Страница 17 из 72
Просто поразительно, какими психологическими знаниями обладал этот педагог, живший более 200 лет назад. Действительно, с годами дети забывают о том, что произошло в раннем детстве. Как совершенно справедливо замечает Й.Зульцер, «если их тогда лишили воли, они уже не вспомнят, что когда-то имели ее». Но вывод, который он делает — «поэтому строгость, без которой не обойтись, не повлечет за собой дурных последствий», — все же неверен.
Наоборот, юристы, политические деятели, врачи, психиатры и тюремные надзиратели, в большинстве случаев не сознавая этого, всю свою жизнь сталкиваются именно с дурными последствиями такого воспитания. Психоаналитику требуются годы, чтобы подобраться к их истокам. Впрочем, успешная психотерапия дает пациенту возможность полностью от них избавиться.
Несведущие люди постоянно утверждают, что у одних тяжелое детство не приводит к появлению неврозов, а другие, хотя и выросли в «тепличных условиях», страдают психическими заболеваниями. Тем самым они отрицают влияние родителей и сводят всю проблему к прирожденной склонности к невротическим состояниям.
Приведенный выше отрывок помогает понять причину этих заблуждений, которые характерны (и не могут быть не характерны) практически для всех слоев населения. Неврозы и психические расстройства не являются прямым следствием фрустрации, они — проявление синдрома вытеснения в подсознание когда-то перенесенных душевных травм. Если детей достаточно рано начать воспитывать так, чтобы они не замечали, что взрослые используют их в своих целях, и ничего толком о себе не знали, в зрелом возрасте они, несмотря на весь свой интеллект, становятся слепыми исполнителями чужой воли, воспринимая ее как свою собственную. Если же ребенок пережил голод, бомбежку, если его семья была вынуждена разделить участь беженцев, но при этом родители относились к нему как к автономной личности, с должным уважением, реальный кошмар никогда не приведет к психическому заболеванию. Воспоминания о пережитом ужасе могут даже обогащать внутренний мир.
Следующий пассаж из произведения Й. Крюгера показывает, почему для воспитателей так важно побороть в детях «строптивость»:
«На мой взгляд, детей никогда нельзя бить за ошибки, совершенные из-за слабости характера. Единственный порок, заслуживающий побоев, — это строптивость. Не следует бить ребенка за плохую оценку в школе, за то, что он упал на улице, по небрежности что-нибудь разбил, если он почему-либо плачет. Но если он что-нибудь делает назло, то его следует бить и за более мелкие прегрешения. Если сын назло вам не хочет учиться, если он намеренно плачет или назло вам портит какую-либо вещь, тогда бейте его и пусть он кричит: „Не надо, папа, не надо!“ Ведь столь откровенное непослушание есть не что иное, как объявление вам войны. Ваш сын хочет лишить вас власти, и вы вправе в ответ применить силу, чтобы укрепить свой авторитет, без которого ни о каком воспитании даже речи быть не может. Роль физического наказания не стоит недооценивать: оно должно убедить вашего сына в том, что отныне вы повелитель. Поэтому его нужно бить до тех пор, пока он не выполнит требуемое. Если вы отступитесь прежде этого, то дадите возможность его сердцу возликовать от ощущения победы над вами, и тогда уже даже порка не поможет, ибо ребенок будет чувствовать себя вашим господином. Стоит ему хоть раз признать себя побежденным и смириться, он никогда больше не осмелится бунтовать. Наказывая ребенка таким образом, однако, следите за тем, чтобы самим не попасть во власть гнева. Ребенок достаточно проницателен, и ваше наказание в этом случае он будет рассматривать как проявление гнева, а не как средство достижения справедливости. Так что если вы с чувствуете, что не в состоянии сдержать себя, поручите порку кому-нибудь еще, но потребуйте от него не прекращать экзекуцию до тех пор, пока ребенок не исполнит вашу волю и не придет к вам просить прощения. Как правильно писал Лаке, не следует говорить ребенку, что вы его не прощаете, однако не следует его прощать сразу, прощение следует обставить рядом условий. В первую очередь ребенок должен полным повиновением загладить вину и всем своим поведением доказать, что готов находиться от вас в полной зависимости. Если детей воспитывать с известной долей ума, то это в дальнейшем почти избавит вас от необходимости прибегать к столь суровым мерам. Но если дети проявляют своенравие, без телесных наказаний нельзя достичь дисциплины. Порой, однако, если дети честолюбивы, даже при совершении тяжких проступков можно обойтись без побоев, но в назидание следует заставлять детей ходить босиком, голодать или прислуживать за столом. Любое другое наказание также возможно, но оно обязательно должно причинять ребенку боль» (J.G. Krüger, Gedanken von der Erziehung der Kinder, 1752, цит. no: Rutschky, S. 170).
В этом сочинении автор излагает свою позицию еще достаточно открыто. В новейших педагогических трактатах притязания родителей на безраздельную власть над детьми уже довольно ловко завуалированы. Их авторы разработали набор утонченных аргументов, доказывающих необходимость телесных наказаний ребенка ради его же блага. Современные педагоги уже не употребляют таких выражений как «повелитель» или «полная зависимость», обнажающих суть «черной педагогики». Однако истинные мотивы, побуждающие родителей причинять своим детям физические страдания, остались прежними. В свое время они утратили власть над отцом и матерью и теперь хотят обрести власть над собственными отпрысками. Ту опасность, которая исходила от их родителей и которую они успели забыть (см. у Зульцера), они почувствовали вновь, но теперь в качестве источника этой опасности они рассматривают своих детей и решительно защищаются. Механизм этой защиты постоянно совершенствуется на протяжении поколений. Родители бьют детей и издеваются над ними всегда потому, что это нужно им, потому что они хотят защититься, однако общество не сомневается в том, что они делают это, поскольку желают детям добра. Уже то обстоятельство, что сторонники насилия над детьми слишком уж тщательно аргументируют свою позицию, заставляет усомниться в чистоте их помыслов. Как бы ни были изощрены эти аргументы, передаваемые из поколения в поколение, они противоречат всему накопленному опыту психологических наблюдений. Почему же имеет место такое массовое заблуждение?
Видимо, оно имеет причины, лежащие глубоко в эмоциональной сфере человека. Ведь никто бы не смог на протяжении длительного срока возвещать «истины», противоречащие законам природы (например, что для ребенка полезно зимой расхаживать в купальном костюме, а летом надевать шубку). Рано или поздно такого человека неизбежно подняли бы на смех. Но считается вполне естественным оправдывать побои, унижения и чрезмерную опеку, используя такие специально подобранные термины как «наказание», «воспитание» и «наставление на путь истинный». Выдержки из «Черной педагогики» позволяют увидеть, какую выгоду извлекает педагог из этой идеологии. Ведь именно благодаря ей он способен удовлетворить свои скрытые потребности. Этим объясняется также яростное сопротивление усвоению и использованию сведений о закономерностях человеческой психики, полученных в последние десятилетия.
Во многих книгах подробно рассказывается о вредных и жестоких методах воспитания. Среди их авторов такие достойные люди, как, например, Б. фон Браунмюль, Л. де Моз, К. Рутшки, М. Шатцман, К. Циммер (В. Е. von Braunmühl, L. De Mause, К. Rutschky, M. Schatzman, K. Zimmer). Почему же в обществе господствует прежняя точка зрения? Я лично полагаю, что, хотя причины такого отношения к детям могут быть сугубо индивидуальны, основная причина кроется в стремлении взрослых к осуществлению абсолютной власти над ребенком. Лишь эту власть можно осуществить скрыто и абсолютно безнаказанно. Стремление к осуществлению этой власти — универсальная психологическая закономерность. Никто из нас, на первый взгляд, не заинтересован в том, чтобы открыть и осознать ее. (Действительно, кто откажется от возможности дать волю накопившимся эмоциям, «выпустить пар», тем более, что изощренная система педагогической аргументации позволяет сохранять чистую совесть?) Однако откровенный разговор об этом неизбежен, если нас хоть немного волнует судьба последующих поколений. Ведь сейчас одним нажатием кнопки можно уничтожить миллионы людей, и потому общество должно знать всю правду о том, откуда у человека появляется желание посягнуть на жизнь великого множества своих сородичей. Помимо телесных наказаний, которые всегда унизительны, ибо ребенок ничего не может им противопоставить, более того, ожидается, что он должен быть родителям за них благодарен, имеются гораздо более утонченные, трудно распознаваемые ребенком и потому гораздо более губительные для детской души формы насилия. Давайте мы, взрослые, попробуем понять, что чувствует ребенок, воспитанный по системе П.Вильома: