивые дети, - вспомнила Женя. - У них красивые дети?
- А знаешь, очень даже, - задумчиво покивала тетушка. - Нужно рассказать дамам, им понравится.
«Еще бы, - подумала Женя, - такая благодатная тема». Но вслух сказала другое:
- Главное, чтобы они не начали применять эту теорию при сватовстве.
Поздним вечером, когда Женя, пожелав тетушке спокойной ночи, собралась идти к себе, под окном прогрохотала карета и остановилась у крыльца особняка фор Циррентов. Граф сразу после ужина закрылся в кабинете, гостей не ждали, поэтому Женя, вопросительно взглянув на тетушку, решила задержаться. Новая родня поощряла в ней здоровое любопытство, и потом - в тот самый вечер, когда она плакала, уткнувшись в плечо тетушки Гелли, а граф мялся рядом, с головой выдавая свое неумение утешать рыдающих девушек, Женя окончательно поняла, насколько они оба стали ей дороги. А раз так, она тоже должна знать, кого принесло на ночь глядя. Этот мир слишком богат на внезапные неприятности, чтобы позволить себе расслабиться.
В гостиную стремительно вошла дама в дорожной теплой накидке, явственно уставшая, бледная, с глубокими тенями под глазами.
- Гелли! Ты тут, вот так счастье!
Тетушка Гелли вскочила ей навстречу:
- Цинни, дорогая. Приехала!
Дальше последовали объятия, почти бессвязные возгласы и прочая вполне понятная суматоха. На шум вышел граф, и все повторилось: «Цинни!» - «Варрен!» - «Как доехала?» - «Ужасно, а ты здесь как?»
Женя, едва поняв, кто именно прибыл, тихонько утекла из гостиной - неловко было маячить там, мешать семейной встрече, уж лучше помочь сообразить быстрый ужин, в доме не так много лишних рук, а кроме ужина нужно и воды нагреть, и комнату приготовить… Да и страшновато вдруг стало. Пусть лучше о ней расскажут сначала граф с тетушкой.
Так и вышло, что встретилась Женя с еще одной своей «тетушкой» лишь в столовой, где все собрались за поздним то ли ужином, то ли чаепитием. Цинни, умывшись с дороги и переодевшись в домашнее платье, уже не казалась такой измученной. Улыбалась очень искренней улыбкой, рассказывала какие-то непонятные Жене тирисские новости, передавала приветы…
Цинни оказалась очень похожей на брата. Резкие черты лица, очень темные глубокие глаза, тонкие губы, уложенные короной черные волосы - ее трудно было назвать красивой, но внимание она привлекала. Женя невольно засмотрелась, сравнивая ее с графом, и вздрогнула, наткнувшись на ответный пристальный взгляд.
Графиня Лециния ди Скавалль, в девичестве - Цинни фор Циррент, с детства так привыкла к внезапным решениям и неожиданным поступкам брата, что не раз ему говорила: «Ты, Варрен, меня уже ничем не удивишь». Варрен мог пойти на свидание, а вместо этого очутиться где-нибудь в приграничье на секретном задании. Мог поспорить с магом, что вернее в драке - пистолет или заклятья, и предложить решить спор экспериментально на дуэли. Мог даже наорать на короля - было дело. Как сам он после объяснил: «Поощрять корсаров, может, и полезно для страны, но если они нарушают закон, добро пожаловать на рею наравне с пиратами, и нечего совать мне под нос королевские грамоты».
Но в этот раз Варрену все же удалось ее удивить, и еще как! Нет, из письма ясно было, что брат хочет ее видеть в связи с семьей, не зря ведь он упомянул приезд Гелли. Но, сколько бы предположений не строила Цинни в пути, все они оказались далеки от истины.