Страница 11 из 88
Тогда самых откормленных быков запрягла в большую повозку Шатана, самой мягкой сухой травой выложила она повозку, постелила поверх травы постель, накрыла ее ковром, положила на ковер сонного мужа, и повозка двинулась со двора.
Ничего больше не взяла она с собой, все богатства оставила дома.
Когда выехали они на равнину, отрезвел Урызмаг и проснулся. Видит: сидит возле него Шатана, лопухом отгоняет мух от его лица, покрикивает на быков и подгоняет их березовой хворостиной.
Удивился Урызмаг, не понял - что это еще за диво?
- Будто мы едем куда-то? - спросил он Шатану.
- Я вижу, забыл ты, что прогнал меня из своего дома, вот я и возвращаюсь в родительский дом.
- Это я помню, - сказал Урызмаг. - Но меня-то куда ты везешь?
- Прогоняя меня, ты сказал: возьми из нашего дома то сокровище, которое больше всего привлекает твое сердце. Нет у меня сокровища дороже тебя. Вот я и везу тебя, а все остальное пусть останется.
- Ну и беса схватил же я себе в жены, - улыбаясь сказал старый Урызмаг.
Помирился с женой Урызмаг, вместе вернулись они в свой дом и продолжали там жить в любви и согласии.
Безымянный сын Урызмага
Пришел в Страну Нартов голодный год. Ничего не могли добыть они для пропитания, скорбны стали их сердца, и потеряли они веру в свои силы. Прославленные нартские юноши, столь отважные раньше, до того обессилели, что с утра до вечера спящие валялись на Нихасе, а если и просыпались, то только и слышно было, как вспоминают они о пирах, о жирной доле при дележе у недруга угнанного скота. Добрый меч, славные лук и стрела, - никто не вспоминал о них.
Была у Сырдона наглая сука, и случалось в то время, что прибегала она на Нихас, прыгала она через головы спящих нартов, кому рот оближет, у кого обувь сгрызет или перегрызет пояс, - без жалости нельзя было глядеть на это!
Пришел однажды Урызмаг на Нихас и видит, словно на поле битвы лежат отважные стройные юноши и сука Сырдона свои мерзости совершает над ними. Гневом вспыхнуло сердце Урызмага, свою палку из слоновой кости швырнул он в суку, и, ударившись о камень, сломалась палка. Урызмаг, собрав обломки, разгневанный вернулся домой. Бросил он на пол обломки своей палки, всей тяжестью тела опустился в свое кресло, и затрещало под, ним его кресло из слоновой кости.
- Почему так потемнели дуги бровей твоих? Почему ты разгневанный сел на свое кресло, хозяин головы моей? - спросила Шатана. - Что случилось с тобой? Кто обидел тебя?
- Никто не обидел меня, - грустно ответил ей Урызмаг. - Но как не сокрушаться мне, когда вижу я, что погибает без пищи наша молодежь. Не пристало им целые дни валяться на Нихасе, и не могу видеть я, как непотребная сука Сырдона скачет через головы доблестных юношей нартских - кому губы оближет, кому обувь обгрызет, кому перегрызет ремень на пояснице. Все спят, и никто не в силах даже прогнать ее с Нихаса. Хозяйка наша, я бы жизни своей не пожалел, только бы досыта накормить нартов так, чтобы горячая кровь снова заструилась по их жилам и чтобы опять крепки стали сердца их.
- Не печалься, - сказала Шатана. - Иди, зови всех! Ведь кладовые наши полны еды и напитков - всех накормлю я, как одного человека!
И повела Шатана Урызмага по своим кладовым. Одна кладовая полна пирогами, в другой от земли до потолка высятся груды вяленого мяса, в третьей хранятся напитки.
- Видишь, когда оказывали мне честь нарты и долю мою присылали с нартских больших пиров - я все сберегала, и вот пригодилось! - сказала Шатана.
Сбежали тучи с лица Урызмага, и сказал он Шатане:
- Да здесь столько еды, что всем нартам не съесть ее за неделю. Приготовься к пиру, наша хозяйка!
Позвал Урызмаг глашатая, досыта его накормил и велел ему:
- Иди и прокричи нартам изо всех сил своих: «Кто в силах ходить, тот пусть сам придет, кто сам не может притти, того принесите. У кого есть в колыбели ребенок, тот пусть принесет в колыбели ребенка. Будет пир у нарта Урызмага Ахсартаггата, и всех нартов зовет он к себе!»
И повсюду прошел глашатай и громко прокричал:
- О, нарты! Кто в силах ходить, тот пусть сам придет, кто сам не может притти, тому помогите притти. У кого есть в колыбели ребенок, тот пусть принесет в колыбели ребенка. Торжественный пир будет у нарта Урызмага Ахсартаггата, и всех нартов зовет он к себе!
И, услышав эту весть, повалили нарты в дом Урызмага. Все от мала до велика собрались у него. Расставлены были столы в доме Урызмага, и день за днем пировали нарты.
Когда стал во время пиршества потухать огонь в очаге, встал Урызмаг со своего кресла и вышел во двор, чтоб наколоть дров. Наколол, и только хотел собрать их, как слетел с Черной Горы огромный мохнатый черный орел, схватил он Урызмага когтями своими и унес его.
Долго он нес Урызмага. И вот, опустившись посреди моря, далеко от берегов, положил его на одинокую скалу. Только море вокруг, ни гор, ни деревьев - ничего живого не видно кругом, кроме синих вод. И стал жаловаться на свою судьбу Урызмаг. Увидел он, что верная гибель ждет его здесь, и несчастным называл он себя.
Весь день просидел он на скале, оглядываясь кругом, но пустынно было море. Настал вечер, пришла ночь, и вдруг увидел он, что из-под воды, из-под большой подводной скалы, пробивается свет.
- Будь, что будет, но должен я узнать, что там за диво, - сказал Урызмаг, сполз в воду, сдвинул скалу, и вот дверь перед ним. Открыл дверь Урызмаг, и три девушки, одна красивее другой и одна другой стройнее, выбежали к нему навстречу.
- Пусть счастье принесет приход твой в наш дом, Урызмаг. Пусть счастье принесешь ты, родич наш. Войди и будь нашим гостем! - радостно говорили девушки.
Вошел в дом Урызмаг и увидел почтенную старую женщину.
- Да будет счастье в вашем доме! - сказал он ей.
- Будь здоров и счастливым прибывай к нам! - ответила ему старая хозяйка и пригласила его сесть в кресло.
Сел Урызмаг, огляделся и видит, что пол под его ногами из голубого стекла, перламутром выложены стены и утренняя звезда горит в потолке.
Дивится Урызмаг: что за чудеса в морских глубинах? И понял он, что в самом деле попал к родичам своим Донбеттырам.
Увидел Урызмаг, что бегает по дому маленький мальчик и так легко и резво бегает он, что глаз не успевает следить за ним. И не мог Урызмаг наглядеться на мальчика, и радость наполнила его сердце. «Счастлив тот, чьим сыном являешься ты», подумал он.
- Солнце или ненастье привело тебя в нашу страну? Давно уже жаждем мы видеть тебя, - ласково сказала Урызмагу старушка.
Урызмаг тут совсем приободрился и подумал, что не пришел еще ему конец, если и на дне моря нашлись у него родичи, жаждущие видеть его. Стал он рассказывать им, как попал он в страну Донбеттыров, а девушки тем временем готовили для него угощение. Привели откормленного барана и просили, чтобы Урызмаг сам зарезал его. Разожгли они резвый огонь, и не успел Урызмаг оглянуться, как перед ним накрыт был обильный стол.
Раньше чем приступить к еде, Урызмаг, по обычаю нартов, поднял на мече своем кусок мяса, богу предназначенный, и вознес молитву. А когда закончил он молитву, то по обычаю обратился он ласково к мальчику:
- Подойди ко мне, мое солнышко, жертвенного мяса отведай.
И, держа мясо на острие меча, Урызмаг протянул его мальчику. Быстро подбежал малютка и вдруг споткнулся и упал на меч. И пронзило острие меча сердце мальчика. Словно подкошенный цветок упал он. Содрогнулось несколько раз его маленькое тельце, и улетела прочь младенческая душа.
Печаль охватила Урызмага и всю семью Донбеттыров. С плачем унесли девушки тело малютки.
«Что за горе обрушилось на мою голову! Несчастным рожден я на свет!» в отчаянии подумал Урызмаг.